Я - Малала. Уникальная история мужества, которая потрясла весь мир - читать онлайн книгу. Автор: Малала Юсуфзай cтр.№ 20

В комнату вошла моя двоюродная сестра Риина.

– Твои родители знали, что ты занимаешься воровством, – сказала она. – Они долго ждали, когда ты прекратишь и сознаешься во всем. Но ты так и не сделала этого.

Внутренности мои болезненно сжались. Понурив голову, я поплелась к маме.

– Как ты могла взять чужие вещи, Малала? – спросила она. – Или ты хотела, чтобы люди презирали нас за то, что мы не можем купить украшения своей дочери?

– Ничего я не брала, – солгала я.

Но мама в ответ лишь укоризненно покачала головой.

– Сафина первая начала, – попыталась оправдаться я. – Она украла розовый телефон, который подарил мне аба.

Мама пристально посмотрела на меня:

– Сафина младше тебя, а значит, ты должна учить ее, как себя вести. Должна подавать ей хороший пример.

Мне оставалось лишь расплакаться.

– Пожалуйста, ничего не говори аба, – упрашивала я.

Мысль о том, что отец разочаруется во мне, была для меня невыносима. Больше всего на свете я боялась упасть в его глазах.

Воровством я грешила не в первый раз. Когда я была совсем маленькой, мы с мамой пошли на базар, и я, увидев на прилавке гору миндаля, не смогла устоять и захватила целую горсть. Мама дернула меня за руку и извинилась перед торговцем. Но он пришел в ярость и никак не желал успокоиться. Денег у нас тогда было совсем мало, и мама, вытащив кошелек, пересчитала его содержимое.

– Десяти рупий будет достаточно за то, что она взяла? – спросила мама.

– Нет, – ответил торговец. – Это очень дорогой миндаль.

Мама была очень расстроена. Вернувшись домой, она рассказала о случившемся отцу. Он немедленно отправился на базар, купил у торговца кулек миндаля и высыпал его на стеклянный поднос.

– Миндаль очень полезен, – сказал он. – Тот, кто ест его перед сном, запивая молоком, станет умным.

Но я прекрасно понимала, что миндаль для нас слишком дорог и отец купил его вовсе не затем, чтобы я выросла умной. Миндаль, лежавший на стеклянном блюде, должен был напоминать о моей провинности. В тот раз я пообещала себе, что больше никогда не возьму чужого. И не сдержала обещания. По настоянию мамы мы с ней пошли к Сафине, чтобы извиниться перед ней и ее родителями. Это было для меня тяжелым испытанием. Сафина ни словом не обмолвилась о моем телефоне, а я не стала напоминать, хотя и сознавала, что это до некоторой степени послужило бы мне оправданием.

Когда эта неприятная история наконец осталась позади, я вздохнула с облегчением. С этого дня я ни разу не солгала и ни разу не взяла чужого. Не солгала даже в мелочи и не позарилась даже на те мелкие монеты, которые отец оставлял где ни попадя. А еще я прекратила носить украшения. Спросила себя: «Разве мне нужны эти дурацкие побрякушки? Неужели я позволю, чтобы они вводили меня в искушение?» – и твердо ответила: «Нет». И все же я долго не могла избавиться от чувства вины и каждый день молилась, чтобы Бог простил мой грех.

У моих родителей не было друг от друга секретов, и отец скоро узнал, почему я в таком подавленном настроении.

По его глазам я видела, что он расстроен моим поступком. А я хотела, чтобы он мной гордился, как в те дни, когда я приносила домой призы за успехи в учебе.

Отец утешал меня, рассказывая об ошибках и промахах, которые в детстве совершали даже великие герои. Он часто повторял слова Махатмы Ганди: «Свобода – замечательная вещь, за исключением свободы делать ошибки». В школе мы читали рассказы о Мухаммеде Али Джинне, основателе Пакистана. Когда он был мальчиком и жил в Карачи, ему приходилось учиться при свете уличных фонарей, потому что дома у него не было лампы. Он посоветовал другим мальчикам играть не в камешки, а в крикет, потому что во время этой игры не пачкаются одежда и руки. На дверях своего офиса отец повесил вставленное в рамку письмо, которое Авраам Линкольн написал учителю своего сына (разумеется, переведенное на пушту). Это было замечательное письмо, изобилующее хорошими советами:

Научите его, если можете, понимать, какое это чудо – книги. Но также предоставляйте ему досуг, во время которого он может созерцать вечную мистерию, творимую небом и птицами, пчелами, солнцем и цветами на зеленых склонах. Объясните ему также, что лучше потерпеть неудачу, чем потерять честь и унизиться до обмана.

Я думаю, нет такого человека, который ни разу в жизни не совершил ошибку. Самое главное – делать из собственных ошибок верные выводы. Именно поэтому мне так трудно следовать нашему кодексу чести Пуштунвали. Согласно правилам, которые в нем утверждаются, мы должны мстить за причиненное нам зло. Но кто же тогда положит злу конец? Если члены одной семьи убьют или ранят человека, принадлежащего к другой семье, между этими семьями вспыхнет настоящая война, которая может закончиться гибелью чуть ли не всех мужчин и с той и с другой стороны. Наша пословица гласит: «За обиду, нанесенную твоей семье, никогда не поздно отомстить».

Пословиц у нашего народа множество. Вот еще одна: «Пуштунское железо не ржавеет даже в воде». Эта пословица означает, что наш народ ничего не забывает и ничего не прощает. Мы очень редко говорим «спасибо», манана, потому что верим: пуштун никогда не забудет сделанное ему добро и непременно отплатит за него тем же, точно так же, как отплатит злом за зло. За доброе дело необходимо отблагодарить добрым делом, считает наш народ, просто сказать «спасибо» будет недостаточно.

Многие пуштунские семьи живут в домах, окруженных высокими стенами и снабженных сторожевыми башнями, с которых ведется наблюдение за окрестностями. Мы знали многих людей, ставших жертвами междусемейной вражды. Один из них, Шер Заман, когда-то учился с моим отцом в одном классе и был первым учеником. Дедушка и дядя доводили отца до исступления, упрекая его в том, что он уступает Шеру Заману. «До Шеру Замана тебе далеко», «жаль, что ты не так умен, как Шер Заман» – эти слова отец слышал едва ли не каждый день, и от них у него сводило скулы. Но Шер Заман не стал поступать в колледж и удовольствовался должностью фармацевта в деревенской аптеке. Между его семьей и семьей его дяди вспыхнул спор из-за небольшого участка леса. Как-то раз, когда Шер Заман и два его брата шли работать в поле, их подстерег дядя и его сыновья. Все три брата были убиты.

В качестве уважаемого члена общества мой отец часто получал приглашение разрешить семейный спор и примирить враждующих. Он не верил в необходимость мести – бадаль – и пытался убедить враждующих, что разжигание взаимной ненависти губительно для обеих сторон. В нашей деревне жили две семьи, которые не вняли его убеждениям. Они враждовали уже много лет и, кажется, успели позабыть, что послужило причиной конфликта. Возможно, то была сущая ерунда, но пуштуны обидчивы и злопамятны. В результате искра обиды разгорелась в пожар, погубивший несколько жизней.

Пуштуны утверждают, что именно благодаря законам мести уровень преступности у нас намного ниже, чем в других, не-пуштунских районах. Но я думаю, если кто-то убил твоего брата, ты не восстановишь справедливость, лишив жизни его убийц или их братьев. Куда разумнее объяснить им, что они совершили зло, от которого должны воздерживаться впредь. Подтверждение своим мыслям я нахожу в рассуждениях Хана Абдула Гаффара Хана, философа, которого иногда называют предшественником Ганди. Он исповедовал принципы ненасилия и стремился преодолеть жестокость, свойственную нашей культуре.