Штурмовой отряд. Битва за Берлин - читать онлайн книгу. Автор: Олег Таругин cтр.№ 56

Подсвечивая дорогу фонариком, Родченко оттащил погибшего товарища подальше в коридор и уложил тело под одной из стен, накрыв лицо каской:

– Прощай, братишка, извини, коль что не так. С собой мне тебя никак не забрать, сам понимаешь, и так запаздываю. Прощай.

Опустив на лицо «ночегляд», капитан включил, как учили, хитрый прибор и двинулся вдоль длинного коридора. Приноровиться к контрастному зеленоватому свету оказалось непросто, Василию никак не удавалось правильно оценить расстояние до предметов, и поначалу он пару раз спотыкался о валявшееся на полу оружие и трупы эсэсовцев. Конечно, проще воспользоваться доставшимся ему от погибшего Пятого фонарем, но капитан не был уверен, одобрит ли это подполковник – свет, да еще такой мощный, далеко видать, вдруг нельзя светомаскировку нарушать? – и решил не рисковать.

Помня слова Трешникова о недостреленных фрицах, по дороге заглядывал в боковые помещения, держа наготове взведенный автомат, однако стрелять оказалось не в кого: стремительно проштурмовавшие бункер спецназовцы живых не оставили.

Добравшись до лестниц, Родченко прижался к стене, с опаской заглянув за угол, но погруженные в темноту и тишину лестничные марши были пустынны. На втором пролете он на самом пределе слышимости различил доносящиеся из глубины бункера голоса. Похоже, наши, кто там после штурма еще разговаривать-то может? «Не опоздал, стал быть…» – с огромным облегчением подумал капитан, с трудом представлявший, что делать, если он не успеет и спецназовцы уйдут, заблокировав дверь, через туннель, оставив его одного в этих подземельях. Не назад же возвращаться? Товарищ подполковник, правда, упоминал, что верхняя лестница ведет в сад канцелярии, но там, наверняка, полно гитлеровцев. И ведь не спросишь, мол, успеваю я, или…

В следующий миг капитан мысленно выругался: вот же идиот, твою мать, связь! Он же перед боем связь отключил, а обратно включить забыл! И Трешников наверняка думает, что они оба погибли! Ох, стыдоба-то какая, а еще боевой офицер, штурмовик!

Торопливо нащупав на уходящем под шлем проводке хитрую штуковину с переключателем, названия которой он не знал, Василий вышел в эфир, смущенным голосом вызывая подполковника:

– Один-один – Нулевому!

– Слушаю, Один-один, – голос Трешникова, к удивлению капитана, звучал вполне обычно. Похоже, пронесло, и отчитывать его никто не собирается. – Я вас обоих вызывал, почему не было связи? Доложи, как дела?

– Виноват, това… Нулевой, отключал на время боя, не хотел вас отвлекать, потом позабыл обратно включить.

– Короче.

– Виноват. Противника задержал, сколько требовалось, после отхода в бункер внутреннюю дверь заблокировал и заминировал гранатами. Сержант Аришин геройски погиб в бою.

– Принял. Ты далеко?

– Почти у входа.

– Поторопись, тут тебе внезапно еще одно спецзадание нарисовалось. Отбой связи.

– Отбой, – автоматически ответил Родченко, ускоряя шаг и едва не врезавшись в сорванную с петель бронированную дверь. Коротко выругавшись, он прошел, переступая через трупы гитлеровцев и натекшие на бетон зловещие темные лужи, через небольшой тамбур, оказавшись в длинном коридоре, в противоположном конце которого мелькали засвечивающие чуткий прибор световые пятна. Ну, наконец-то можно избавиться от надоевшего «ночегляда», порядком доставшего капитана за недолгое подземное путешествие, и зажечь нормальный фонарь! Интересно, что за спецзадание такое ему подполковник приготовил?

С интересом глядя по сторонам – все ж таки бункер самого Гитлера, кто б мог подумать, что ему выпадет возможность здесь побывать! – Родченко быстро преодолел оставшееся расстояние, остановившись возле столпившихся вокруг лежащих на полу непонятных конструкций спецназовцев. Штуковины метров двух длиной слегка напоминали высокие и какие-то угловатые спальные мешки с приделанными по бокам широкими транспортировочными лямками. А вот материал напоминал тот, из которого были изготовлены штурмовые костюмы гостей из будущего.

Обернувшийся к капитану Трешников весело подмигнул:

– Быстро ты, молодец. Ну что, хочешь на Гитлера глянуть? Не передумал?

– Он… здесь? – хрипло выдохнул Родченко.

– Угу, туточки, вон в этом мешке, – подполковник кивнул на одну из штуковин. – Разговор наш помнишь, Вася? Без глупостей. Миша, покажи капитану Алоизыча.

Смерив Василия насмешливым взглядом, Барсуков присел на корточки и, повозившись пару секунд, откинул верхний клапан, направив внутрь свет своего фонаря. Сглотнув ставшую вязкой от волнения слюну, Родченко придвинулся, уставившись на лежащего фюрера. Одутловато-отечное лицо, нездоровый, землистый цвет рыхлой кожи, редкие волосы, прилипшие к вспотевшему лбу, крохотные усики под носом… неужели это и есть тот самый Гитлер?! Человек, волею которого разрушено множество советских городов и уничтожены десятки миллионов людей?! Который убил его сестру и отца?..

Помотав головой, капитан сделал шаг назад.

– А ты чего ожидал? – усмехнулся майор, застегивая клапан обратно. – Это на портретах ведомства доктора Геббельса он весь из себя такой-разэдакий. А на деле, сам видишь. Кстати, насчет Геббельса – вон он, у стеночки стоит, видишь? В наручниках да с синяком на полморды. Хилый такой, чистый дрыщ.

Родченко посмотрел в указанном направлении, встретившись взглядом с горящими ненавистью безумными глазами нацистского фанатика. Поединок взглядов длился всего несколько мгновений, затем рейхсминистр пропаганды зло дернул щекой и торопливо отвернулся, презрительно вздернув узкий подбородок. «Поиграй мне еще в гляделки, сука, – мелькнула и пропала в голове капитана мысль. – Это я твоего сраного Гитлера товарищу подполковнику обещал пальцем не тронуть, а тебе могу и промежду глаз засветить, со всей рабоче-крестьянской решимостью!»

Словно уловив его настроение, Трешников коротко бросил:

– Капитан, поди сюда, разговор имеется. Мужики, заканчиваем время терять, через минуту выходим.

Отведя Родченко в сторону, подполковник смущенно поглядел на него, прежде чем начать разговор. Это капитану сразу же не понравилось: чтобы командир группы особого назначения, да смущался?! Не бывает такого! Ох, что-то тут не так… неужели придется ему снова в прикрытии оставаться, на этот раз уже без шансов живым вернуться? Нет, ежели нужно, то он спорить не станет, чай, понимает, какой важности груз нужно нашему командованию доставить. Да какое спорить – добровольцем бы вызвался. Обидно, конечно, перед самой Победой помирать, но судьба Родины всяко важнее…

– Чего напрягся, Василий? – мгновенно заметил его состояние подполковник. – Не переживай, ничего особо опасного да невыполнимого тебе не предстоит. Ты мне вот что скажи, у тебя дети имеются?

– Откуда, тарщ подполковник? Не успел я до войны обжениться, не до того было. Вот сейчас фрица дожмем, страну восстановим, тогда уж и о семье думать стану.

– Ага, – невпопад ответил тот. – Короче, тут такое дело, капитан. Вон в той комнате – шестеро ребятишек, пять девчонок и один пацан, самой старшей двенадцать, младшей – и пяти нет. Оставить их здесь я не могу, тащить с собой в составе основной группы – тоже. Сам видишь, с каким мы грузом пойдем. Выручай, капитан, выводи детишек. Пойдешь следом за нами, метров за пятьдесят после арьергарда, а мы уж постараемся живых не оставлять. Сделаешь?