Невменяемый скиталец - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Иванович cтр.№ 119

— Тоже очень таинственная история не для чужих ушей. Ведь я сама из рода Бинокко и могла бы побороться за наследство. Но решила сделать по-другому, иначе пришлось бы раскрыться перед врагами. При моем освобождении из когорты гладиаторов в организации побега принимала участие графиня Ортензия Бинокко, моя кузина. Конечно, скрытно и, конечно, в маске. В то время она была еще совсем юной девушкой. Когда мы окончательно вырвались из кольца и ушли от преследователей, кузина скончалась от смертельных ран и была лично мною захоронена в тайном месте, а родственники распустили слух, что Ортензия уехала на северный континент в поисках богатого жениха. В то время не было возможности бросить на род Бинокко хотя бы тень подозрений. Ну а когда мы втроем сюда вернулись, то я соответственно подправила внешность Лидии, отыскала для нее любые подтверждающие бумаги и гербовые кольца и сделала из нее графиню. Само собой, что Кузласс Би-най пришелся в качестве решительного и своевременного супруга. А уж когда их взяли под свою опеку герцоги Шиари, то открыто противостоять молодой семье никто не смог.

Пора было переходить еще к одному важному вопросу:

— Ну а как ты сама стала герцогиней? Ведь такие браки даже по расчету совершить практически невозможно.

Беседа проходила в неравных условиях. Воин ничего совершенно не видел в темноте тента, тогда как колдунья вполне естественно пользовалась ночным зрением. Да еще и ауру могла легко рассмотреть. Поэтому прочувствовала и заметила горькое ехидство, которое проскользнуло в вопросе. Резко выдернула свою ладошку и стала отвечать злым, раздраженным голосом:

— Не суди всех по себе! Это только тебе в виде бесплатной сиделки и грелки во весь рост могла понадобиться полковая подруга. А я не из таких!

— Конечно. — Кремон подавил в себе непонятное раздражение и говорил теперь с легкой грустью и ностальгией. — Ты и добивалась меня только для того, чтобы использовать в далеко идущих планах мести. Для всего остального я годился только в качестве ступеньки к достижению целей.

В ответ он услышал тяжелый вздох и почувствовал женскую ладошку опять в своих пальцах.

— Ты прав, извини. Но и неправ — тоже. Герцог Шиари всегда считался у нас лидером борьбы с рабством. И поэтому к нему я и устремилась в первую очередь, потому что именно он знал, кто и где из наших сторонников находится. Я и раньше была в него немножко влюблена, а его авторитет и величие меня просто ослепляли. И всего лишь за пару недель герцог окончательно меня покорил. Когда предложил стать его супругой, я не думала и минуты. Согласилась сразу.

Некоторое время женщина молчала, а потом с болью повторила уже сказанную фразу:

— Если бы я знала, что ты жив…

Невменяемый тоже очень долго боролся с одолевающими его противоречивыми чувствами. Почему-то хотелось страстно схватить Золану и сжать в своих объятиях, но, с другой стороны, возрастала непонятная злость на старую подругу, готовая вылиться в откровенную грубость. Поэтому он с большим трудом заставил себя сконцентрироваться на продолжении разговора:

— Герцог знает о нас? — Да!

— И о нашем сыне?

— Да.

— Странно, я бы не решился отпустить свою супругу с ее старым любовником.

— Хм! А он отпустил. Мало того, посоветовал мне как можно быстрей восстановить с тобой прежние отношения.

— Как?! Почему?! — Кажется, этот день грозил стать для Невменяемого самым шоковым днем в его жизни. — Ты, наверное, издеваешься надо мной?

— Нисколько… просто мой супруг серьезно болен, и сколько ему осталось жить, не может предсказать ни один врач.

Кремон вспомнил зеленоватый оттенок кожи герцога и непроизвольно вздрогнул:

— Сияница?

— Увы…

Самая страшная и неизлечимая болезнь Мира Тройной Радуги поражала разумные создания очень редко, и причину, ее вызывающую, до сих пор не отыскали. Сияница разрушала мозг, а на теле проявлялась частой сменой оттенков синеватого и зеленоватого цвета. Болезнь отличалась разной тяжестью и сроком летального исхода — от одного до пяти лет. Хотя в истории имелись свидетельства, когда больные вытягивали до пятнадцати лет. Но умирали все: и простые, и Эль-Митоланы.

— Давно это у него?

— Полгода…

— Сочувствую от всей души…

— Верю. И верю, что ты правильно поймешь мое решение: я останусь со своим супругом до конца его дней. Иначе я поступить не могу…

И опять они долго сидели в оцепенении и молчании. Но как ни пытался Кремон просчитать далекое и ближайшее будущее, пришлось подтвердить:

— Да… ты такая. Если уж чего решишь, то… — Потом в голову пришло скорбное воспоминание о собственной ущербности и возможной неполноценности как Эль-Мито-лана, и он не сдержался: — Да и кому я теперь такой нужен…

Моментально его голова сотряслась от ощутимой пощечины.

— Не смей так говорить! Не смей так даже думать! А не то я тебя…

Прекрасно зная, какой его давняя подруга бывает неадекватной в гневе, Невменяемый схватил ее за руки и моментально перевел разговор на другую, но не менее животрепещущую тему:

— Но как наш сын догадался, что я его отец? Золана сразу успокоилась и задумчиво пробормотала:

— Я и сама понять не могу… Хорошо, что няня ничего не услышала, а ты опять превратился в дебила. На твою невменяемость я все и свалила. Ранек тебя увел, охрану я разогнала, няню унесли. А мне еще пришлось убеждать Кашада, чтобы он держал свои выводы в тайне. Вроде обещал молчать.

— Но ведь Лиция все слышала?

— Ха! Да эти два ребенка друг друга больше слушаются, чем родных матерей! — возмутилась женщина. — Ты бы знал, сколько у них тайн и секретов и как смешно выглядит, когда графиня Ортензия спрашивает свою доченьку: «Расскажи мамочке, чем ты сегодня с утра занималась?» — и мы умираем со смеху, когда эта малышка морщит лобик и в явном сомнении возражает: «Нельзя ласклывать секлеты! Надо сплосить у Кашада!» Это значит, что с самого утра они уже что-то явно учудили, и теперь со всей своей детской наивностью будут стараться избежать обязательного наказания.

— И им это удается?

— Ха! Еще как часто!

— Он такой милый, — расплылся в непроизвольной улыбке Кремон. — Но как же все-таки он меня узнал?

— Говорит, что это сразу видно. Причем настаивает, что опознал тебя сразу, как только к тебе повернулся. Просто вначале еще немного сомневался. Зато когда потрогал за шею, то сразу выудил у тебя из воспоминаний тот момент, как мы с тобой целовались.

— А остальное?

— Боюсь даже спрашивать.

— Но ведь такого не бывает! Это ведь не тот возраст, да и Признаков таких не существует!

— Это ты мне рассказываешь? Да я сама до сих пор в шоке!

— Теперь придется тебе с Кашада глаз не спускать.