Мемуары матери Сталина. 13 женщин Джугашвили - читать онлайн книгу. Автор: Игорь Оболенский cтр.№ 62

- Слушаю, товарищ Сталин. Сколько?

- Сто рублей, пожалуй, слишком много, - задумчиво ответил Сталин. - А вот тридцать передайте им от меня - в хозяйстве пригодится.

Чтобы понять масштаб щедрости Сталина, Семенов пояснял, что в то время буханка хлеба стоила на рынке пятьсот рублей.

Так что экономный и скромный в быту товарищ Сталин бывал и таким.

Впрочем, к самым близким людям он относился точно так же. Как-то, в первые недели войны Сталин и начальник Генерального штаба Василевский были заняты планированием наступательных операций Советской Армии. В дверях кремлевского кабинета вождя появился его верный секретарь Поскребышев.

- Товарищ Сталин, вам письмо от сына.

- Какого сына? У меня трое сыновей на фронте.

- От Василия, товарищ Сталин.

- Скажи коротко, что он пишет.

- Пишет, что чувствует себя хорошо, точно выполняет приказы командиров, беспощадно истребляет врага в воздухе. И что есть маленькая просьба.

- Какая просьба?

- Пусть отец пришлет немного денег. В части открылся буфет, к тому же хочет сшить новую офицерскую форму.

Василевский тут же поддержал: «Абсолютно законная просьба, товарищ Сталин! Василий заслуживает этого».

Сталин ответил: «Конечно, заслуживает». И обратился к Поскребышеву: «Пишите».

Секретарь открыл блокнот и записал: «Первое. Как известно, строевой паек офицера в военно-воздушных частях Красной Армии совершенно достаточен! Второе. Особенная форма для сына товарища Сталина не предусмотрена! Подпись - Верховный Главнокомандующий».

Приемный сын вождя Артем Сергеев (вместе с которым, по подсчетам Сталина, и выходило трое детей) замечал, что единственная привилегия, которую они ощутили на себе во время войны, заключалась в том, что Сталин позвонил в комиссариат и потребовал, чтобы его сыновей первыми призвали на фронт.

И вновь воспоминания Рамаза Чхиквадзе:

- Женщины Сталина - длинный разговор, ведя который мы можем сделать немало ошибок. О чем точно могу говорить, так это о последнем дне Сталина. Об этом мне известно от того самого коменданта. Мне удалось вывести его на разговор о том, что стало причиной смерти Сталина.

Первое время комендант отвечал: «Сейчас я об этом не имею права говорить. Все знает Юрий Андропов. Он напишет и всем все станет известно». И если рассказывал что-то, то исключительно подобные вещи: «Я охранял покойника, здесь вот он лежал, тот-то и тот-то приходили».

Андропов, кстати, был большим сталинистом. От него к режиссеру фильма Евгению Матвееву приходил человек и интересовался, как дела со съемками, следил, чтобы в фильме ничего не было против Сталина. Но не успели мы закончить картину, как Андропов умер. И так он ничего и не открыл про смерть Сталина. Хотя комендант говорил: «Андропов все знает. Он со мной ходил по каждой комнате и все записывал - кто был, с кем встречался и так далее».

Сам этот комендант уже был на пенсии. Говорил: «Если бы не убрали Берию, он бы меня уничтожил». Его самого после смерти Сталина выслали из Москвы и он каждый день ждал ареста.

Много интересного нам поведал. Спал Сталин всегда в разных комнатах, боялся. Видимо, все люди, облаченные большой властью, становятся параноиками. Боятся убийства и своих старших сыновей.

Когда приходили гости, Сталин сам ставил тарелки, проверял - вкусно или нет. А гости бывали самые разные - от научных работников до педагогов и писателей.

Никогда не начинал деловых разговоров, пока гости 3-4 бокала не выпивали и не становились более свободными. Тогда уже начинался разговор по делу.

Как-Сталин пригласил гостей и поблагодарил каждого. Только одному молодому наркому заметил: «А у вас плохие показатели». И расписал, в чем причина такой плохой работы.

После этого предложил: «А сейчас давайте отдохнем, пока хозяйки нам накроют чай. Кто из вас в бильярд играет?»

Оказалось, что только этот молодой человек. А Сталин, как оказалось, играл неплохо. И они вдвоем стали играть -разумеется, выигрывает Сталин. Кладет шары и говорит: «Вот, вы такой же нарком, как бильярдист». 8-3 счет был.

А вторую партию этот парень выиграл. Сталин положил кий и сказал: «Вот и видно, что вы в министерстве больше ничем, кроме бильярда, не занимаетесь».

И все-таки комендант нам одну историю рассказал. Только говорить об этом нельзя. Нельзя писать, потому что слышали эту историю четыре человека - оператор фильма, Евгений Матвеев, ияс моей женой Наташей. Или рассказать? Ну, слушайте.

«Я, - вспоминал комендант, - проверял помещения второго этажа. Вдруг слышу - крик Сталина. Я ничего не понял! Он даже во время войны не кричал, говорил строго, но не громко. У меня чуть инфаркт не случился, еле дотащил ноги до каминной комнаты. Там сидел Берия и стоял Сталин, кулаком затыкавший ему рот: «Убирайся отсюда, я тебя в порошок сотру». Через неделю Сталин умер».

Мы стали интересоваться, как это произошло. Тем более, что комендант говорил, что Сталин хорошо выглядел, когда в последний раз у него Хрущев и другие члены Политбюро были.

Мужчина ответил: «Книга у него была и одеяло. Вошел он в комнату, мы поставили караул у дверей. Обычно он мало спал, иногда просил что-то принести. А тут молчит. Мы заглянули и увидели, что он на полу лежит. Тогда мы и начали трубить».

А потом добавил: «Все подробности я рассказал только Андропову, а меня об этом не спрашивайте».

Единственное, что сказал: «В последнюю ночь он взял с собой книгу. Он же в день по 400 страниц читал. А страницы переворачивал, смачивая палец во рту».

Больше комендант ничего не сказал. Но мы подумали - может, книга была отравлена? Раз Берия с Хрущевым уже дрожали, что Сталин их может раздраконить.

P. S.

Такие истории .

Мой рассказ о героинях, которые волею своей красоты, таланта или просто обстоятельств оказались вовлечены в ближний круг властелина одной шестой суши, завершен.

Любая документальная книга может быть оспорена. И эта - не исключение.

Но она не может быть переписана: прямая речь ее героев и строки архивных документов неизменны.

И если оценка главных действующих лиц может разниться, то их поступки, из которых, собственно, и рождался характер, не перепишешь.

Ибо в истории сослагательного наклонения не бывает.

Москва-Тбилиси-Москва, 2008-2013 гг.

В домашнем архиве Ольги Мчедлидзе, внучки народной артистки России Веры Давыдовой, хранится старый блокнот, первая запись в котором датирована июнем 1946 года.

Это своеобразный дневник, который ее бабушка, вела во время гастрольной поездки по Скандинавии - той самой поездки, во время которой местная пресса называла ее «певицей из Кремля».