Психика в действии - читать онлайн книгу. Автор: Эрик Берн cтр.№ 65

Продержав пациента в этом состоянии час или два, ему вводят большое количество сахара путем инъекции или иначе, и тогда происходит нечто поразительное: в считанные секунды прежний психотик выходит из своей глубокой комы, садится и начинает говорить как совершенно нормальный человек. Долговременная эффективность такой методики, как полагают многие психиатры, зависит главным образом от того, как используется время сразу после пробуждения, когда даже самые тяжелые шизофреники обретают способность нормально реагировать на окружающее в течение часа или двух. Это дает врачу шанс заняться психотерапией, которая иначе невозможна, поскольку пациент не идет на контакт. В связи с этим консервативные психиатры считают, что инсулин следует использовать лишь в тех же целях, что гипноз и амитал натрия, — как средство приведения больного в состояние, допускающее возможность психотерапии. (Гипноз и амитал натрия, однако, в применении к шизофреникам недостаточно эффективны.) С другой стороны, многие психиатры полагают, что лечебные свойства инсулина почти целиком связаны с его химическим действием на мозг пациента, поэтому препарат этот эффективен вне зависимости от того, проводится психотерапия или нет. В благоприятных случаях шизофреник «излечивается» после 30–50 ежедневных сеансов инсулинового шока.

Поскольку три описанных вида шоковой терапии рассматриваются некоторыми всего лишь как способы облегчения психотерапии, возникает вопрос, нельзя ли обойтись при лечении психозов одной только психотерапией, не подвергая пациента шокотерапии. Ответ состоит в том, что мы постепенно приближаемся к этому, но все-таки есть множество психотиков, до сознания которых врач не может «достучаться» без помощи искусственных средств. Одна из причин этого, конечно, в том, что врачей, специализирующихся в психиатрии и психоанализе, на всех психически больных не хватает. В американских психиатрических больницах содержится около полумиллиона пациентов, а психиатров, способных позаботиться о них, насчитывается только четыре тысячи. А ведь есть еще миллионы невротиков, нуждающихся в психиатрическом лечении. Поскольку врачи других специальностей могут зарабатывать вчетверо или впятеро больше психиатров, затрачивая столько же времени и сил на учебу и подготовку, неудивительно, что профессия психиатра чрезмерной популярностью у молодежи не пользуется.

В связи с шоковой терапией следует упомянуть еще о двух вариантах. Первый — это использование кураре, яда, известного любителям детективов. В былые времена этим веществом, парализующим мышцы, южноамериканские индейцы смазывали наконечники стрел.

В наши дни оно используется в некоторых клиниках для предотвращения сильных мышечных судорог при конвульсиях, вызываемых шокотерапией. Однако некоторые психиатры подвергают сомнению полезность применения этого яда на том основании, что эффективность шокотерапии при этом снижается, а рассчитать правильную дозу очень трудно. Единственный способ разрешить эти разногласия — в течение нескольких лет понаблюдать за большим количеством пациентов, которых лечат с помощью кураре и без оного. Такие наблюдения в настоящее время проводятся.

Было также обнаружено, что рассечение пучков нервов в передней части мозга, по-видимому, благотворно сказывается на состоянии многих пациентов, долгое время страдающих неизлечимыми формами мании и меланхолии. После такого хирургического вмешательства они получают возможность — многие впервые за долгие годы — покинуть пределы больницы и начать жить более или менее нормальной жизнью. Иногда, однако, пациенты после такой операции становятся настолько безответственными и беспечными, что за ними приходится постоянно наблюдать, так что с точки зрения родных положение нисколько не улучшается. К счастью, такое происходит не всегда. Хотя операция сама по себе не слишком сложна и серьезна, ее эффект необратим, поскольку рассеченные нервы уже никогда не срастутся. Поэтому к ней прибегают только в самых тяжелых случаях длительной меланхолии. Некоторые эксперименты проводятся в этом направлении и в отношении других психозов, но о результатах пока ничего определенного сказать нельзя. Эту операцию можно назначать лишь при том условии, что ее проведение как наилучший способ лечения поддерживают хотя бы два высококвалифицированных психиатра.

Мы уже обсуждали тот факт, что по нервным волокнам движется электрический ток, силу которого можно измерить с помощью гальванометра. Сам мозг также испускает электрические сигналы. Они столь слабы, что обычными средствами измерить их невозможно: их напряжение составляет около 20 миллионных вольта (для сравнения: напряжение в обычных электрических сетях в Америке составляет ПО вольт). Их можно, однако, обнаружить с помощью специально сконструированных усилителей, а электрические волны — записать с помощью магнитных самописцев или спроецировать на телевизионный экран. Форма и величина этих волн содержат в себе важную информацию о состоянии мозга, так что электрические «телеграммы», получаемые от мозга и называемые электроэнцефалограммами, весьма полезны для обнаружения некоторых болезней нервной системы.

Процедура состоит в том, что к черепу приклеиваются восемь маленьких металлических датчиков размером с таблетку аспирина, которые тонкими проводами соединены с усилителями. Затем включают приемник и записывают «передачу».

В порядке эксперимента, который выглядит весьма впечатляюще, магниты можно соединить не с самописцем, а с громкоговорителем, и тогда мозговые сигналы воспринимаются не как график на бумажной ленте, а как шумы. Таким образом можно реально услышать электрическую деятельность мозга.

Немецкие, итальянские, американские, русские и английские врачи, первыми открывшие эти мозговые волны, обнаружили, что рисунок колебаний меняется под воздействием многих факторов. Он меняется с возрастом, меняется в зависимости от того, закрыты или открыты глаза пациента. Волны меняются, когда пациент пытается решать арифметические задачи или когда он нервничает. Они меняются, когда он засыпает, но не когда переходит в гипнотическое состояние (это доказывает, что состояние гипноза отличается от состояния сна).

В основном электроэнцефалограф служит для обнаружения эпилепсии и опухолей мозга. На энцефалограммах, записанных у эпилептиков, видно, как гладкие волны вдруг сменяются мощными электрическими разрядами. Аналогичные вспышки во многих случаях наблюдаются у родственников эпилептиков, даже если у них эпилептических припадков никогда в жизни не было и, возможно, не будет. Это показывает, что тенденция к эпилепсии имеет иногда наследственную природу, но те эмоции и другие напряжения, которыми припадки реально вызываются, могут воздействовать не на всякого человека, имеющего такую предрасположенность. Это также помогает нам понять, почему эпилептические припадки могут проявляться после сильного эмоционального шока или автокатастрофы у людей, которые ранее эпилепсией не страдали, но имеют родственников-эпилептиков.

Когда речь заходит об удалении опухоли головного мозга, естественно, нужно предварительно узнать, где именно эта опухоль располагается, и иногда в этом наилучшим образом помогает электроэнцефалография. Поскольку ткань опухоли отличается от здоровых тканей, она испускает электрические волны другой формы. Приклеивая электроды к разным участкам черепа и производя «триангуляцию» наподобие геодезической, зачастую удается точно локализовать место возникновения ненормальных импульсов, и это подсказывает хирургу, где конкретно надо оперировать.