Плюнул на этих горе-артиллеристов. Залез в БТР, стоящий тут же на посту, хорошенько прицелился в то место, откуда стрелял «дух», и всадил туда длинную очередь из КПВТ.
Не знаю, попал я по невидимому пулеметчику или нет, но больше ДШК в этот день уже не тявкал.
Из боязни вновь быть обстрелянными решили бронемашину оставить на посту, а сами пешком двинулись дальше. В течение дня исходил по грязюке не менее десятка километров и вымотался до такой степени, что еле шевелил ногами, когда проходил через КПП нашего городка.
Зашел на нашу 13-ю виллу, а там паника. Смотрят на меня, как на пришельца с того света. Оказывается, когда я второго января не вернулся домой, все почему-то подумали, что со мной случилось что-то очень плохое. Витя «Камчатский» во время вечернего радиосеанса с испугу доложил в Кабул о моем таинственном исчезновении. Там, естественно, тоже задергались и закидали Михалыча ценными указаниями.
Пришлось самому срочно связываться с «Центром» и объяснять сложившуюся ситуацию. В Кабуле обрадовались, что я цел и невредим, но на всякий случай насовали мне мандюлей за необоснованную самодеятельность и сделали еще одно дежурное китайское предупреждение. Судя по всему, оно было не последним в моей жизни.
Вместе с мужиками порадовался своему счастливому возвращению из «зеленки», и по этому поводу немного употребили. Сидели в моей комнате, у горящего камина, и я вспоминал, как мерз прошлой ночью в той сырой землянке. Тепло, исходящее от горящих в камине дров и разливающееся по всему телу от сорокаградусного сугрева, быстро сморило меня. Не помню даже, как добрался до своей кровати.
Вырубился в момент и спал той ночью мертвецким сном.
Ночной поход
Следующий день был примечателен тем, что мне и Мир Акаю пришлось ехать в Бригаду на совещание, которое проводил лично Варенников. Совещание проходило в коттедже, специально отстроенном для генерала. В небольшой комнате с одним большим окном и двумя дверями, кроме самого Варенникова, уже сидели оба его помощника и еще несколько высокопоставленных руководителей 70-й бригады.
Мир Акай и я по очереди доложили генералу о готовности царандоевских батальонов к выдвижению на восьмой и девятый посты обороны. На карте уточнили уязвимые места, где от «духов» можно было ожидать любых сюрпризов. Варенников спросил нас, какая еще реальная помощь нужна царандою от советских военнослужащих, с тем чтобы эта решающая стадия операции прошла быстро и успешно. Не сговариваясь с Мир Акаем, в два голоса попросили помочь с обеспечением коридора при движении колонны с афганскими военнослужащими. Тут же, не откладывая в долгий ящик, Варенников поднял с места командира дивизиона установок залпового огня «Град» и командира дивизиона гаубичной артиллерии. Обоим была поставлена задача – обеспечить запрашиваемый нами коридор.
Командир «Градов» предложил загодя обработать всю «зеленку» в районе предполагаемого перемещения колонны царандоевцев. Варенников согласился с ним и дал добро и на эту упреждающую акцию.
На том совещание и закончилось.
Уже после него на улице к нам подошел «Седой полковник».
– Ну, что, мужики! Значит, завтра воюем?
– А куда ж нам деваться с этой подводной лодки, – с издевкой в голосе ответил я на его вопрос.
– Ну, вот и чудненько. Значит, завтра перед обедом все вместе встречаемся в штабе у Пищева и оговариваем детали операции. Кстати, а вы знаете, что он со всем своим штабом перебрался на первый пост?
Накануне, когда мы с Мир Акаем мотались по постам, я обратил внимание на то, что на пустыре около первого поста, где до этого были подготовлены позиции для артиллерийских орудий, ко всему прочему появились еще и мачты разнокалиберных радиостанций. А там, где столько средств радиосвязи, следует искать и штабников. Это истина стара, как мир. Стало быть, ход моих мыслей был верен.
Договорились, что ровно в 11.00 утра встречаемся все вместе на первом посту. «Седой полковник» желал лично удостовериться в готовности афганских военнослужащих к решающему штурму…
* * *
Утро пятого января ничем не отличалось от предыдущих дней. Одна лишь была отрада – противный дождь, досаждавший нам несколько дней подряд, заметно поутих и перешел из разряда льющего в разряд моросящего.
Выезжая на завершающую стадию операции, никто из нас еще не знал, чем все это закончится. Оставалось только надеяться, что ночная вылазка удастся и уже завтра все мы вернемся в городок живыми и невредимыми.
Очень хотелось верить, что именно так все и будет.
Из городка вновь выехали втроем: я, Михалыч и Юра. Олег Андреев остался на хозяйстве руководить остатками нашей заметно поредевшей группы советников.
Мир Акай, видимо, тоже решивший усилить руководящие ряды царандоя, на этот раз прихватил с собой заместителя по безопасности – Сардара, моего подсоветного – Амануллу и вновь назначенного начальника джинаи – майора Хакима. Кое-как протиснувшись между царандоевцами, облепившими бронетранспортер, словно мухи, последующие пару часов ехали, как в переполненном трамвае. В тесноте, да не в обиде. Зато не так холодно.
Штаб операции действительно перебрался на первый пост, и его ПБУ размещался в «кунге», прикопанном в полузатопленный капонир. Кроме Пищева, там уже сидел «Седой полковник» и еще несколько старших офицеров, с большинством из которых я не был близко знаком.
Совещались не меньше часа. За это время обговорили все детали предстоящей операции. Еще до нашего приезда «Седой полковник» решил все вопросы с обеспечением того самого коридора, о котором мы накануне просили у Варенникова, и в наше распоряжение был выделен молоденький старлей – артиллерийский корректировщик.
После совещания к нам подошел «Седой полковник». Панибратски похлопывая меня по плечу, он поинтересовался:
– Ну как? Выполним мы сегодня поставленную задачу?
– Обязательно выполним, – ответил за меня Мир Акай.
– Ага. Выполним и перевыполним, – вторил ему Михалыч.
– Это как так – перевыполним? – недоуменно переспросил «Седой полковник».
– А как завещал нам товарищ Никита Сергеевич.
– Я серьезно спрашиваю, а вы, товарищ полковник, все шуточки шутите, – психанул «Седой полковник».
– Так и я серьезно, – в тон ему ответил Михалыч. – А если еще серьезней, так это надо не у нас, а у «духов» спрашивать, чего они там, в «зеленке», думают по этому поводу. А потом, вы же сами с нами поедете, а коли так, поставленная задача обязательно будет выполнена в срок и в полном объеме.
«Седой полковник», видимо, уловив язвительность в голосе Михалыча, махнул рукой и отошел к стоявшим в сторонке офицерам Бригады.
Но Михалыч на этом не успокоился и решил добить его окончательно. Нарочито громко, так, чтобы его слышал «Седой полковник», он возмущенно произнес:
– Мужики! Я чего-то не понимаю, мы что, на голодный желудок сегодня воевать будем?