Плакучее дерево - читать онлайн книгу. Автор: Назим Ракха cтр.№ 62

— А сколько не таких? Других? — произнесла вслух Ирен, имитируя тягучий, гнусавый южный акцент проповедника.

«Плохие сейчас времена. Тяжелые. И становятся еще тяжелее. Войны, зависть, наркотики, терроризм — все приближается к нашим берегам. Нас ненавидят за то, что мы христиане. Ненавидят нашу свободу».

Проповедник увеличил обороты, яростно бичуя грех и порок — проституцию, наркоманию, алкоголизм, аборты и прочее, — все то, что разрушает личность.

«А теперь и это! Гомосексуалисты! Геи и лесбиянки, они уже проникли в наши школы, библиотеки, церкви и на телевидение».

Ирен сильнее стиснула руль.

«Мужчины совокупляются с мужчинами, женщины с женщинами. Вступают в сексуальные отношения! Извращают подобие Божие! Слово Творца! Жизнь Его! И что они сейчас пытаются делать?»

Возникла пауза. Ирен ждала, что проповедник скажет дальше, пытаясь угадать ход его мыслей.

«Разрушить таинство брака. Верно, они хотят вторгнуться в священный брачный союз и гнусно извратить его. Чтобы мужчины вступали в брак с мужчинами, а женщины с женщинами. Такое нередко происходит в наши дни. Массачусетс. Либерально настроенные судьи разрешают браки гомосексуалистов. Орегон. То же самое. Вермонт. Калифорния. По всей стране эти люди рекламируют свои извращенные нравы. Они занимают ваши рабочие места. Садятся рядом с вами и вашими детьми в вашей церкви. Они даже учат их в школе. Да, да, гомосексуалисты проникли в класс, в котором учится ваш ребенок, они учат его, что это нормально, когда у Бобби две мамы. Но они на этом не остановятся. Они уже завладели Голливудом, кинофильмами, телевидением, Интернетом. Через них они проникают в ваш дом и пропагандируют гомосексуализм. Задумайтесь! Отцы! Матери! О чем вы расскажете своим детям? Я спрашиваю вас, что вы будете делать?»

— Я скажу вам, что я сделаю! — Ирен потянулась к радиоприемнику и с такой силой ткнула кнопку выключения, что та вылетела из гнезда и оказалась у нее в руке. Тогда она бросила кусочек пластмассы на пол машины и еще крепче надавила на педаль акселератора.

Неудивительно, что Шэп так и не признался ей в том, что он гей. Каждое воскресенье, каждое, черт побери, воскресенье она отводила его и Блисс в церковь. И каждый раз пастор Уайт рассказывал им о том, что правильно и что неправильно в этом мире. Шэп был не прав, абсолютно не прав — по отношению к священнику, к Богу, ко всем ним и конечно же к своей матери.

На глаза Ирен навернулись слезы. Конечно же он не сказал мне.

То, кем он был, было порождением греха. Извращением. Разве он мог признаться ей в этом?

Ее пикап катил дальше. Денвер. Сто семьдесят миль. Она стукнула кулаком по рулю. Один раз. Другой.

— К чертям все! — крикнула она, обращаясь и к самой себе, и к Богу или к тому, что еще существует на этом свете.

Ирен знала, что такое верить в собственную неправоту. Отец заставил ее рассказать пастору Уайту о том, в какой ситуации она оказалась: семнадцатилетняя, беременная, незамужняя, бегавшая с Нэтом к тому старому пруду. Одна, без взрослых, только она и самый красивый мальчик из ее класса. Она сидела в кабинете пастора, чувствуя, как теплая моча стекает по ее ногам, когда служитель Бога с видимым отвращением прикоснулся к ней и назвал блудницей.

После этого проходят годы, и она приводит собственных детей в эту самую церковь.

Неудивительно, что Шэп молчал.

Ирен ехала дальше, преодолевая милю за милей. Ее сын был геем. Она пыталась не думать на эту тему, но это ей плохо удавалось.

Гомосексуализм — это нечто присущее большому городу. Еще одна проблема в бесконечной череде городских проблем. Проблема потерянных душ, бредущих в бескрайнем пространстве огромного мира. Разумеется, такое просто не могло произойти в Карлтоне, где все были женаты, жили в нормальном браке, собирались создать нормальные семьи или разводились, чтобы снова выйти замуж или жениться.

Что бы она сделала, если бы Шэп честно все ей рассказал? Нэт ничего не думал по данному поводу, и она ненавидела его за это малодушие. Впрочем, а как бы она сама повела себя в таком случае? Отвела бы сына к пастору Уайту, как когда-то поступил с нею родной отец? Может быть. Стала бы настаивать, чтобы он ходил на свидания, как Нэт, который всегда надоедал ему, предлагая поиграть в мяч? Не исключено.

Ирен включила указатель поворота, съехала с шоссе и подкатила к стоянке мотеля «Мунлайтер». Выключила мотор и, закрыв глаза, разрыдалась.

Она не знала, как можно было помочь сыну, и потому была бессильна что-либо для него сделать.

Нэт был прав. Она уткнулась лицом в ладони. Ирен застыла в неподвижности и полной растерянности. Нэт был прав.

Ирен решила, что не хочет видеть Дэниэла. Решение это пришло к ней в середине ночи, когда она лежала, прикрытая тонким одеялом в номере мотеля. Он обманул ее. Восемь лет переписки, и ни слова о том, что произошло. Ирен встала с кровати и направилась в душ. Она стояла под струями артезианской воды, чувствуя, как слезы катятся по ее щекам. Карточка, лежавшая на комоде, рекомендовала постояльцам мотеля экономить воду. «Огалла, крупнейший в стране водоносный пласт, постепенно уменьшается в объеме». Уменьшается, высыхает. «Со мной происходит то же самое», — решила Ирен. Ее сочувствие постепенно сходит на нет. Если кто-то ее и раздражал, так это Блисс, в своем Техасе. Ирен никак не могла объяснить дочери, почему ей не нужно ничего, кроме возможности закрыть глаза на вершине горы неподалеку от Блейна и больше никогда их не открывать.

Ирен оделась и отправилась в путь до восхода солнца. Теперь ее целью был Блейн. Когда взойдет солнце, она увидит Скалистые горы, залитые розовым светом, величественные и немного зловещие, как зубья пилы. Но когда она подъехала ближе к Денверу, горы куда-то исчезли, скрытые белыми облаками, как будто слившимися без малейшего зазора со снежной равниной.

Лишь на севере оставалась полоска ясного неба. Ирен вытащила карту, чтобы проверить, долго ли еще ехать. Через два часа она пересекла границу Колорадо и въехала на землю Вайоминга, где похожая на раскрытую ладонь земля тянулась до самого горизонта. Ирен откинулась на спинку сиденья и покатила дальше. Где-то неподалеку от Рок-Спрингс картина резко изменилась. Вместо того чтобы мчаться стрелой, ее старенький пикап завихлял по дороге, вынуждая Ирен то и дело переключать скорости, чтобы только не слететь в кювет. Затем как будто незримая рука щелкнула переключателем. Сильный порыв ветра создал то, с чем Ирен раньше никогда не сталкивалась: метель без снега. Или, по меньшей мере, без падающего снега. Буквально в одно мгновение шоссе сделалось почти невидимым под двигающейся пеленой выпавшего вчера снега, сорванного ветром с земли. Казалось, будто едешь по воде или в гуще низко висящего тумана, правда, в тумане волнистом, похожем на ртуть, скрывающем скользкие участки дороги. В этом было нечто гипнотическое.

Боже, как же ей выбраться отсюда? Она стала искать съезд с дороги.