Дарующая жизнь - читать онлайн книгу. Автор: Денис Чекалов cтр.№ 73

– Что? – мрачно осведомилась девушка. – Никто не нагадил в наше отсутствие?

– Ох, как смешно, – огрызнулся я.

Мальчик подвел наших верховых животных; передавая мне поводья, он встретился со мной взглядом и испуганно отшатнулся. По всей видимости, в тот момент я не источал рождественское настроение.

– Нет! – воскликнул я так громко, что гнедая Френки поджала уши и полуприсела на задние ноги, а мальчик-конюший в ужасе бросился опрометью под прикрытие построек, ладонью прижимая к голове серую кепку.

– Это должно быть здесь, – сказал я. – Френки. Оно должно быть здесь. Они не успели бы все здесь вымести. Я же не мог так ошибиться. Хотя бы кусочек. Хотя бы след.

– Кусочек – чего? – с опаской спросила Франсуаз.

Когда девушка, способная мечом разрубить до пояса человека в полном доспехе, говорит с опаской, значит, что-то случилось.

Но я уже не слушал ее. Я ринулся вслед за мальчиком-конюшим. Юный коновод спрятался за спину взрослого грума и сжался так сильно, что его почти не было там видно.

Даже если обойти с другой стороны.

Я остановился возле грума и на лице его увидел твердую решимость умереть, сражаясь.

– Милейший, – произнес я, почти задыхаясь.

Я вспомнил слова виконта о парадных воротах и задней калитке; это был мой последний шанс. Если и это яйцо окажется крокодильим, значит, я крупно сел мимо стула.

– Позади замка есть другие ворота?

Мой вопрос поверг грума в оцепенение. Он ожидал, что я, как минимум, начну выдавливать ему глаза. Но хитрый крестьянин быстро смекнул, что это всего лишь хитрый обходной маневр, и решил не поддаться на него.

– А как же, сэр, – отвечал он. – Для телег, подвод, для торговцев…

– Ага! – закричал я, и бедняга грум едва не упал навзничь, подмяв под собой мальчика-конюха.

Я подбежал к Франсуаз и заглянул ей в глаза, поднимая вверх указательный палец.

– Ага! – повторил я.

Я обернулся к груму, и тот едва не добавил к куче конских лепешек, собранных в помятое ведро, одну свою.

– Где? – спросил я.

Он указал рукой; говорить он уже явно не мог.

Я ринулся в обход замка, не замечая никого на своем пути и не разбирая дороги. Мимо меня проскакивали какие-то слуги, но я вряд ли мог бы сказать, были то люди или полугоблины.

Я остановился только тогда, когда передо мной открылись вторые ворота. Развернувшись, я увидел заднюю дверь замка – вернее, их было даже несколько – для кухни, кладовой и, наверное, прачечной.

Я упал на одно колено, уперевшись ладонями в плиты двора, и с настороженным нетерпением осматривал их.

Франсуаз остановилась позади меня, с тревогой следя за моими поисками.

– Вот оно, Френки! – воскликнул я.

Я ринулся через весь двор и вновь упал на одно колено. Осторожно, стараясь не помять, я поднял с каменных плит маленький кусочек соломы. Я поднес его к лицу, словно это был редкий, чарующей красоты цветок, после чего направил на Франсуаз полный торжества взгляд.

– Вот оно! – повторил я.

– Сено? – переспросила девушка.

Она явно ждала не такой развязки – простушка.

– Вперед, – я поднялся на ноги, словно подброшенный распрямившейся пружиной. – Нам больше нечего здесь делать, Френки.

– Солома? – осведомилась Франсуаз. – Майкл. Я знаю, что у тебя полно скотских привычек. Но чтобы ты так любил солому…

– Не простую солому, Френки, – простонал я, упоенный своим успехом. – О, это не простая солома.

Франсуаз взглянула на меня, очевидно, раздумывая, какого размера мне потребуется смирительная рубашка.

Гнедая лошадь неторопливо вышагивала под ней, а высокие гаоляны прятали в кронах лучи клонящегося к закату солнца.

– Френки.

Мой взгляд вновь стал острым, а губы сложились в жесткую линию.

– Нам противостоит умный и опасный противник. Он задумал отвратительное преступление – тем более мерзкое, что ограбленные им люди потеряют в тысячу раз больше, чем приобретет он.

– Это ты все в соломе узнал? – хмуро осведомилась Франсуаз.

– Один человек уже погиб по вине этого негодяя. И, кто знает, сколько еще должны умереть, если ему удастся воплотить свой план в жизнь. Мы должны остановить его, но!

Я вновь высоко поднял указательный палец. Франсуаз как раз собиралась что-то сказать – наверняка в том смысле, что надо пойти и сломать ему хребет, но при моем восклицании умолкла и чуть не свалилась с лошади.

– Но вина его так очевидна, Френки, только для меня. Я не могу отнести в суд кусочек сена и свои предположения. Нет, Френки! Мы сможем наложить на него наручники только тогда, когда преступление уже будет совершено, а к тому времени он уже будет слишком далеко…

Я ушел в себя, приложив палец к губам и почти не следя за дорогой.

– Нам надо его переиграть, Френки, – произнес я. – Переиграть более тонко, чем та игра, которую он ведет. Не знаю, сможем ли мы это сделать; но знаю, что должны…

На протяжении всего пути я более не проронил ни слова, а Френки не решилась выводить меня из состояния раздумий.

– Стоп, герой, – негромко приказала Франсуаз.

Она нагнулась ко мне и, прижав к груди бронзовую чашу, перехватила поводья моего боевого дракона. Девушка резко натянула их; не привыкшая к такому грубому и жестокому отношению, рептилия подумала, что ей сломали и начисто оторвали шею, и громко забила крыльями.

Все это нарушило ход моих мыслей, а ведь Френки, казалось бы, ничем не занята и могла бы позаботиться о том, чтобы мне ничто не мешало.

– Да, Френки? – сварливо спросил я. – Что с тобой?

Вместо ответа девушка указала вперед, где неширокая дорога весело бежала среди высоких деревьев, покрытая бликами заходящего солнца.

– Я вижу, что там логово большого артанийского паука, – произнес я. – Я же еще не совсем выжил из ума. Хотя в твоем обществе от этого недалеко. Ну что – мне слезть с дракона и показать, что делать, или ты хотя бы с этим справишься и дашь мне подумать в тишине?

Френки прорычала что-то относительно зарвавшегося наглеца, но я никогда не спрашиваю ее о прежних любовных похождениях.

Девушка легко соскользнула с лошади – это оказалось не так уж просто, если держать в руках бронзовую чашу, наполненную водой. Но Френки же нравится быть крутой – так зачем же ей мешать.

Быстро окинув взглядом лесную дорогу, Франсуаз нашла место, наиболее подходящее для чаши. Я не мог не отметить, что девушка уже освоилась с этим занятием. Теперь она выбирала, куда поставить сосуд, столь же быстро и почти не задумываясь, как если бы расседлывала лошадь.