Просто он такой - читать онлайн книгу. Автор: Вера и Марина Воробей cтр.№ 21

Он уже приготовился к тому, что Зоя в конце концов кинется сама извиняться перед ним за свою недоверчивость.

– А родственники с детьми тебе тоже показались? Если так, то, может, тебе к психиатру обратиться, а? Может, у тебя галлюцинации начались? – с издевкой выкрикнула Зоя в лицо обескураженному Фишкину.

– Откуда ты знаешь? Ты что, за моей квартирой следила, вынюхивала? – взволнованно вскочил Фишкин с табуретки и забегал по крошечной кухне.

– Ты всерьез полагаешь, что я способна сидеть в засаде в твоем дворе, чтобы уличить тебя во лжи? Этого еще не хватало! – парировала Зоя. – Я узнала об этом случайно. Ну и что ты скажешь по этому поводу, а?

Фишкин в запальчивости открыл было рот, чтобы крикнуть что-то в ответ, но тут же запнулся. Что он мог ей сказать? Что нуждается в ней и стесняется ее одновременно? Он и сам до конца не понимал, как такое может быть, но ведь он именно так относился к Зое на самом деле. Значит, это возможно?

– А ты… ты разве не обманываешь меня? – схватился Фишкин за неожиданно пришедшую в голову мысль. – Сколько раз я выслушивал от тебя уверения в неземной любви ко мне, а ты… Ты убегаешь от меня к какому-то… Ты меня бросаешь одного, являешься с цветами и еще требуешь от меня искренности? – с детской обидой выкрикнул Фишкин, сжав кулаки.

– Так ты что, меня ревнуешь? – В сердце Зои вспыхнула радость, но она тут же поняла, что он уводит разговор совсем в другое русло, чтобы чувствовала себя виноватой она, а не он.

Иначе говоря, валит с больной головы на здоровую.

Фишкин ничего не ответил. Он совершенно запутался, а этот нелегкий разговор окончательно выбил его из колеи. Больше всего ему хотелось, чтобы его вообще не было, этого разговора, и чтобы с Зоей все оставалось по-прежнему. Но, к сожалению, а может быть, к счастью, ложь всегда выползает наружу, и наступает момент, когда нужно держать ответ за свои слова и поступки.

Растерянное молчание Вадима тоже охладило Зоину агрессивность. Она ощутила безумную усталость и пустоту. Ей было уже все равно, почему Вадим ее обманул. Она уже жалела, что затеяла это бесполезное выяснение отношений. Такой уж он человек, и совершенно очевидно, что правды от него не добьешься. И самое странное в Зоиных ощущениях было то, что она уже не знала сама, любит ли она Вадима или…

Так они и сидели друг против друга, думая каждый о своем, пытаясь разобраться в своих истинных чувствах. Первой нарушила молчание Зоя:

– Вадик, если ты не можешь, то и не говори. Все равно я ничего приятного для себя не услышу. А насчет любви… Да, я очень сильно любила тебя, с самой первой минуты, как увидела. Да, я тебе тысячу раз об этом рассказывала, и это действительно так. И знаешь, раньше я считала, что любовь способна простить все-все, ну, просто абсолютно все, понимаешь? И я прощала тебя, потому что находила оправдание всем твоим жестоким и глупым поступкам. Но, оказывается, так не может продолжаться вечно и всему есть свой предел. И в какой-то момент отчетливо понимаешь, что любви уже нет, а есть только боль, разочарование и пустота. И причины, породившие ложь и обман, становятся неинтересными.

– Нет, подожди. Я скажу. Я знаю, что причиню тебе еще одну боль, но она будет последней, обещаю. Я просто не могу допустить, чтобы ты считала меня каким-то уродом и выродком! – Фишкин собрал все свое мужество и посмотрел Зое прямо в глаза. – Ты понимаешь, во мне как бы два человека живут, один нормально к тебе относится, крайне благодарен за твою заботу и все такое, и этому человеку с тобой клево, очень! А другой… Другой – слабак, трус и обманщик. Этот другой… он ужасно зависит от чужого мнения и… и он стыдится, что ли, выносить на всеобщее обозрение дружбу с тобой. Ну, я не знаю, как мне объяснить. Знаешь, я ведь и сам измучился. Думаешь, я бревно бесчувственное и мне все параллельно? А это не так! Я, наверно, просто трус. Да, трус! Знаешь, я дико испугался, что в классе узнают, что мы с тобой… ну, общаемся, и тот же Ермол станет прикалываться, что ты меня в себя влюбила! А я не мог этого допустить, ну, не мог, и все тут!

Фишкин очень робко положил свою руку на Зоину. Ее пальцы были ледяными.

– Зоя, ты… простишь меня? Помнишь, ты сама говорила мне, что любовь может простить и слабых, и трусливых, и предательство, и лицемерие… Это твои слова, помнишь?

– Да, любовь прощает, это правда, я не отказываюсь от своих слов, – медленно кивнула Зоя, помолчала и затем, твердо взглянув на Вадима, добавила: – Но это если речь идет о любви. А это уже не про меня.

Фишкин встал и стал складывать учебники в рюкзак. Зоя молча наблюдала за ним. Она думала о своем сне, про который мудрая бабушка сказала тогда: «Сколько еще будет в жизни таких костров, не счесть».

– Я уйду первым, если не возражаешь. – Фишкин приостановился возле двери, ведущей из кухни в коридор. – Но все же хочу, чтобы ты знала: сказать, что я люблю тебя, нет, это неправда. Прости меня, что я, может быть, давал тебе повод на это надеяться. Но сказать, что я не люблю тебя, это тоже… совершеннейшая неправда. И объяснить этого я не умею ни тебе, ни себе самому.

Зоя не пошевелилась… ни когда услышала приглушенные голоса Вадима и Олега, ни когда хлопнула входная дверь (навсегда, это она знала точно), закрывшаяся за Фишкиным, ни даже когда в кухню осторожно заглянул Алик. Ей казалось, что внутри у нее нет абсолютно ничего, кроме опустошенности и какой-то невесомости. Зоя не в силах была сдвинуться с места, пошевелить рукой или ногой, ей хотелось вот так сидеть вечно, совершенно одной, и молчать, молчать и ни о чем не думать.

– Зоя, извини, пожалуйста. Я не помешаю? – тихо спросил Алик, остановившись в дверном проеме напротив нее, на том самом месте, где пять минут назад ее некогда самый дорогой человек признался ей в любви, сам того не подозревая.

Признался так странно и витиевато, так откровенно, что Зоя ни на секунду не усомнилась в его искренности. Почему же ей не хочется петь и прыгать до потолка от счастья? Почему же ей в общем-то все равно, что там думает о ней Фишкин?

«А ведь все перегорело. Костер все-таки погас, и я сама его погасила. И почему-то совершенно не жалею об этом», – грустно подумала Зоя.

Она вдруг осознала, что Олег внимательно рассматривает ее, улыбаясь мягкой улыбкой.

– Зоя, Вадик мне сказал, что вы больше не придете заниматься. Извини, но мне необходимо знать: вы с ним поссорились, что-то произошло? – Олег в другой ситуации никогда не позволил бы себе лезть с расспросами, но сейчас он не мог не вмешаться.

Между ребятами пробежала какая-то кошка, определенно, и он должен был выяснить, насколько эта кошка была черной, ведь сейчас эта удивительная девушка встанет и уйдет из его жизни. А он ничегошеньки не знает о ней, даже номера ее мобильника!

– Алик, все в порядке. Я не ссорилась с Вадимом. Я… просто освободилась, – чуть удивленно, еще не веря в собственную свободу, произнесла Зоя и тут же виновато спохватилась: – Ой, извини, я сейчас уйду. Просто у меня был тяжелый день и… и разговор тоже не из легких! И спасибо тебе за твою доброту. Представляю, как мы тебе тут надоели! – Зоя поспешно вскочила и протянула руку к своей сумочке, висевшей на ручке холодильника.