— Просто любопытно. Моя прошлая встреча с царственной особой закончилась тем, что мы пытались убить друг друга весьма старомодным способом.
— Не входи во вкус. Таррен тебя голыми руками на части разорвет. Он кленнонец.
— Плевать. Я регрессор.
— Ты в этом уверен?
— Нет, — сказал я. — Все, что у меня есть, это слова Феникса и косвенные подтверждения от Реннера, которые он нарыл в памяти генерала.
— Я думаю, если он и наврал, то только в деталях, — сказал Риттер. — Жаль, что у нас нет времени, чтобы отправить экспедицию в их родную систему. Это могло бы быть любопытно.
— Рано или поздно кто-то на нее наткнется, — сказал я. — Феникс сказал, что границы больше не под охраной.
— Я уверен, скаари будут этим фактом очень довольны.
— Ты не веришь в успех нашего предприятия? Тогда зачем рисковал жизнью, добывая карты на «Спектруме»?
— Моя жизнь настолько потеряла в цене, что это даже не риск, — хмыкнул Риттер. — Убить Кридона… Я верю в то, что это сильно ослабит Гегемонию, но сомневаюсь, что у вас получится. Для того чтобы убить лидера государства, обычно надо находиться внутри. Хотя бы внутри того самого государства, которым он управляет. Или хотя бы принадлежать к его биологическому виду.
— У нас есть план.
— Истории такие прецеденты неизвестны, — сказал Риттер.
— Значит, мы напишем новую историю.
— Иногда я думаю, а стоит ли оно того, — сказал Риттер. — Можем ли мы считаться разумными существами, если за века сосуществования в одной галактике так и не смогли договориться и нам до сих пор приходится решать проблемы с оружием в руках. Проще всего свалить это на влияние регрессоров, которым было выгодно такое положение дел, но… Вдруг это не так?
— И что ты предлагаешь? Сложить руки и плыть по течению?
— Это просто мысли умирающего, — сказал Джек. — Не обращай на меня внимания.
— Чертовски выгодная позиция, — сказал я.
— Хочешь поменяться местами?
— Мое место не намного лучше.
— Это да, — согласился Риттер. — В отличие от тебя, у меня есть шансы закончить свою жизнь в тишине и покое.
ГЛАВА 3
Таррену Второму было уже за двести, что является солидным возрастом даже для кленнонца. Солидным, но не преклонным.
На фоне Реннера император и вовсе выглядел кленнонцем средних лет. Он был одет в свободного покроя гражданский костюм, призванный подчеркнуть неофициальный характер нашей встречи, и принял нас в небольшом садике во внутреннем дворе резиденции.
Три массивных садовых кресла, наверняка сработанные из редких пород дерева, стол с напитками и легкими закусками, отпущенные слуги… Что называется, представьте, что это просто пикник.
В такой вот неформальной обстановке и решаются судьбы галактики…
Император встретил нас стоя, одарил меня крепким, но аккуратным рукопожатием и заявил, что вся Империя передо мной в неоплатном долгу.
— Чудесно, — сказал я. — Главное, не забудьте об этом, когда настанет время оплатить счет.
Реннер предупреждающе кашлянул, но император лишь расхохотался в ответ.
— Вы настоящий демократ, — заявил он. — Мне следовало знать, что вы не испытываете пиетета по отношению к нашим традициям.
— Я, скорее, аполитичен, ваше величество.
— Отбросим формальности, — император махнул рукой. — У нас неофициальная встреча, так что вы можете называть меня просто Тарреном.
— Тогда и вы зовите меня Алексом, — сказал я.
— Отлично, — император жестом пригласил нас сесть и обслужить себя, если мы чего-то хотим. Я воздержался, Реннер налил себе чаю. — Как вам наша планета, Алекс?
— Та ее часть, которую я видел, мне понравилась, — сказал я.
— Удивлены? Ожидали чего-то другого?
— Признаться, я полагал, что столичный мир расы лучших воинов галактики окажется чуть больше пропитан духом милитаризма, Таррен… — Надо же, а произнести его имя оказалось совсем не так сложно, как я думал.
— Когда-то Кленнон был более суровым миром, — сказал Таррен. — Но потом мы решили, что наша столица должна больше напоминать наш общий дом, которого мы когда-то лишились.
— Это совсем не похоже на Землю, — заметил я. — По крайней мере, на современную Землю.
— На Кленноне есть свои мегаполисы, да и бюрократический аппарат тоже присутствует, хотя нам удалось не раздуть его до таких размеров, как это сделал Альянс. А эта часть планеты похожа на пасторальный рай, потому что мой дед захотел, чтобы она была на него похожа. Этот замок тоже построил он, постаравшись сохранить эстетику земного средневековья.
— Ему удалось, — сказал я. — Когда мы приближались к вашей резиденции, я мог бы подумать, что мы попали в прошлое. Если бы мы не летели на флаере, конечно.
— Дед говорил, что эта резиденция помогает ему почувствовать связь времен, — сказал Таррен. — Не дает ему забывать, кто мы такие и откуда мы пришли. Не секрет, что однажды мы почти утратили эту память.
— Долгое время Альянс стремился об этом забыть, — сказал я.
Когда Визерс впервые рассказывал мне о положении дел в галактике, кленнонцы считались для Альянса врагами номер один, даже несмотря на то что имели с землянами общие корни. Или как раз поэтому.
— Но многие люди помнили, — сказал Таррен. — Ваш названый отец Асад ад-Дин помнил. Он стремился к сближению наших государств.
Полагаю, мы оба знали, что больше всего Асада интересовала не общая история, а выгодный для Калифата военный союз. Тогда в галактике были другие расклады, но с кленнонцами в любом случае выгоднее дружить, чем враждовать. Жаль, что Керим этого не понимал.
Но озвучивать эту мысль никто из нас не стал.
— Я еще раз хочу поблагодарить вас за ту услугу, которую вы оказали нам на Леванте, — продолжал Таррен. — Возможно, что именно с этого союза начнется объединение человечества. Я имею в виду, настоящее объединение.
— Если нам хватит времени, сир, — сказал Реннер.
— Во вселенной достаточно времени, адмирал, — улыбнулся Таррен. — Нужно лишь уметь правильно его использовать. Но я так понимаю, что вам не терпится поговорить о древнем флоте скаари и опасности, которую он несет.
— Скорее, я бы хотел поговорить о том, что поможет нам избежать этой опасности.
— Мои аналитики дают шестидесятипроцентную вероятность, что смерть Кридона может остановить вторжение, — сказал Таррен. — Я склонен им верить, и военная разведка тоже. Но я пока не видел ни одного достойного плана по ликвидации моего царствующего ящероподобного собрата.
— Специфика политической жизни Гегемонии такова, что внутри клана у Кридона нет достойного конкурента, который мог бы занять его место без потерь для влияния клана, — сказал Реннер. — Собственно, его и не может быть, иначе Кридон не удержался бы на вершине так долго.