Встречи на перекрестках - читать онлайн книгу. Автор: Евгений Примаков cтр.№ 177

Вскоре такое движение выстроилось. В него вошло «Отечество», лидером которого является Лужков, «Вся Россия», возглавлявшаяся президентом Татарстана Шаймиевым, губернатором Санкт-Петербурга Яковлевым, президентом Ингушетии Аушевым, Аграрная партия во главе с Лапшиным и Куликом, профсоюзные, женские организации.

Не буду описывать всю ту беспрецедентную – можно сравнить только с геббельсовской пропагандой – клевету и грязь, обрушенные на нас с Лужковым теми же лицами, с которыми жизнь развела по разные стороны баррикады, когда я находился в правительстве. Администрация президента дирижировала этой кампанией, считая нас главными противниками. Бесстыдству не было предела. «Апогеем» был показ по телевидению операции в одной из московских клиник, «аналогичной» той, которую мне «еще не раз предстоит сделать». Экраны телевизоров заливало море крови в сопровождении вкрадчивого баритона на все способного ведущего Доренко, который, уставившись в текст «суфлера», взахлеб «импровизировал» на тему о том, что я стремлюсь в президенты, так как это поможет мне непрерывно лечиться.

Не в последнюю очередь страх наших недругов подогревался тем, что росла популярность ОВР и его лидеров. Это более чем отчетливо проявлялось не только в рейтингах, но и во время многочисленных встреч с избирателями в различных регионах России. В таких условиях и появилась «стратегическая задумка» – за несколько месяцев до выборов создать послушное политическое движение «Единство» и с помощью «административного ресурса» обеспечить ему хотя бы второе после КПРФ место в Госдуме. На этой идее сомкнулась администрация президента с кучкой бизнесменов. Из администрации шли прямые указания губернаторам сделать все, чтобы победило «Единство».

Конечно, не все подчинились, но некоторые губернаторы, которые еще накануне превозносили ОВР и прогнозировали его несомненный успех, отводили глаза при встречах с представителями нашего движения или разводили руками: мол, поймите, мы зависим от финансовых трансфертов из центра. А другие ничего не говорили, но мы-то хорошо понимали, что им не хотелось бы ссориться с правоохранительными органами. Говорили, что не обошлось без фальсификации. Кучка бизнесменов в свою очередь бросила огромные деньги на скороспелое создание новой организации.

«Операция» закончилась успехом. ОВР было оттеснено на третье место. В администрации президента потирали руки. Березовский не уставал повторять, что именно он – автор всех этих «гениальных идей», а затем в пылу полемики, теперь уже с президентом Путиным, признал, что он финансировал продвижение «Единства» в парламент. Это «авторское» признание осталось без последствий.

Работа во главе фракции в Госдуме в это турбулентное время дала мне ощущение того, что ОВР своей деятельностью служит интересам России.

Весной 2001 года состоялись переговоры между руководителями «Отечества» и «Единства» об образовании единой партии. К этому подтолкнула близость или совпадение платформ двух центристских организаций, а также то, что в Госдуму был внесен проект закона о партиях, по которому лишь они будут иметь возможность выдвигать списки депутатов для избрания в законодательные органы. По-видимому, это тоже сыграло свою роль, так как жизнь заставила задуматься заранее о создании наиболее благоприятных условий для выборов в новую Думу. Кремль воспринял этот процесс весьма положительно, так как, по мнению непосредственно заангажированных в подготовке к слиянию двух политических движений руководителей администрации, таким путем создается центристская «партия власти».

Что касается меня, то я ни на каком этапе не привлекался и даже до самого последнего дня не был информирован о переговорах по слиянию. Точно так же оставался в стороне и тогда, когда двумя движениями был создан орган, непосредственно приступивший к осуществлению этой задачи. Я принял совершенно спокойно очевидно справедливое объяснение Ю.М. Лужкова в ответ на заданный вопрос одного из журналистов, что я не участвовал в этом процессе, так как не был членом движения «Отечество» (хотя и возглавлял фракцию ОВР в Госдуме, две трети которой из «Отечества»). Не будучи непосредственно вовлеченным, тем не менее не скрывал своих взглядов. Они тезисно сводились и сводятся к следующему:

– России нужна сильная центристская партия;

– судя по настроениям избирателей «Отечества» и «Единства», да и по объективным потребностям страны, не следовало бы ориентировать эту партию на правый центризм;

– партией власти может называться та партия, которая образует власть, а не та, которая образуется властью;

– связь вновь образуемой партии с нынешней властью базируется на том, что президент Путин исповедует центризм, проводит центристскую линию, и в таких условиях сплоченная и дееспособная центристская партия будет полезна с точки зрения эффективности его власти, однако такая партия нужна не для того, чтобы подхватывать на лету и выполнять команды от всех (часто достаточно разнородных) органов исполнительной власти, – она должна принимать участие в выработке курса и определении той тактики, которая необходима для его осуществления;

– оптимальным, с моей точки зрения, решением могло быть не слияние, а самороспуск «Отечества» и «Единства» и после этого создание единой партийной системы – представляется, что без самороспуска не удастся быстро избавиться от «генетических» связей, настроений и корпоративных стремлений членов новой партии;

– слияние двух политических движений ни по Закону о выборах, ни по существующему регламенту Госдумы, ни по логике – избиратели голосовали не за создаваемую объединенную структуру, а за конкретные движения – не может иметь зеркального отражения в нынешней Государственной думе: речь могла идти и пошла о создании координационного совета для четырех центристских депутатских объединений («Единство», ОВР, «Народный депутат» и «Регионы России») при сохранении их самостоятельности.

31 декабря 1999 года последовало заявление президента Бориса Ельцина о том, что он подает в отставку. В этом же заявлении называлось имя преемника – Владимир Путин.

Для меня, как и для многих других, все это, преподнесенное публике под Новый год, было неожиданным. Не потому, что в обществе не были осведомлены о недееспособности президента, которая многократно проявлялась в течение длительного срока – практически с 1996 года. И не потому, что кто-либо всерьез мог подумать: ближайшее окружение Ельцина перестает поддерживать его на президентском посту или тем паче осознало необходимость своего отхода от государственного руля. Все хорошо знали неистребимую жажду власти у Бориса Ельцина, который никогда не соотносил со своими физическими возможностями, истощенными болезнями и вредными привычками, стремление руководить, править, одним росчерком пера назначать или снимать людей с важных государственных постов. Не похоже, что и окружение Ельцина, так называемая «семья», поняло бесперспективность нахождения на вершине власти.

Что же подтолкнуло организаторов отставки президента на этот предновогодний шаг? Позже в мемуарах Бориса Ельцина, написанных представителями того самого окружения, очень много внимания будет уделено рассказу о том, как втайне от всех эта акция вынашивалась самим президентом, как он боялся посвятить кого бы то ни было в свои намерения, дабы раньше времени не выпустить это «ошеломляющее» известие в общество. Возможно, авторы заявления президента об отставке искусственно отводили его от сути дела, боясь, что в последний момент он заупрямится, и поэтому отвлекали Ельцина игрой «в прятки». «Неожиданность» сделанного заявления устраивала «семью», но это отнюдь не диктовалось опасениями, что какие-то мало-мальски значимые силы в обществе сыграют на ситуации и выступят за сохранение Ельцина. Резко упавший, фактически до нуля, рейтинг президента служил абсолютно неоспоримым доказательством невозможности такого развития событий. Торопились по другой причине.