И пришел многоликий... - читать онлайн книгу. Автор: Роман Злотников cтр.№ 5

Преследователь рухнул на пол со странным утробным взвизгом. Этот звук как-то не очень вязался с образом человека, вооруженного пневматическим игольником, поэтому Карим живо открыл глаза и уставился на вновь прибывшего. О шайтан! Это оказался тот самый странный старикашка. Но как ему удалось выкрутиться? Духанщик был готов поклясться, что первый выстрел игольника прозвучал именно от того стола, за которым тот обычно обретался. Старикашка испуганно огляделся, не замечая Карима, а потом со всхлипом вздохнул. Духанщик зашевелился и начал торопливо подниматься. Раз уж судьба предоставила ему шанс, он не собирался растрачивать его на разгадывание столь бесполезных загадок. Старикашка жив, ну и шайтан с ним, пусть теперь делает со своей жизнью все, что заблагорассудится. А ему сейчас некогда. Но тот, замерев от неожиданности, наконец-то разглядел, кто это производит столь угрожающий шум, и прямо-таки прянул к духанщику:

— Благословение Господу, вы здесь, уважаемый. А я уж испугался, что мне придется самому разбираться в этих катакомбах.

Карим скривился (этот сын собаки еще смеет упоминать своего собачьего Господа на земле правоверных!), но сдержался и только раздраженно буркнул:

— Отстань.

Но старикашка уже доковылял до старого чахванжи и вцепился в рукав халата как клещ:

— Боже, у вас кровь на лице. Позвольте, я вам помогу.

Ну вот, опять! Духанщик попытался свирепо нахмуриться. Но движение кожи лба, по-видимому, повредило уж немного запекшийся рубец, и Карим почувствовал, как по переносью вновь побежала струйка крови. А старик уже ковырялся в сумке, висящей у него на поясе. Спустя несколько мгновений он выудил из сумки какую-то блестящую полоску и ловко приложил ее ко лбу. Карим почувствовал прохладу, и кровотечение сразу же прекратилось. А кроме того, боль, все это время отдававшаяся в висках при малейшем движении, куда-то исчезла, оставив только слабую тень, больше похожую на воспоминание. Карим хмыкнул. Вот собачьи дети. До чего додумались. Недаром банчия их партията рассказывал, что эти гяуры — не мужчины. Настоящий мужчина должен уметь терпеть боль, а они ломают себе головы над тем, как бы ее облегчить. Но сейчас это было весьма кстати. Тем более что у них получилось. Правда, это отнюдь не означало, что Карим вдруг оказался чем-то обязан этому старикашке. Правоверный не может быть ничем обязан сыну собаки. Однако теперь духанщик мог передвигаться достаточно быстро. Он вырвал рукав из руки старика и более-менее твердым шагом двинулся вперед по тоннелю. Старикашка засеменил за ним не отставая. Карим нахмурился, но промолчал. Все-таки пластырь этого христианина ему помог. Так что до выхода из тоннеля вполне можно потерпеть его присутствие.

Лаз наружу Карим устроил за здоровенным куском корабельной обшивки, скорее даже обломком целой секции, который все окружающие, кто еще сохранил воспоминания о мусорных баках, использовали именно в этом качестве. Причем никто как-то не подумал о том, как этот мусор отсюда вывозить. Поэтому к настоящему моменту секция практически скрылась под горой мусора и гниющих отходов, теплыми склизкими кучами покрывавших всю прилегающую территорию. Так что можно было надеяться, что большинство моделей дешевых инфракрасных и энзимных сенсоров в радиусе сотни ярдов от свалки окажутся абсолютно неработоспособными. А в том, что скромный духанщик попадет в поле зрения людей, способных потратиться на дорогую аппаратуру, Карим сильно сомневался. Впрочем, сейчас бывший чахванжи мог уже поверить во что угодно.

Они выбрались наружу, обрушив небольшую горку картонных коробок, из которых несло чем-то сладковатым. Причиной шума был именно старикашка, который, выбираясь из узкой щели, неловко подтянул ногу. Карим чертыхнулся про себя. Вроде размерами только в четверть самого духанщика, а сколько от него шума! Впрочем, что еще взять с неверного. Слава Аллаху, их совместное путешествие закончилось. Карим отвернулся от старика и двинулся в сторону соседнего пакгауза. Но у того, видимо, были совершенно другие намерения. Не успел духанщик сделать и десятка шагов, как позади раздался дребезжащий старческий голос:

— Постойте, уважаемый, куда же вы? Подождите меня.

Карим поморщился, но шага не замедлил. Но старик заголосил еще громче. Карим вздохнул, недовольно скривился и повернулся к старикашке, который торопливо догонял его, смешно подволакивая обе ноги. Когда тот оказался рядом, бывший чахванжи схватил его за ворот и, приподняв к своему лицу, прорычал:

— Ну ты, сын собаки, не смей тащиться за мной. Понятно?! — после чего швырнул его на ближайшую кучу мусора и повернулся, намереваясь двигаться дальше.

Старик всхлипнул и удивленно произнес:

— Но вы не можете меня бросить. Я же… я же пропаду. Я тут ничего не знаю.

Карим скривил губы в презрительной усмешке. Нет, прав был банчия. Гяуры — не мужчины. Как это по христиански: «Вы не можете меня бросить, потому что я без вас пропаду!» Ну кому нужен такой урод?

Но тут старик снова заговорил:

— Послушайте, вам нельзя меня оставлять. Вы же не знаете, с чем столкнулись. ОНИ все равно вас найдут. А я могу вам помочь.

Карим успел отойти почти на десять шагов, прежде чем остановился, пригвожденный к месту мыслью после этих слов старика. Несколько секунд он стоял, ошарашено поводя головой, а затем повернулся и, подскочив к старику, притянул его вплотную к своей рассвирепевшей физиономии:

— Так люди, которые разгромили мой духан, пришли за тобой? Ах ты… сын ишака!

Он тряхнул неверного так, что у того клацнули челюсти. Надо же, единственный раз он позволил неверному остановиться у него в духане — и на тебе! Но старикашка, с трудом протолкнув воздух сквозь стиснутое воротником горло, произнес:

— Да, они пришли за мной, но это не люди.

— Что?! — Карим от удивления слегка ослабил хватку. А старик, сумевший наконец-то достать ногами до земли, упрямо набычил голову и повторил:

— Они не люди. И они никогда не оставят вас в покое. Как мне представляется, они получили приказ ликвидировать всех, кто хотя бы просто видел меня.

И они не остановятся, пока не выполнят этого приказа. Потому что такова их природа.

— Откуда ты знаешь? Старик пожал плечами:

— Я знаю о них все. Потому что именно я их и создал.

И в этот момент до духанщика наконец дошло, что он НИКОГДА уже не вернется в свой духан.

Огромный бронированный борт «Дара Иисуса», боевого корабля-монастыря ордена братьев-меченосцев Иерусалимских, уже заполнил весь лобовой экран, создавая иллюзию того, что челнок вот-вот врежется в эту броневую стену. Брат Томил нервно откинулся назад и едва сдержался, чтобы не прикрыть глаза. Он терпеть не мог летать с военными. Все эти резкие ускорения, торможения на грани того, чтобы не воткнуться в борт соседу, развороты буквально в паре ярдов от причальной балки и полное пренебрежение комфортом пассажиров раздражали его донельзя. И все это под ехидные усмешечки и глубокомысленные рассуждения о маневрах выхода из-под огня. Полная чепуха, направленная только на то, чтобы безнаказанно всласть поиздеваться над нормальными людьми. Однако большую часть своих относительно частых поездок брат Томил вынужден был совершать именно на военных кораблях. А чего же тут ожидать, если ты состоишь в штате военной епархии. Да еще в личном секретариате маршала-кардинала Макгуина. Впрочем, на этот раз у него была еще одна причина испытывать неудовольствие. Едва ли не затмевающая первую. Но с ней тоже ничего нельзя было поделать…