Дракула. Тайны князя-вампира - читать онлайн книгу. Автор: Вадим Эрлихман cтр.№ 37

В легендах говорится и о превращении вампиров в ночных бабочек "мертвая голова"; румыны верили, что в этих бабочках заключена душа вампира, и тот, кто поймает их, обретет над ним власть. Еще вампиры легко делаются невидимыми или превращаются в туман, что позволяет им проникнуть в любое, самое маленькое отверстие. Народные поверья и масскульт сходятся только в трех вещах. Первое: вампир может действовать только ночью, до первых петухов он должен вернуться в свою могилу — иначе лучи солнца просто расплавят его. Второе: он боится святой воды, освященных просфор и креста, а также чеснока, хотя последняя деталь тоже встречается не везде. Третье: он нападает на человека только вне дома (подразумевается, что в доме присутствуют иконы). Попасть в дом вампир может лишь тогда, если кто-либо из живущих там впустит его.

Фольклор знает и меры предосторожности против вампиров. Румынские крестьяне до сих пор украшают дом связками чеснока и вешают такую связку на шею, выходя из дома ночью. В других странах считалось, что достаточно иметь на шее крест, лучше всего серебряный. Человеку, укушенному вампиром, в Румынии давали напиток из настоя ивы, вина, водки и меда (были и другие рецепты). При этом он должен был читать заклинание: "Ты, стригой, ты, морой, ты, лев, ты, колдун… Идите туда, где девушка не заплетает кос, где топор опускается бесшумно, где священник не читает Библию, в лесную чащу, в морские глубины. Идите туда, упокойтесь там, оставьте меня в покое!" Были и специальные молитвы для избавления от власти вампира, но и они не всегда помогали. День ото дня жертву испытывали, давая ей святую воду и просфору; если человек не мог их проглотить, значит, он уже превратился в вампира, и односельчанам пора браться за колы.

Сегодня принято считать, что овампиривание возможно только после укуса другого вампира. По кто тогда укусил первого из них? Современные "теоретики" вампиризма решили эту загадку, предположив, что существуют две категории вампиров. Первая состоит из укушенных людей — жалких полу идиотов, которыми движет только слепая жажда крови. Вторая же — древние духи зла, уполномоченные самого Сатаны, испокон веков плодящие вампиров не из-за банального голода, но ради самого Зла. Эта изящная версия связывает воедино обе категории вампиров, но народные верования опять-таки ничем ее не подтверждают.

Народные поверья знают и другие причины, по которым человек может превратиться в вампира. Это случается после смерти с теми, кто умер внезапно, без исповеди и причастия, те, кто покончил с собой или перешел в другую веру; в православных Сербии и Румынии это был тяжкий грех, за который полагалась самая жуткая посмертная кара. Были люди, заранее предрасположенные к вампиризму: те, кто родился с зубами, а также рыжие и зеленоглазые (что для Юго-Восточной Европы нетипично; вспомним, что у Дракулы тоже были зеленые глаза). Греки считали, что вампиром может стать тот, кто родился в Рождество, или человек, через тело которого после смерти перепрыгнула кошка или собака. При похоронах таких людей принимали "профилактические меры": вбивали в лоб гвоздь, клали в рот головку чеснока или насыпали в гроб маковые зерна, чтобы вампир пересчитывал их каждую ночь.

Радикальным средством, конечно, было проткнуть покойника колом из осины, боярышника или крушины. Так же обезвреживали "состоявшихся" вампиров; если после этого они не рассыпались в прах, их обезглавливали и сжигали, а пепел развеивали по ветру или закапывали на пересечении двух дорог. Кол — вторая после пристрастия к крови важная деталь, сближающая фольклорных вампиров с историческим Дракулой. Но сближающая чисто внешне: вампиры боялись кола, а для валашского князя он был любимым "орудием труда". Что касается крови, то вампиры относятся к ней крайне бережно, а Дракула проливал ее зря; все слухи о его особой любви к крови следует считать преувеличенными. Третье и последнее, что сближает воеводу с вампирами — география: Юго-Восточная Европа и особенно Румыния давно и заслуженно считаются средоточием вампирского фольклора и суеверий.

Румыны верили, что вампир сначала убивает членов своей семьи, потом принимается за других односельчан, пока не переведет их всех в разряд "живых мертвецов". Его род-ственники даже у себя дома не гарантированы от нападения вампира, способного проходить через дымоход или замочную скважину Они могут спастись, только натерев все эти отверстия чесноком и зажигая на ночь в доме свет. В Румынии считают, что у вампира два сердца; одно из них после смерти не умирает, поэтому он бессмертен. Вампир может лишить людей дара речи, отнять у них красоту и силу. Если вампир заберется на колокольню и начнет звонить, пиши пропало: все, кто слышит этот звон, скоро умрут. Раз в год, в канун Дня святого Андрея, вампиры встречаются в диком месте, "где кукушка не кукует и собака не лает", чтобы похвастаться своими злодеяниями. Но не все из них искренне преданы злу; многие тяжело переживают свое проклятое существование и всеми силами хотят его прекратить. В Трансильвании есть поверье, что умерший, семь лет пробыв вампиром, может уйти в другую страну и снова стать смертным человеком. Он может даже жениться и завести детей, но все они неизбежно станут вампирами.

Хотя долгое время румынская образованная элита относилась к вампирской теме свысока, как к "простонародным суевериям", эта тема продолжала жить в национальном подсознании. Неслучайно первым "впустил" вампиров в литературу не Брэм Стокер, а румынский поэт Ион Будай-Деляну в уже упомянутой поэме "Цыганиада", законченной в 1812 году. В шестой песни поэмы описана целая стая вампиров (стригоев), летящая над залитыми лунным светом горами Рэтезат недалеко от замка Поенари. Это не слишком симпатичные существа "с черными крыльями, белыми лицами, алыми губами, жадные до крови". Среди них были и стригойки, "прекрасные дамы, ломающие в своих ночных прогулках людские кости". У поэта-патриота вампиры не местные, а захватчики на Трансильвании, а главным борцом с ними оказывается не кто иной, как благородный воевода Влад Цепеш, возглавляющий странный альянс цыган и ангелов.

По странному совпадению почти одновременное малоизвестной даже в Румынии поэмой Будай-Деляну (ее напечатали только в 1875 году) за вампирскую тему взялся самый знаменитый поэт тогдашней Европы. Летом 1816 года лорд Байрон со своими не менее известными друзьями поэтом Перси Биши Шелли и его женой Мэри — гостил на вилле Диодати у живописного Женевского озера. Со скуки они решили, что каждый из них сочинит по страшной истории; из-под пера Мэри Шелли в результате вышел "Франкенштейн", а Байрон смог выдавить из себя только набросок истории о вампире. Дописать ее он доверил своему врачу, итальянцу Джону Полидори, издавшему позже повесть "Вампир", — ее герой, демонический аристократ Рутвен, не только пил кровь молодых девиц, но и соблазнял их. Издатели все-таки приписали повесть Байрону, что породило на Западе настоящую моду на вампиров. Не остались без внимания и карпатско-балканские истоки явления: в "Песни западных славян", написанные Мериме и переведенные Пушкиным, включены целых три истории про кровососов. Тот же Пушкин в "Евгении Онегине" упомянул о моде на вампиров в русском обществе:

Британской музы небылицы

Тревожат сон отроковицы,

И стал теперь ее кумир

Или задумчивый Вампир,