Рельсы - читать онлайн книгу. Автор: Чайна Мьевилль cтр.№ 15

Зато, как понял Шэм, его заметил Бенайтли, и тут же начал над ним хохотать. Потом Вуринам вернулся за стол, и в горло Шэма потекло кое-что потемнее, погуще и послаще того, что они пили в предыдущем заведении. Он достал из-за пазухи Дэйби и пробовал угостить ее капелькой; товарищи завопили на него за то, что он принес с собой мышь, но скоро и думать позабыли о том, что поначалу их так возмутило.

— Это была… как ее там, — сказал Шэм. — Маленькая такая штучка для фотика. — Собутыльники не сразу поняли, что он отвечает на вопрос предыдущего паба.

— Память! — сказала Лак. Бенайтли поднял бровь и хотел спросить еще что-то, но его отвлек громила из местных с предложением помериться силами на руках. Сразу после этого они оказались на вершине скалы с видом на гавань, как-то одолев головоломную тропу к «Клокерелю», снобистскому заведению с вывеской в виде гибрида будильника и петуха. Его официанты попытались было не пустить их внутрь, но, поняв, что ни к чему хорошему это не приведет, решили дать им войти.

— Гляньте-ка! — взревел Шэм. — Этта ж поезд! — и верно, внизу, прямо под ними, был «Мидас». На нем горели опознавательные огни. Но тут оказалось, что пришла очередь Шэма ставить выпивку, о чем ему услужливо напомнили товарищи; также услужливо они взяли его кошелек, вытряхнули из него все деньги и купили на них несколько кувшинов Каменноликие знают какой дряни, и закуску — жаренного в перце пылевого краба и каких-то тварей вроде саранчи, на чьи многочленные усики и ножки Шэм взирал без особого энтузиазма, но которых, тем не менее, покорно жевал потом.

— Как ты вообще попал на кротобоя? — с беззлобным любопытством спрашивал Вуринам. Другие подтянулись поближе, интересуясь ответом. — Что, папка с мамкой велели? — У пьяного Шэма язык уже еле ворочался во рту, так что он сам толком не понял, что ответил.

— Мня, мня, мамка, мня, мня, папка? — передразнил его Вуринам. — Спасибо, что просветил.

— Это не я, — объяснял Шэм, — это все кузены. Нет у меня… — Последние слова вдруг показались ему чрезмерно жалобными, так что он поспешно прикрыл рот и «мамки с папкой» сказал шепотом, чтобы не портить вечер.

Но никто его уже не слушал. Коллеги по «Мидасу» громко ржали над тем, как его изображал Вуринам. А тот треснул его кулаком в плечо — из дружеских чувств, разумеется, — и сказал:

— Ты парень что надо, Суурап, только расслабься чуток, — на что Шэм мысленно возразил: «В каком это смысле?», но его вопрос остался без ответа, поскольку разговор перешел на другое.

Шэм поймал взгляд Бенайтли. Гигант молчал, но симпатия, написанная на его физиономии, говорила яснее всяких слов. Шэм сделал еще глоток.

Что было потом? Еще одно место под названием «Древний Сыр», и еще одно, «Формидабль», и еще «Драп и Доктор» или «Дрянь и Дракон», или что-то вроде. Когда именно мужчины и женщины с «Мидаса» вступили в разговор с выпивохами с других поездов, Шэм не помнил, хотя сам принял в нем живое участие.

— Чего мужики вытаращились? — спросил он женщину с татуированной шеей и косой, уложенной кольцами, как канат. Она взглянула на него поверх стакана. — Откуда ты быть, пожалуйста?

— Боллонские мужчины любят, чтобы женщины сидели дома, — сказала она на рельсокреольском, лингва франка всех, кто трудится в рельсоморье. Однако ее акцента Шэм не распознал. — Такие, как я, им не по вкусу. Из Коулд Бейсин я. — Коулд Бейсин! Даль-то какая, еще восточнее, чем Стреггей! — Приехала покупать слухи. И продавать тоже.

— Я слышал про рынки слухов. Где они?

— Слухи о том, где находятся рынки слухов, покупают у слухоброкеров на улицах, если, конечно, повезет и тебя не обманут.

— Что, платить деньги за слухи о слухах?

— А как иначе?

— А то тебе не дадут делать то, зачем ты сюда приехала? — спросил Шэм.

Она покачала головой.

— Не такие они тут глупые, чтобы диктовать приезжим, что им делать да как. Я уже занималась апдайвингом на восточном нагорье. — И она завела соблазнительный разговор о Совмерике, мифическом токсиконтиненте в верхнем небе. — Так что это была за руина?

— О! — Шэм уже забыл, о чем он ей рассказывал. Кажется, врал что-то про эту, как ее там? И он сдал назад, точно поезд на прямом участке, к началу истории про катастрофу. Он болтал, а она поглаживала его мышь. Потом был еще один паб, где женщина была по-прежнему рядом, а потом — упс! — Шэм вдруг оказался на улице, где блевал в глубокую канаву рядом с пабом. «Еще кусочек Стреггея остался позади, — думал он при этом. — Здравствуй, Боллон!» Что ж, больше войдет шнапса — так, кажется, они его тут называют?

И он снова болтал про катастрофу, про то, как шарил за окошком в земле, про жуткое нападение крыс.

— Поэтому мы здесь. Одному из наших чуть ногу не отгрызли. — «Поглядите на меня, — думал он при этом. — Я рассказчик». Ураган лиц вертелся вокруг него, вдруг они встали, расступились, и он увидел Вуринама, танцующего с Кирагабо в каком-то новом месте, но кто-то налил ему еще выпить, и кто-то спросил:

— Так что ты нашел там, в руинах? — на что Шэм ответил:

— А-а-а-а, — и постучал себя пальцем по носу, в смысле, не ваше это дело, секрет, и все тут. Это и был секрет. Ведь он сам толком не знал, что нашел тогда в руинах, потому и воздерживался говорить об этом. Хей-хо, пей до дна! Тут же он оказался на улице, под звездами, где пристраивал свою голову на чем-то плоском. «Вовсе они не плохие, — подумал он. — Нормальные люди, боллонцы», — подумал он опять. Дали ему, на чем поспать.

Это оказался камень, вот что. Камень, а не подушка.

Шэм выяснял это постепенно. Очень постепенно.

Сначала он ощутил, как его царапает что-то маленькое и острое. Героически Шэм выбрался из липких глубин сна к поверхности сознания, не спеша собрался с силами, наконец, поднес к лицу руку и пальцами раскрыл себе один глаз.

Готово. Так, похоже, он спал на улице, прямо во дворе какого-то паба, наверное, последнего в их одиссее. Поскуливая от беспощадного утреннего света, он проморгался и разглядел кое-кого из своих товарищей, — те вповалку храпели в амбаре, под полными презрения взглядами коз. Летучая мышь Дэйби лизала ему лицо. Слизывала крошки, налипшие возле рта. «Когда это я что-то ел?» — задумался Шэм. Не вспомнил Рывком поднялся, но тут же застонал и снова осел на землю, схватившись за голову, а та вертелась, точно карусель на полном ходу.

О, Каменноликие, сжальтесь, как же пить хочется. А это что за здоровая мерзкая лужа рядом с ним, неужели его блевотина? Может, его, а может, еще чья, кто ж ее разберет. Он поднял руку к глазам и поглядел на солнце сквозь пальцы. Верхнее небо было сегодня сравнительно чистое — так, самая малость ядовитой пыли клубилась в вышине, маскируя жутких небесных летунов, которых сегодня тоже было всего ничего; впечатление было такое, будто его взгляд уходит прямо в космос. Солнце сердито смотрело на него с небес, точно учитель на проштрафившегося ученика. «Ой, да ну тебя», — подумал Шэм, встал и заковылял в гавань.