Не хочу быть полководцем - читать онлайн книгу. Автор: Валерий Елманов cтр.№ 38

Однако сэр Томас еще пытался брыкаться. Очень уж ему хотелось содрать с меня хоть что-то.

– Доказательств у тебя нет, – осторожно возразил англичанин. – Мои видоки против твоих. Кого признают правым – неведомо. К чему ставить на кон всю сумму, если можно преспокойно договориться о получении половины ее, – пошел он на попятную.

Но это уже был вопрос принципа. Я бы мог расстаться и с большим – легко пришло, легко ушло, – только не в его карман.

– И ты всерьез полагаешь, что некие силы встанут на твою сторону, даже зная, на чьей правда? А ты не боишься, что они потом пощекочут тебя рогами и потребуют расплатиться за услугу? К тому же я сомневаюсь, чтобы дьявол оказался сильнее господа.

– У нас в Англии принято, что в случае отсутствия расписки должник в качестве ответной любезности великодушно уступает весь процент сверху и десятую часть суммы, – ляпнул он.

– Хорошая традиция, – согласился я. – Я непременно запомню. Но, увы. – И развел руками. – Мы с тобой не в Англии, сэр Томас, а на Руси, где есть хорошая поговорка: «В чужой монастырь со своим уставом не ходят». А здесь традиция возвращать все целиком, а уж потом ожидать ответной любезности.

«Мамочка, пойдемте в закрома», – предложил Юрский, игравший в «Золотом теленке» Остапа Бендера, опечаленному Евстигнееву-Корейко и вежливо взял под руку подпольного миллионера…

Стоп! Под руку, я сказал, а не за грудки. Чуть все не испортил, шельмец. Хорошо, что я успел вовремя перехватить многозначительно потянувшуюся вперед руку Тимохи. И хорошо, что сэр Томас не увидел этого инстинктивного порыва, поскольку секундой раньше поднялся со своего стула и находился к нам вполоборота, направляясь к выходу.

– Невтерпеж, боярин, – повинился мой стременной. – Душа страждет поучить малость. Уйдет ведь, стервец, как пить дать уйдет.

«И никуда он с подводной лодки не денется», – усмехнулся я, а вслух наставительно изрек, воспользовавшись отлучкой англичанина:

– Таких, как он, поучить можно только рублем, за который он сам подставит тебе правую щеку. Как в Евангелии.

– Ну?! – усомнился Тимоха. – За рубль?!

– Может, за один и нет, а за сто точно, – уверенно заявил я. – У них там на островах народец насквозь продажный.

– За сто я и сам бы рожу выставил, – вздохнул Тимоха.

– На Дону битых не принимают, – заметил я. – Так что поедешь хоть и без ста рублей, зато с чистым и светлым ликом. Как раз за это время подучишься сабельному бою.

– Я и так кой-чего могу, – возразил Тимоха.

Это была правда. Чуть ли не с первого дня моего пребывания у Воротынского Тимоха, держа в голове мечту вступить в казачье братство и не желая попасть туда необученным, принялся старательно осваивать сабельный бой с помощью ратных холопов князя.

Пока мы с ним обменивались мнениями по поводу учебы, англичанин вернулся. Держа в вытянутых руках увесистый мешочек, он почтительно протянул его мне. Я взвесил его на ладони, и моя правая бровь удивленно взлетела вверх.

– И это все?

– Здесь золото, – пояснил сэр Томас. – Ровно половина долга, если не считать процентов, с уплатой которых, равно как и с выплатой второй половины, я бы почтительно попросил обождать. – И он учтиво склонил голову.

– Ну если почтительно, – вздохнул я, – то и впрямь можно обождать. – И вновь взвесил мешочек на ладони.

Странно. Неужели сюда вместилась половина многопудового долга? Очень странно.

– Если угодно, то мы можем перевесить все на твоих глазах, но тут без обмана – ровно семь фунтов, восемь унций и пять пфеннигов [31] . Здесь даже больше положенного к отдаче почти на целых пять гранов [32] , – не удержавшись, похвалился он своей щедростью, совершив непростительную ошибку.

Если бы я знал, что пять гранов составляет всего-то около трети грамма, то я бы ему еще поверил. Но это слово слишком созвучно более привычной для меня мере веса, и я решил, что он добавил пять граммов, а это уже припахивало аттракционом неслыханной щедрости со стороны торгового человека, притом не простого купца, но уроженца туманного Альбиона.

– Я все-таки пошлю человека за весами, – проявил он нездоровую инициативу и, не дождавшись моего одобрения, повернулся к одному из своих слуг, после чего я окончательно уверился в том, что дело нечисто.

И тут мне вновь вспомнился Ицхак. Льстило ему, что я так внимательно его слушаю. А у меня это привычка. Мне к людям положено внимание проявлять, профессия обязывает. Журналист – это в первую очередь уши, а перо потом. К тому же, как я уже говорил ранее, педагог из Ицхака был отличный, рассказывал он интересно, в том числе и о таких вещах, как монеты разных стран, – у кого лучше, у кого хуже, так что в памяти у меня осело изрядно его поучений. И я принялся в срочном порядке припоминать многочисленные наставления купца.

«Смотри внимательнее при покупке, потому что когда тебе станут отдавать сдачу, то могут попытаться надуть, подсунут польский грош, посчитав его за литовский, а это прямой убыток, ибо четыре литовских идут за пять польских. Поэтому, дабы не ошибиться, требуй чвораки [33] , которые еще именуют барзесами, потому что их король изображен на чвораке с бородой. И я тебя умоляю – никогда не доверяй весу, ибо тот же полугрош весит вдвое больше, чем русская новгородка, но серебра в нем на две трети вашей копейной деньги [34] ».

Кажется, не то. Нет тут ни литовских, ни польских грошей.

«Я тебе скажу, что и талер талеру рознь [35] , но тут больше следует опасаться французов. Никогда не верь им, если они станут тебя уверять, будто дофинское экю по весу схоже с генридором [36] . На самом деле они должны дать тебе в придачу к нему целых две деньги и полушку. А вот испанские пиастры лучше не бери, потому что у них и вовсе огромная разница с талером – не меньше трех алтын. Но вот что я тебе скажу…»