Темные дороги - читать онлайн книгу. Автор: Тони О'Делл cтр.№ 28

Нет, пожалуй, хуже всего было то, что жизнь никак не давала мне передышки. Да я ее и не хотел.

В комнате появился муж. Подошел к ней, пошлепал губами. Келли подняла голову от книги.

Если он ее коснется, я умру.

Мы со Скипом сговаривались убить Донни понарошку для прикола. Всерьез угрохать мы его никогда не собирались. Во всяком случае, я. По правде, Донни мне даже чем-то нравился, хотя я никогда не говорил об этом Скипу.

Донни весь лучился, до того был доволен жизнью. Такой весь из себя сонный, зажмурившийся, умиротворенный. Будто на солнышке лежит. Меня прямо завидки брали. Даже когда Скип орал на него или забрасывал дурацкими распоряжениями, Донни не выходил из себя. Как-то мы закрыли его в шкафу и забаррикадировали дверь на весь день в надежде, что задохнется. Я облился холодным потом, когда мы, вернувшись, постучали в дверь – и никакого ответа. Скип-то ничуть не волновался. Мы отодвинули от шкафа стулья, отперли дверь, и Донни как ни в чем не бывало выполз по-пластунски наружу. Я ночной червяк, говорит.

Конечно, я завидовал Скипу. Как-никак у него был младший брат, а у меня (до поры до времени) только Эмбер, говорящая тень, которая ни с того ни с сего могла пройтись колесом и которая все комнаты до единой провоняла своим арбузным блеском для губ. Если у тебя есть младший брат, ты на какое-то время можешь просто забыть о его существовании, и это здорово.

Я задумался насчет Донни, потому что Скип в своем письме не упомянул о брате ни словом. Письмо подвернулось мне под руку вместе с рецептом супа с макаронами и фасолью, что передала Келли Мерсер. Чтобы я написал кому-то письмо и забыл о девчонках, пусть они даже далеко? Да от мыслей о них никуда не денешься, хочу я того или нет.

Письмо Скипа видало лучшие дни. Некоторые слова стерлись, бумага залоснилась на сгибах. Я бы поехал к нему сию минуту, если бы деньги были. Куда бы еще временно наняться, чтобы подзаработать? Киоски с мороженым, кинотеатр для автомобилистов, курсы по мини-гольфу в самое ближайшее время будут нанимать работников. Некоторые уже наняли.

В рабочие дни я трудился с девяти до пяти и с семи до полуночи. В субботу и воскресенье выходило почти то же самое, но изредка выпадал и свободный день, вот как сегодня. Вполне можно продать пару порций мороженого Эшли и ПАРНЯМ и получить за это бабки, чем пытаться сварганить суп и получить за него одни попреки.

Бекон в кастрюльке трещал и шипел. Мне надлежало спассеровать его с мелко порезанным луком и двумя измельченными дольками чеснока в оливковом масле, которого у нас не было. Я плохо представлял себе, что значит «спассеровать». Уж наверное, не зажарить до черноты.

Я помешал бурую массу маминой деревянной ложкой. Масса липла к днищу Я уменьшил огонь и вывалил в кастрюлю банку цельных помидоров. Рецепт велел измельчить их, и я принялся давить помидоры ложкой. Из головы у меня не шла Эшли.

За спиной появилась Джоди, я почувствовал.

– Не надо, чтобы продукты пригорали, – проговорила она.

– Ты уверена? – спросил я, не поворачиваясь к ней лицом. – В рецепте сказано: пока не подрумянятся.

Джоди подскочила поближе и положила на стол записку:

ДАРАГОЙ ХАРЛИ

НАДЕЮСЬ ТЕБЕ ЛУДШЕ

ТВОЯ СЕСТРА

ДЖОДИ

Встал с кровати я сегодня точно не с той ноги. К тому же во второй половине дня. И вид у меня был не очень.

Джоди не уходила.

– Чего? – спросил я.

– К помидорам надо добавлять такие маленькие листочки.

– Извини. Шалфей закончился.

– Мама Эсме выращивает его у себя в саду.

Я продолжал помешивать в кастрюльке. К Джоди присоединилась Мисти. Девчонки принялись о чем-то шептаться.

– Ты прочел мою записку? – спросила Джоди.

– Да.

– Я от всей души.

– Спасибо.

– Пойдем в гольф-клуб?

– На работу наниматься?

– Что я тебе говорила? – прошипела Мисти.

Добавить соль и свежесмолотый перец. Варить на медленном огне десять-двенадцать минут.

– Свежесмолотый перец, – пробормотал я задумчиво и огляделся.

Взял мамину перечницу в виде фигурки амиша [20] , щедро бухнул перца и поставил мужика на место рядом с парной фигуркой – его женой в черном чепце и с корзинкой яблок. В мужских фигурках всегда был перец, в женских – соль. Черное. Белое. Грешное. Добродетельное.

– Мудак, – прошептала Эмбер.

По кухонному кафелю она шлепала босыми ногами, я слышал. Голая, что ли? Я украдкой взглянул в зеркальную дверцу микроволновки. Трикотажный лифчик от бикини и шорты с кружавчиками. Как я переживу лето, если она собирается разгуливать в пляжном наряде? Купальник, в котором она щеголяла в прошлом году, впечатался мне в память, словно Десять заповедей в каменные скрижали.

– Я предполагала всякое. У тебя не встанет, ты засунешь не туда. Но чтобы ты ее ударил! Меня ты никогда не бил.

– Ты о чем?

Я крутанулся вокруг оси и забрызгал ей весь голый живот томатным соусом. Она вздрогнула, в голубых глазах мелькнул бездонный страх, но при виде ложки утопающая живо выплыла на поверхность, и ярость была ей вместо спасательного круга.

Живот она вытерла полой моей рубашки.

– Только что звонила Трейси. Она говорит, Эшли сказала, что ты ее ударил!

– Кто такая Трейси, к чертям собачьим?

– Ты с ней виделся вчера в торговом центре.

– Какая именно из прошмандовок? Они все на одно лицо.

Она с отвращением смерила меня взглядом.

– И далеко ты зайдешь с таким подходом? У тебя все дуры, лентяйки и прошмандовки. Ты кем себя возомнил?

– Богом.

– Вот разве что. – Она усмехнулась. – Да нет, ты круче Бога. Попадись он тебе, ты ему скажешь: «Найди работу».

Эмбер подошла к кухонному столу, со вчерашнего дня заставленному грязными тарелками, и оседлала стул.

– Ты ужасный болван, Харли. Эшли ты по-настоящему нравишься.

– Она со мной даже не знакома.

– Она знает тебя всю свою жизнь.

– Я не о том, что мы ездили в одном автобусе.