Повод для знакомства - читать онлайн книгу. Автор: Мария Воронова cтр.№ 8

Даже сильно напрягая воображение, Катя не могла представить себе ситуацию, чтобы кто-то стал предлагать взятку скромной сотруднице физико-технического института.

– Нет, Катенька, я всегда считала медицину особой специальностью, где работают самоотверженные, чистые люди. Знаешь, какой девиз у их профессии? «Светя другим, сгораю сам». Так-то. И вдруг – такое наглое мошенничество. Боже, да с кого они берут деньги! С несчастной старухи, у которой только и есть что на похороны. А если бы не ваш Петр Петрович? Если бы он не проявил инициативу и не собрал денег? Они оставили бы твою Маргариту Матвеевну без помощи! И ничего бы у них не дрогнуло. Боже, Катя, среди каких людей приходится нам жить!

Под конец этой пламенной речи Катя уже дремала. В меркнущем сознании, как в морской глубине, плавал беспутный заведующий, посверкивая грешными синими глазами.

Катя поехала в больницу к восьми утра, нужно было помочь Маргарите Матвеевне умыться и покормить ее завтраком. Собственно, больная могла и сама поесть, но у нее совсем не было аппетита. А вдобавок больничная еда не вызвала бы аппетит даже у здорового лесоруба, поэтому Катя возила ей домашнее.

Вставать в такую рань было для Кати в новинку, кроме того, она привыкла ездить на работу в тот час, когда основной поток людей уже достигал пункта назначения. Поэтому, злая, невыспавшаяся, зажатая в метро между двумя объемистыми тетками, обруганная за то, что сует свои сумки куда не надо, Катя остро пожалела, что не нашла в себе достаточно сил отказаться от роли сиделки.

Одна радость, мама не поехала с ней. Наверное, от нежелания подниматься с постели ни свет ни заря.

Кате совсем не хотелось вникать в денежные вопросы. Она сама была небезупречна, как-никак давала частные уроки, но ни словом не упоминала о них, заполняя декларацию о доходах. Вчера вечером мама все говорила правильно, но что-то мешало Кате полностью принять ее точку зрения. Персонал отделения вовсе не нравился Кате, она прекрасно видела, что лечащий врач – шалава, а заведующий – пьяница и бабник, но совсем смешивать их с грязью, считать людьми низшего сорта ей не хотелось. Тем более не хотелось скандалить: это, кажется, совершенно бесполезно.

Катя немного поерзала, перекинула сумки из одной руки в другую. Сегодня предстоял напряженный день. После кормления Маргариты Матвеевны предстояло убрать в палате, заклеить чертовы окна, потом дать старушке пообедать и быстренько мчаться в училище. Необходимо было позаниматься с конкурсантками и как-нибудь поделикатнее растолковать им, почему педагог вдруг бросила их накануне ответственного мероприятия. О родителях девочек Катя старалась пока не думать. Слава Богу, она не обзавелась мобильным телефоном, так что в больнице они достать ее не смогут, а дома она теперь бывает только поздно вечером. Ну а мама быстро отобьет охоту звонить после десяти часов даже у самого свирепого родителя.

Как кстати была бы сейчас машина! Катя давно мечтала водить автомобиль, но мама запретила ей даже думать об автошколе: она почему-то считала, что порядочная женщина никогда не сядет за руль. Как Катя ни старалась, не могла найти логического объяснения этому принципу. Конечно, в машине ее могли ограбить, изнасиловать и даже убить, но все те же манипуляции можно было проделать над ней пешей. Может быть, маму пугало то, что, купив машину, Катя будет общаться с разными автослесарями, то есть мужчинами, и мужчинами далеко не ее круга. В общем, на автомобильные дела было наложено вето, и Катя пользовалась общественным транспортом.

Маргарита Матвеевна съела все, что Катя ей принесла. Наверное, из деликатности. А может быть, аппетит у нее усилился потому, что страшную соседку убрали из палаты. Значит, Катин визит все-таки возымел действие.

Зашла Светлана Эдуардовна. Без интереса потрогала живот Маргариты Матвеевны, велела готовиться к операции и пошла дальше. Видно было, что общение с пенсионерками мало ее вдохновляет.

– Доктор, а какой у меня стол? – спросила соседка по койке. – Нельзя ли четвертый, у меня же панкреатит.

– Здесь только пятый и пятнадцатый. Ну и голод, конечно. У вас пятый.

– А мне для поджелудочной не вредно?

– Не волнуйся, бабуля, все вредные для поджелудочной вещества унесены домой работниками столовой. Кушай на здоровье!

В таком духе продолжался весь обход. Когда новенькая больная стала перечислять свои хронические заболевания (получился внушительный список), Светлана Эдуардовна устремила мечтательный взор в окно, всем своим видом давая понять пациентке, что можно бы уже и закругляться.

Катя зашла в кабинет старшей сестры и попросила у нее ведро и тряпок для окна. Эта огромная женщина была почему-то Кате симпатична, хотя они едва перекинулись несколькими словами.

– Какой у нас сознательный родственник появился, – улыбнулась Вера Ивановна, – а то все на нас кричат, ругаются, а делать ничего не хотят. Я понимаю, грязно, из окон дует, но ведь санитаров не рожу. Сестры у нас и так половинным составом работают, им дай Бог успеть свои обязанности выполнить, а уж санитарские… Если бы я была помоложе, сама бы мыла окна, но теперь никак. Давление высокое, боюсь, из окна выпаду.

– Не выпадешь, Веруша, – в кабинет вошел заведующий, – не пролезешь просто.

Вера Ивановна засмеялась. На миг Кате показалось, что эти двое хотели расцеловаться, но не стали из-за ее присутствия. Ян Александрович сел в кресло.

– Вы надолго? – спросил он Катю равнодушно. Сегодня он был трезв и ему было совершенно все равно, рыжая она или какая еще.

– Да вот девушка хочет нам помочь. Нужно ей выдать все для заклейки окон.

– Все не надо. Бумагу я из дома принесла. Только ведро и тряпки. И переодеться где-нибудь, если можно.

Вера Ивановна встала и открыла шкаф:

– Пожалуйста, за дверцей переодевайтесь. А я пока позвоню на пост, чтобы они дали вам все необходимое.

Катя колебалась. Присутствие мужчины смущало ее, никогда в жизни она еще не снимала юбку, находясь в одной комнате с представителем сильного пола, пусть даже отгороженная импровизированной ширмой. Но как теперь отказаться? Не станешь же просить, чтобы заведующий вышел… А дожидаться от Колдунова деликатного поведения – дело пустое. Сам он никогда в жизни не догадается покинуть помещение.

Неловко дергая молнию, она зашла за дверцу шкафа.

Хлопнула дверь. «Неужели ушел?» – изумленно подумала Катя, но тут раздался нежный голосок Светланы Эдуардовны:

– Ну, блин горелый, и палатка! Окопались, старые, хоть гранату кидай! Этой вашей подруге меню, типа, не впирает. Четвертый стол ей подавай!

– Светочка, не надо. Потом обсудим.

– Да чего обсуждать! Змеюшник устроили! Мало нам больных, еще эта кобра рыжая нарисовалась! – («Это она про меня», – поняла Катя). – Злобная, как не знаю кто. Чует мое сердце, огребем мы с ней по полной программе.

– Света!!! – Колдунов выкрикивал ее имя все время, пока продолжалась обличительная тирада, но на Светлану Эдуардовну, видимо, нашел стих: «не могу молчать».