Третья Раса - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Янковский cтр.№ 17

Найдется ли теперь столь же сумасшедший охотник, способный тайком добыть личинку торпеды, а затем применить ее против слетевшей с катушек платформы? Не знаю. Такого, как Жаб, еще поискать. Да и не позволят ему. Свои же сдадут, если узнают. В случае с Жабом все чуточку было иначе, он держал возле себя людей, которые целиком и полностью от него зависели, причем так, что деваться некуда. Он тщательно отбирал именно таких, а когда найти не получалось, Жаб сам создавал ситуации, в результате которых человек оказывался в безвыходном положении. Затем появлялся наш доблестный командир, выручал несчастного, а потом пользовал, как хотел. Оказалось, что и Рипли не без его помощи попала кухаркой на захудалую базу под Одессой. Он посодействовал ее списанию, чтобы потом выручить и оказаться в ее глазах героем. Возможно, и со мной произошло нечто похожее. По крайней мере, Молчунья так говорила.

Жаб был поистине мастером подобных интриг, так что я сомневался, что найдется еще кто-то, кого не сдадут свои же сослуживцы, если он начнет так же, как Жаб, нарушать все писаные и неписаные правила подводной охоты. К тому же за прошедший год многое изменилось.

Я как-то читал, что то ли в девятнадцатом, то ли в двадцатом веке на севере Американского континента люди придумали понятие политической корректности. Его смысл я так до конца и не понял, но сводилось всё к тому, что некоторые слова, ставшие по разным причинам ругательными, произносить запрещалось и надо было заменять их новыми. Потом, когда и те приобретали ругательный оттенок, их снова заменяли, и так до бесконечности. Причем мотивация таких замен сама по себе из тех же соображений замалчивалась и заменялась на более, как казалось, допустимую. И вот сейчас нечто похожее происходило в отношении технологий – сначала под запрет попало биологическое конструирование, на том основании, что биотехи во время и после войны наделали бед. Затем, почти сразу, та же участь постигла все разработки, связанные с орбитальными технологиями. На этот раз объяснили это тем, что человечеству хватает бед на Земле и нечего силы тратить на космос. Ещё чуть позже, я уже помнил это время, отказались от баллистических рейсов через Атлантику, под тем предлогом, что Америка выкарабкалась из послевоенной нищеты и вполне способна обойтись без помощи Старого Света.

Со временем истинные причины таких решений забывались, искажались, а то и попросту теряли смысл, в результате чего приобретали некоторый, почти религиозный оттенок. Ну, что-то вроде древнего слова «табу», Это когда что-то делать нельзя, а почему нельзя – никто не знает. Как-то само по себе понятно, что из-за невыполнения табу случится нечто ужасное, но неизвестно, какой беды ждать в этом случае, а потому невыполнение правил пугает особенно сильно.

Не знаю, как с орбитальными полетами, но в отношении биотехов точно сложилось табу. Скажи сейчас диктор в Сети, что охотники собрались использовать биотехнологическую торпеду против старой платформы, так по всему миру поднимется паника, раз в десять более страшная, чем от угрозы термоядерного удара. Потому что с термоядерным ударом все ясно, а вот каких подлостей можно ждать от биотехов, многие уже толком не представляют, а потому боятся одного лишь слова. Хотя, с другой стороны, этот ужас можно понять, ведь слово «биотех» для подавляющего большинства стало синонимом слова «смерть». И лишь для охотников оно сохранило двоякое значение. С одной стороны, биотех являлся врагом, страшной смертью, поджидающей тебя в океане, а с другой стороны, биотехнологические жидкостные скафандры были единственным средством выжить на глубине нескольких километров.

В общем, я сильно подозревал, что человечество предпочтет явную угрозу термоядерного удара и не допустит попадания личинок живых торпед в Мировой океан. Так что охотники, как ни крути, столкнулись с очень серьезной проблемой – с врагом, до которого привычными средствами не добраться.

Порывшись в Сети, я нашел свеженькие статейки по поводу случившегося. Большинство из них сводились как раз к тем настроениям, о которых я только что размышлял. Авторы вкратце рассказывали о проблеме, а потом долго и вкусно производили анализ ситуации. В качестве вывода, на десерт, подавалась страшилка, что перепуганные первыми неудачами охотники могут тайком от человечества выпустить в океан личинки торпед. И дальше ужасы бесконтрольности и всеобщего хаоса.

Интерес вызвала лишь одна статья, в которой автор, весьма аргументированно, предлагал пожертвовать одним из старых сателлитов, столкнув его с находящейся на орбите ракетой. Он даже вычислил, какой сателлит для этого можно использовать. На мой взгляд, это был замечательный выход. Ведь неизвестно, хватит ли ресурсов у старой платформы на еще один пуск, так что если уже взлетевшую ракету уничтожить, то таким образом можно отвести опасность от человечества. По крайней мере, на какое-то время.

А ещё через несколько минут новостийный диктор сообщил, что специалисты близки к нахождению секретного кода для дезактивации ракет и самой платформы. Вроде бы как тип устройства уже onpеделен, теперь осталось найти нужные папки в архиве. Однако скептики считали, что проект установки этой платформы был настолько секретным, что папки могли быть попросту уничтожены, В общем, человечество продолжало находиться в напряжении, но наличие вариантов разрешения ситуации немного всех успокоило, так что паника в Европе продлилась недолго. Эвакуация продолжалась, но уже не стихийным, а организованным порядком, Однако я знал, что на самом деле все еще только начинается. И даже если пущенную ракету собьют, охотникам придется разобраться с самой пусковой платформой.

Только все это будет без меня, я вдруг отчетливо это понял. Лучше сразу отбросить иллюзии. Никому, кроме Жаба, не придет в голову возвращать в строй списанного по здоровью охотника. А Жаб погиб на моих глазах, так что перспектив нет. Хорошо, Леська меня хоть сюда устроила сторожем.

Возникла мысль пораньше лечь спать. Ну стоит весь мир на ушах, что с того? Меня это теперь совсем не касается. Надо и другим дать шанс спасти Землю. Вот Леська пусть попробует, например.

На самом деле в глубине души, в темных закоулках подсознания у меня теплилась надежда, что ни у кого ничего не получится. Нет, я, конечно, не хотел, чтобы водородные бомбы перепахали Европу. Честно не хотел, без дураков. Но все же некоторая затаенная обида была.

«Ладно, пусть попытаются, – думал я, ложась на кушетку. – Списали меня? Ну, пусть теперь сами и ковыряются».

Хотя если бы меня прямо сейчас забрали отсюда, нацепили бы мне погоны и спросили, что делать, я бы затруднился с ответом. А вот правда, что? Мое мнение на этот счет было однозначным – применять биотехнологические торпеды для уничтожения платформы. Но сам бы я не решился на такое. Да и не дали бы мне, чего уж тут говорить. И где взять личинки, я тоже не знал. И управлять биотехами я не умел, в отличие от Жаба, который силен был в их программировании, Ну, с глубинным скафандром я прекрасно справлялся, а вот что касается торпед… Нет, пожалуй, я действительно был бесполезен в сложившейся ситуации. А потому надо выкинуть все из головы и спать.

Но сон не шел. Я лежал на кушетке, ворочался, то засыпал, то вновь просыпался от непривычности обстановки, В коротких дремотных провалах приходили видения, навеянные памятью, – я стоял на дне океана, посреди бесконечной базальтовой пустыни, а надо мной полыхал «светлячок» «СГОР-4». И зеленые буквы, бегущие перед лицом на хитиновом забрале шлема: «Копуха, ответь, здесь Молчунья, Я не вижу тебя на радаре».