Сандро из Чегема. Книга 3 - читать онлайн книгу. Автор: Фазиль Искандер cтр.№ 5

– Нет, – говорю, – пока живой и с одним человеком справиться могу.

– Как вы себя чувствуете? – спрашивает.

– Почему-то очень спать хочется, – говорю.

– Спите, спите, – говорит, – это всегда бывает при большой потере крови.

С этими словами он куда-то уходит. Видно, кому-то докладывает: пока, мол, ничего сделать не могу, пациент контролирует обстановку.

Не знаю, что ему там сказали, но он снова приходит и снова смотрит на меня, но я замер – как будто сплю. Он снова садится на свой стул, кладет голову на подоконник и фантазирует храп. Ну, думаю, такие номера мы не кушаем. Я держу себя в руках, а он храпит, чтобы я бдительность потерял. И так до самого утра.

Рано утром вдруг под окном больницы слышу голос жены. Я вскакиваю с постели, а этот убийца в белом халате тоже вскакивает и наперерез.

– Сейчас же ложитесь! – кричит.

Я ударом левой отбрасываю его в угол, распахиваю окно и кричу:

– Я жив-здоров! Езжайте на похороны бабушки! От моего имени тоже поплачьте над гробом! Друзьям моим передайте, где я лежу! Подробности после похорон!

Жена плачет.

– Мы, – говорит, – всю ночь тебя ищем, все морги, все милиции обзвонили.

– Нашли, – говорю, – куда звонить. Езжайте, только друзей предупредите!

А этот, в белом халате, уже очухался и тащит меня от окна. Но я теперь не сопротивляюсь. Сам ложусь.

– Как вам не стыдно, – говорит, – вы меня ударили, а я всю ночь здесь над вами глаз не смыкаю.

– Извините, – говорю, – но я первый раз слышу, чтобы человек храпел с открытыми глазами.

Часа через два приходят друзья. Приносят цветы, хачапури, курицы, как будто дело в кушанье. Мои друзья, наши, местные ребята, быстро нашли общий язык и с главврачом и с лечащим врачом. Теперь уже уверен – никто не тронет.

Еще два дня лежу, чувствую себя прекрасно, и что интересно – температура все время тридцать шесть и шесть. Приезжает жена, рассказывает, что бабушку похоронили с почетом, все как положено по нашим обычаям.

Через день приходит один из моих близких друзей и говорит:

– Адгур, я все узнал. Тебе шьют вооруженное нападение на работников милиции – хотят тебе вышку дать. Но ты не мандражь – друзья от Мухуса до Москвы на ноги поставлены. Первым делом надо выиграть время, чтобы ты как можно дольше лежал в больнице. Отсюда тебя не возьмут. И хватит всем трепаться про свою нормальную температуру. С сегодняшнего дня у тебя тяжелые осложнения. Лечащего я уже купил. На сорок пять дней оставляют тебя в больнице. А там посмотрим. В Москве уже наняли тебе крепкого адвоката. Местного нельзя, потому что все куплены.

Вскоре приезжает московский адвокат, приходит с моим другом в больницу, и я ему все как было рассказываю.

– Не бойся, – говорит, – Адгур, я еще не таких китов гарпунил, как ваша милиция. Но и ты за ношение оружия получишь полтора года.

– А это нельзя, – говорю, – провести как национальный обычай?

– Нет, – говорит, – нельзя. Я всегда заранее говорю, что могу сделать, потому мне и платят такой большой гонорар.

– Что ты торгуешься, – говорит мой товарищ, – тебе вышка грозит, а полтора года что такое?

– Тем более, – говорит адвокат, – фактически просидишь год, если будешь себя хорошо вести. И это на нас работает, что ты был на Кубе во время карибского кризиса как отличник боевой подготовки.

И вот приходит время. Я выхожу из больницы. Через неделю должен быть мой суд. И вдруг приходит мой товарищ, связанный с Верховным судом. У меня там тоже своя разведка.

– Адгур, – говорит, – дело плохо. Они хотят завтра в два часа дня провести внезапный суд и дать тебе местного адвоката.

– Как, местного адвоката? – говорю. – Я дам отвод такому суду!

– Нет, – говорит товарищ, – они как раз этого ждут. Если ты дашь отвод, тебя возьмут под стражу как особо опасного преступника. Чтобы отсечь тебя от друзей. Поэтому отвод давать нельзя, а надо срочно за эту ночь вызвать твоего адвоката из Москвы. Но позвони сначала в Аэрофлот, кажется, вечерние рейсы самолетов из Москвы отменили.

– Они что, – говорю, – уже Аэрофлот тоже купили?

– Точно не знаю, – говорит, – может, купили, а может, рейсы отменили, потому что не сезон, пассажиров мало.

В самом деле, звоню в наш Аэрофлот: вечерние рейсы отменены. Ладно, думаю, попробуем через Адлер. Звоню в Адлер и спрашиваю насчет вечерних рейсов.

– Пожалуйста, – говорят, – сколько хотите.

Звоню своему адвокату в Москву. Но телефон заказываю не я. Товарищ заказывает, а я уже потом беру трубку. На телефонной станции тоже все куплены.

– Вы, – говорит мой адвокат, – правильное решение приняли. Срочно вылетаю, встречайте в Адлере.

Одним словом, здесь мы их обштопали. Когда мой судья на следующий день узнал, что мой адвокат на месте – чуть-чуть челюсть не потерял. А в это время мое дело уже передали местному адвокату, и он его читает. Мне ребята доложили. Я прихожу в адвокатуру и вижу – этот чмур сидит в очках и читает мое дело, как писарь из довоенной картины «Дарико».

– Брысь! – говорю. – Чтобы твоего духу не было! Виднейший московский адвокат, окончивший три института, два месяца занимается моим делом, а ты со своим купленным дипломом хочешь за одно утро изучить!

Одним словом, вместе с друзьями ждем суда, который на два часа назначен. А в это время мой адвокат почему-то крутится по городу, а в чем дело, не пойму. Его один из друзей обслуживает на машине. То в Верховный суд едет, то в прокуратуру едет, то в горком едет. Чувствую – что-то делается, а что – понять не могу. Неужели, думаю, эти аферисты и моего адвоката покупают? И вот перед самым судом он подходит ко мне и говорит:

– Адгур, я тебя, как обещал, спасу. Но их обвинить мы не можем, потому что слишком могучие силы заинтересованы в этом. Тайная дипломатия. Придется перестроить защиту. Ты не знаешь людей, которые в тебя стреляли. И так судья против тебя настроен, но я ему сломаю хребет.

Значит, человеку, который на глазах у милиционеров в упор выстрелил в меня, при этом издевательски говоря: «Да замолчишь ты когда-нибудь или нет!» – как будто я не человек, а движущаяся мишень кабана, значит, ему ничего не будет?! Я психанул, но ребята меня кое-как успокоили и довели до суда. Что делать? Взял себя в руки и говорю все, как научил адвокат.

Суд идет, уже видно, что вышку мне не дадут, но этот сволочь-судья хочет дать мне лет восемь под предлогом хулиганской перестрелки в пьяном виде.

А народные заседатели кто? Мужчина и женщина. Мужчина, по-моему, глухой из артели «Напрасный труд». А женщина – передовица швейной фабрики, по-русски два слова сказать не может. Сколько я судов ни видел в нашем городе, всегда кто-нибудь из заседателей – со швейной фабрики. Почему им так швейная фабрика нравится, не пойму. Там воруют так же, как и везде.