Химический фонарик замерцал в моих руках. Я увидел тоненькую
ниточку собственной слюны, плывущую в воздухе и медленно сворачивающуюся в
шарик. Смахнул ее рукавом, поискал взглядом рептилоида. Как тяжело двигаться…
Счетчик дрейфовал у лобового иллюминатора, рядом с
игрушечным мышонком. Кажется, этот джамп дался ему тяжелее – чешуйчатое тело
тряслось в непрерывных мелких судорогах.
– Счетчик! – позвал я. – Карел!
Очень медленно рептилоид отвел от брюха голову и прошептал:
– Прошу прощения…
– Как ты это делаешь? – резко спросил я. – Как выдерживаешь
джамп?
– Я… – Пауза. – Объясню позже…
Потянувшись, я схватил его за переднюю лапу и подтащил к
пульту. Счетчик торопливо забрался на свой насест.
Он все готов объяснить, но позже. Может быть, когда станет
слишком поздно. Одобрят ли на Земле мой поступок, или напомнят о присяге и
смерть-пульте? Не знаю. Но вначале надо добраться домой.
Сбросив ремни, я скользнул к иллюминатору левого борта. Ничего
интересного – только звезды. Вроде бы рисунок созвездий очень привычный,
неискаженный.
– Мы прилетели? – полюбопытствовал счетчик.
– Да, вот только куда? – Я оттолкнулся, перелетая через
кабину. Взглянул в другой иллюминатор – тоже ничего особенного. Ладно, придется
потерпеть. Челнок медленно вращается вокруг оси, что-нибудь да увижу.
Пискнул компьютер – приборы оживали.
– Необходимо вставить носитель информации? – спросил
счетчик. Я посмотрел на него – он уже перебрался в кресло, тянулся лапой под
правый подлокотник. Хорошо подготовился, знает, где что лежит.
– Сумеешь?
– Вероятно, да.
С полминуты счетчик возился с замком – три длинных тонких
пальца на лапах были достаточно подвижны, но им не хватало противостоящего.
Наконец двумя лапами он открыл защелку и вытянул лазерный диск.
– Валяй… Карел, – буркнул я. Словарный запас у счетчика был
отменный – он понял.
Пару минут я пялился в холодное сияние космоса, а рептилоид
возился у пульта, тихо шипя, когда рассчитанные на людей кнопки не поддавались
его усилиям.
– Могу ли я подключиться к системе напрямую? – спросил
счетчик после особенно бурной схватки с сидиромом. Я не ответил, потому что
очередной оборот челнока наградил меня действительно красивой картиной.
– Карел! – негромко позвал я. Рептилоид медленно подплыл ко
мне.
– Гляди.
Сатурн выглядел как на фотографии в детской книжке. Кольцо
было повернуто к нам плоскостью под небольшим углом, и солнечный свет
вычерчивал его рельефно и предельно красочно. На фоне желто-коричневого шара
планеты, какого-то плоского и не впечатляющего, кольцо казалось куда более
вещественным и массивным… вьющаяся в космосе каменная река.
– Красиво? – спросил я, сам удивляясь своему вопросу. Что
такое понятие красоты для чужой расы?
– Да. – Счетчик дышал тяжело и часто. – Это… похоже на дом.
– На твою планету?
– Да…
Здорово. В справочнике данные о родной планете Счетчиков
полностью отсутствовали. Теперь можно смело записать: «окружена кольцом»…
– Это Сатурн? – спросил Счетчик. – Джамп оказался удачным?
– Сатурн. Но ничего хорошего в этом нет.
Рептилоид уставился на меня.
– Карел, на моем корабле жидкостные ракетные двигатели. Ты
ведь знаешь, что это такое?
– Дрянь, – безжалостно сказал счетчик.
– Верно. И чтобы вернуться на Землю, челнок должен оказаться
от нее на расстоянии не более пятисот тысяч километров, в плоскости эклиптики и
со скоростью относительно планеты не более сорока километров в секунду.
– Дрянь… – повторил счетчик. – Вы часто гибнете?
Я не ответил, любуясь уплывающим из поля зрения Сатурном. На
краю иллюминатора разгорался ослепительный блик – Солнце спешило заглянуть нам
в глаза.
– Вам нужна помощь, человек, – сказал счетчик. – Вам очень
нужна помощь…
– Будем уходить на повторный джамп.
Счетчик дернулся.
– Здесь нет человеческих поселений?
– На Сатурне? Шутник. На Ио… это спутник планеты, собираются
открыть научную станцию. Может быть, года через два и смогут.
– У нас нет такого количества времени. – Счетчик отвернул
голову от иллюминатора.
Я не стал напоминать ему, что в челноке нет запаса кислорода
и на неделю. Помог ему добраться до пульта, вставил очередной диск.
– Работай. У меня дела.
Оставив рептилоида, я подплыл к шкафчику санитарных средств.
Повернувшись спиной к счетчику, достал мягкий гофрированный шланг, расстегнул
брюки.
– Потребность в удалении отходов?
Господи…
Отвечать я, конечно, не стал. Включил отсос и попытался
забыть про любопытный взгляд рептилоида, буравящий спину. Ненавижу эти мелкие
бытовые проблемы. Но что поделаешь, если у нас нет искусственной гравитации.
– Больше не комментируй мои потребности, ладно?
– Извини, – кротко сказал счетчик. – Я занимался
ксенобиологией, это очень любопытный аспект…
– Лучше подумай о двух следующих джампах.
– Петр, если ты позволишь мне работать совместно с
компьютером…
– Ну?
– Я выведу корабль к Земле с максимально возможной
точностью.
Это было неслыханно. Это было настолько безумно, что в
уставе даже не было прямого запрета. Скорее, наоборот, можно было притянуть за
уши пункт о допустимости использовании помощи Чужих в навигационных расчетах.
Поставить бы на мое место господ чиновников…
– Хорошо, – чувствуя, что переступаю какой-то незримый
порог, сказал я. – Как ты это сделаешь?
– Очень просто. – Рептилоид сполз с кресла, уступая мне
место пилота, завис над пультом. – Мы часто работаем с электронными машинами.
– Но не с человеческими…
– Двоичный код? – Счетчик провел лапой над пультом. Медленно
прижал ее к портам компьютера, прикрытым прозрачной крышкой.
– Снять? – спросил я.
Счетчик не ответил, а дисплеи тем временем начали гаснуть.
Вмешиваться было глупо. Я просто смотрел, как рептилоид
отключает компьютер, как машина начинает перезагрузку и останавливается, не
успев запустить операционную систему. Индикатор хард-диска часто мигал –
информация куда-то уплывала. Видимо, в маленькую треугольную голову.