Дракула. Тайны князя-вампира - читать онлайн книгу. Автор: Вадим Эрлихман cтр.№ 11

Однако вернемся к Владу Дракуле, который только еще начинает править своим маленьким государством, зажатым между Карпатами и Дунаем, между венграми и турками. Порядка нет, казна пуста, княжеская дружина разбежалась, бояре захватывают государственные земли. Главная задача Влада — любой ценой восстановить твердую власть, иначе внешние и внутренние враги разорвут страну на части. Об этом он писал в письме городскому совету Брашова в сентябре 1456 года: «Если правящий государь силен и могуществен, он может вести дела так, как пожелает, но если он слаб, другой, более сильный, выступит против него и сделает с ним все, что ему угодно». Далее он переходит от философии к делу: «Турки ищут пути ограбить вашу страну, пройдя через нашу… Но мы не желаем вам зла, в чем я вам уже ручался. Я и впредь останусь вашим братом и другом, потому я и задержал турецких послов здесь, чтобы иметь время сообщить вам новости… Прошу вас не позже следующего воскресенья прислать нам двести, сто или хотя бы пятьдесят воинов. Когда турки увидят их, они решат, что следом за ними явится большое венгерское войско, и умерят свои притязания. Спешите же, ибо Бог видит, что мы заботимся о ваших мире и безопасности так же, как и о своих».

Брашов (Кронштадт) и Сибиу (Германштадт) были не только богаче и многолюднее других трансильванских городов, но и ближе всего к Валахии. Многие валахи уезжали туда на заработки, горожане ездили на юг торговать, и Влад был вправе рассчитывать на помощь соседей. Ему, как и прежде, требовались воины и оружие для них. Турция, уже оправившаяся от белградского разгрома, готова была возобновить натиск на румынские земли. Осенью в Тырговиште прибыли османские послы, доставившие личное послание султана: «Император императоров и царь царей приветствует своего верного вассала Тараклу Ифлак-бея и желает ему здравствовать сто лет…» За медом этих вкрадчивых речей Дракула давно привык различать сталь угроз. Мехмед требовал подчинения не на словах, а на деле — ежегодной выдачи 10 тысяч золотых и 500 крепких валашских юношей для янычарского войска. Как видно из письма брашовцам, Порта выдвигала и еще одно требование: пропустить турецкую армию в Трансильванию, как прежде уже вынуждены были сделать Влад Дракул и Владислав.

Это были тяжелые условия, но воевать с турками господарь сейчас не мог. На поддержку со стороны Венгрии надежды не было: юный король Ласло V страдал смертельным недугом (судя по симптомам, лейкемией), и у его ложа дрались за власть феодальные кланы. Сын Яноша Хуньяди Ласло подстроил убийство своего соперника Ульрика Циллеи, и сам был казнен возмущенными магнатами. Другого сына покойного «белого рыцаря», юного Матьяша по прозвищу Корвин («ворон»), посадили в тюрьму, но дворяне требовали освободить его и возвести на трон, чтобы не допустить к власти Габсбургов. В бурных, доходивших до сабельных схваток, спорах между сторонниками разных партий венгры забыли и о Валахии, и о нависшей над страной турецкой угрозе. Дракуле оставалось надеяться на помощь трансильванцев, но те даже не отвечали на его письма. Вдобавок он узнал, что они приютили у себя сразу двух претендентов на валашский престол — Дана Данешти и Влада Монаха, который сбежал из монастыря, чтобы попытать силы в борьбе за власть. Расчетливые саксы решили, что беглые принцы будут неплохим орудием для давления на Дракулу. Господарь был твердо намерен разобраться с трансильванцами, но сначала надо было обезопасить себя от турецкого вторжения. Скрепя сердце пришлось принять навязанные условия, отдав османам деньги и солдат, которых так не хватало ему самому.

Друг и противник Дракулы — молдавский господарь Стефан Великий

Влад не смог бы захватить власть без помощи принца Стефана и его молдаван. Теперь пришла пора отдать долги — и заодно обзавестись первым влиятельным союзником. Всю зиму Влад и Стефан собирали силы для похода, и в марте 1457 года принц двинулся на родину с шеститысячным войском валахов и молдавских изгнанников. Господарь Петр Арон с наспех созванной дружиной встретил их у ручья Хряска к югу от Сучавы. Сражение было недолгим — Петра не любили за скупость и угодничество перед турками и драться за него не хотели. С кучкой сторонников он бежал в Польшу, а Стефан торжественно въехал в столицу на белом коне под звон колоколов и крики: «Здравствуй вечно, наш государь!»

Стефану, Штефану чел Маре, суждено было править 47 лет — дольше всех правителей Молдовы, сразиться в 47 битвах и возвести 47 храмов и монастырей. Он вошел в историю со званиями Великого и Святого, хотя крови пролил не меньше, чем его ославленный в веках друг Влад. Молдавско-немецкая летопись сообщает, например, что в 1470 году «Стефан пошел к Брэиле в Мунтении и пролил много крови и сжег торг; и не оставил в живых даже ребенка в чреве матери, а распарывал животы беременных и вешал младенцев им на шею». Сажание на кол тоже было для него привычным делом; та же летопись под 1473 годом сообщает о расправе Стефана с пленными турками: «Велел сажать их на колья крестообразно через пупок, всего 2300; и был занят этим два дня». Турками дело не ограничивалось: сразу иоле прихода к власти Стефан велел посадить на кол 60 бояр, обвинив их в убийстве своего отца. Так что, похоже, Дракула в своей любви к колосажанию был совсем не уникален.

Дружба государей Молдовы и Валахии продлилась недолго, но пока союз двух княжеств решено было скрепить брачными узами. Скоро Стефан выдал за Влада свою родственницу, — быть может, она полюбилась изгнаннику еще в те далекие дни, когда он гостил при дворе господаря Богдана. Как звали эту первую жену Дракулы, мы точно не знаем. Романисты называют ее то Лидией, то Еленой, то Снежаной; есть версия, что она была не принцессой из рода Мушатов, а дочкой валашского боярина или трансильванского купца. Враждебно настроенные современники считали ее не женой, а любовницей воеводы, которую он прятал от людей, стыдясь ее низкого происхождения. Однако фольклор упрямо именует ее doamna, «государыня», — это звание могло принадлежать только законной жене правителя.

Редкое для Румынии сербское имя Снежана и правда встречается в генеалогии молдавских князей: так звали младшую дочь господаря Александра Доброго, которая была ровесницей Влада, но при этом приходилась ему теткой по матери. В Западной Европе вступать в брак при таком родстве было строго запрещено, а в Восточной — вполне допустимо. Но кто бы ни была жена Дракулы, довольно скоро, около 1458 года, она подарила супругу сына, которого окрестили Михаилом, но звали по-простому Михня. Архангел Михаил считался святым покровителем Влада, из чего можно сделать вывод, что воевода родился в его праздник, отмечавшийся 21 ноября (ряд румынских ученых так и считает, хотя доказательств этому нет). Не исключено, однако, что князь-воин просто «присвоил» себе в покровители главу небесного воинства, самонадеянно претендуя на такое же первенство среди воинств земных.

Но женитьба и рождение сына были позже, а пока, лишившись союзников-молдаван, Влад остался почти в полном одиночестве. Он мог доверять только нескольким приближенным; одним из них был Драгомир Цакал, сын старого соратника отца, суровый и решительный воин, другим — Раду, называвший себя персидским словом Фарма, «грамотей», везде бывавший, все знающий, способный на любую хитрость и уловку. Но этого было мало, чтобы Дракула мог чувствовать себя уверенно. Дворец в Тырговиште казался ему ловушкой, где его в любой момент могли ждать удар кинжалом из-за угла или яд в кубке с вином. Бояре держались чванливо, всем видом показывая, что настоящие хозяева Валахии — именно они. И если одни из них хотя бы внешне проявляли почтение к господарю, то другие вели себя с откровенной враждебностью. Шпионы, которые уже завелись у Дракулы, передавали их слова, сказанные без особой оглядки: «Если змееныш по-кусится на наши нрава, с ним будет то же, что с его драконьей породой — отцом и братом». Слыша это, воевода до крови кусал губы: сразу после прихода к власти он велел вскрыть могилу Мирчи в Тыргшоре и убедился, что тот, во-первых, был ослеплен — кости пустых глазниц еще хранили следы огня, а во-вторых, перевернулся в гробу, что доказывало ужасный факт погребения заживо.