– Не шевелитесь, а то и с вами то же самое будет! –
пригрозил я.
Но старушка не думала шевелиться. Только сняла очки и часто
заморгала. А потом дрогнувшим голосом спросила:
– Мальчик, так ты… джедай?
Мне ничего не оставалось, кроме как ответить:
– Фаг. Джедаи – это сказочные персонажи из средневековой
мифологии.
Старушка как-то вся просветлела, расслабилась. И прошептала:
– Господи… неужто дождались?
– Вы за Императора? – спросил я на всякий случай.
– Служу Империи! – грозно отрапортовала старушка. – Я в
твоем полном распоряжении, молодой человек!
Слышать про «молодого человека» было приятно, особенно после
того, как она говорила обо мне словно о двенадцатилетнем.
– Сюда никто не зайдет? – спросил я. – Мне… в общем, не
стоит показываться…
– Пойдем, – засуетилась старушка. Привстала, боязливо
спросила: – Можно шевелиться?
– Конечно. – Я как-то сразу ей поверил. – Это я так… боялся,
что вы поднимете тревогу… да я и не смог бы выстрелить, наверное.
– Идем, – засуетилась старушка, проворно захлопывая чемодан
и ловко водружая его на ближайшую полку. – Идем-идем…
За стеллажами, в глубине комнаты, была еще дверь. А за ней –
маленькая комнатка без окон, но очень уютная. Там была узкая койка, стол с
простеньким компьютерным терминалом, коврик на стене, два стула. На столе,
рядом со старомодной пленочной клавиатурой, стоял оранжевый пластиковый чайник,
я потрогал его рукой – еще горячий, чашка с остатками заварки, тарелка с
печеньем…
– Хочешь чаю? – Старушка заглянула мне в глаза. – Поесть?
Или отдохнуть? Ты не стесняйся, Тиккирей, говори. Кроме меня, в бытовке никого
не бывает, это я порой тут и ночую, и чаи гоняю.
Я и впрямь устал, но мне было, конечно же, не до сна.
– Да нет, спасибо… Извините, вас как зовут?
– Ада. Нарекли Аделаидой, да не люблю я длинные имена… Ада –
оно лучше. И ты так зови, не надо всех этих фамилий-отчеств…
Я смутился. Как-то неудобно было звать старую женщину по
имени. И она поняла мои колебания, улыбнулась:
– Или зови бабой Адой. Внуки-правнуки меня так зовут, а ты
мне как раз в правнуки годишься.
Своих бабушек и дедушек я не помнил. Папины погибли на
рудниках или умерли от болезни, я точно не знал. А мамины воспользовались
правом на смерть в тот год, когда я родился. Иногда я думал, что они могли
сделать это для меня, чтобы отдать моим родителям остатки своих социальных
паев. Такое случалось, многие ребята в моем классе благодаря этому и появились
на свет. Но родители не хотели об этом говорить, а я боялся допытываться.
Так что назвать старушку «бабой Адой» тоже было трудно. На
первый раз трудно…
– Баба Ада… мне надо посоветоваться с вами…
Она закивала, усаживаясь на койку. Я сел на стул, перевел
дыхание:
– Я соврал, да. Я не один забрался в багаж. Мои друзья тоже
там.
– Фаги? – спросила старушка, часто кивая.
– Нет, они не фаги… Лион и Наташа… они обычные подростки. Да
и я, если честно, не совсем фаг, я временно привлеченный помощник.
Возмущаться моим первоначальным преувеличением баба Ада не
стала, и я, ободренный, продолжил:
– Настоящий фаг – это наш друг, который помогает нам бежать
с планеты. Нас забросили на Новый Кувейт для разведки, но мы так ничего толком
и не узнали, а нас уже раскрыли. Мы пытаемся убежать…
– В багаже? – Старушка всплеснула руками. – И девочка в
багаже? А как же она в гиперканале?
– В том-то и дело! – сказал я. – Ста… наш друг должен был
нас вытащить в каюте из чемоданов, и Наташка бы легла в анабиоз. Но эти кретины
грузчики не нашли в корабле места и решили весь багаж поместить в грузовом
трюме! А туда нет доступа из пассажирских отсеков! Если… если наш друг вовремя
этого не узнает, то Наташка погибнет!
– А для тебя вообще места не хватило? – уточнила баба Ада. –
И тебя оставили до следующего рейса?
– Ага. Такое часто бывает?
– Случается. – Старушка задумалась.
– Хорошо, что я вас встретил, – горячо сказал я. – А то и не
знаю, как поступить. Я боюсь выдать фага. Но его надо как-то предупредить!
– Я попробую, – просто сказала старушка. Вот это настоящая
смелость. – Кто он, ваш друг?
Я заколебался, хотя это было глупо. И баба Ада следующими
словами сняла мои сомнения:
– Тот самый мистер Смит, которому принадлежат чемоданы?
– Да, – пробормотал я. – Только он не мистер Смит, конечно.
Это уже маскировка в маскировке, понимаете? Он себя выдает за… одного человека,
а правительство Инея называет этого человека фальшивым именем, чтобы не
раскрыть случайно, кто к ним прилетел. Тут все очень запутанно.
– Понимаю, – серьезно ответила старушка. – Настоящая
шпионская история… Ты посиди тут, Тиккирей. А я пойду попробую связаться с
твоим мистером Смитом. Что сказать, чтобы он поверил, что я от тебя?
Я подумал.
– Скажите, что теперь я пью иммуномодулятор перед новой
планетой… и не боюсь язвенной чумы.
Баба Ада улыбнулась.
– Хорошо. Никуда не выходи, Тиккирей! Сюда не зайдут, я
дверь заблокирую, а вот на склад заглянуть могут… тебе не надо больше в туалет?
– Нет, – сказал я, покраснев.
– Тогда жди. Попей чай, печеньку съешь… это домашние, я сама
пекла. Эх, что ж вы такое удумали, фаги? Малых детишек в свои войны втягивать,
в чемоданы прятать, оружие в руки давать… Не по-людски это… не по-людски…
Качая головой, она вышла, и замок в двери коротко щелкнул.
Как только баба Ада исчезла, я вскочил и заметался по
комнатке.
Прав ли я был, раскрывшись ей? И главное, выдав Стася? Но
что еще я мог поделать, чтобы спасти Наташку? Да и какая разница, признался я,
что под именем «мистер Смит» скрывается фаг, или нет? Все равно ясно, кто помог
нам упаковаться в чемоданы…
Ладно, с этим понятно. Но вдруг все-таки старушка меня
выдаст? Может быть, надо бежать? Бич откроет замок в два счета.
А куда бежать? Старушка не отмороженная, с этим мне повезло,
но большинство народа вокруг – верные слуги Инны Сноу. Если баба Ада поднимет
тревогу – все равно меня поймают. Если не поднимет – то и бежать не надо!
Я даже засмеялся, когда понял, что от меня ничего не
зависит. Ничегошеньки! Какие все-таки дураки фаги! Да с какой стати они решили,
будто мы с Лионом будем им полезны? Ценной информации не получили, засветились,
да еще и Стась из-за нас рискует…