7-е небо - читать онлайн книгу. Автор: Джеймс Паттерсон, Максин Паэтро cтр.№ 42

Леди и джентльмены, позвольте рассказать вам секрет самооговоров. Всякий раз, когда совершается громкое преступление, специалистам, работающим на «горячих линиях», приходится выслушивать множество ложных признаний. В похищении ребенка Линдберга признались сотни людей, десятки заявляли детективам, что убил Черный Георгин. [19] Может, вы помните вызвавшее международную сенсацию признание Джона Марка Карра в убийстве Джонбенэ́ Рэмси [20] через десять лет после ее смерти. А ведь он этого не делал!

Люди берут на себя вину, даже когда их оправдывает экспертиза ДНК, представляете? Причины такого поведения трудно понять нам с вами, но хороший следователь должен уметь отличить самооговор от признания.

Признание Джуни Мун было ложным.

В этом деле примечательно отсутствие доказательств. Если бы так называемую жертву звали, скажем, Джо Блоу, не было бы, пожалуй, даже обвинительного заключения, не говоря уже о судебном процессе. Но Майкл Кэмпион — политическая знаменитость, а мисс Мун находится в самом низу социального тотемного столба, и шоу началось. Но здесь не шоу-биз, леди и джентльмены. Мы находимся в суде-е-е! — взревела Дэвис. — Поэтому я прошу вас призвать на помощь здравый смысл и обратиться к фактам и доказательствам. Тогда вы признаете Джуни Мун невиновной в выдвинутых против нее обвинениях. Точка.

В «Сьюзи» я попала уже в восьмом часу, когда веселье в баре достигло кульминации. Я не узнала сопровождаемую ритмичным позвякиванием песню, которую наигрывал ансамбль, но пелось там о солнце и сверкающем Карибском море.

На секунду мне захотелось переехать на Ямайку и открыть там лавочку на пару с Джо. Будем пить знойный фруктовый май тай и лакомиться на пляже жаренной на гриле рыбой.

Подойдя к столику, я едва не столкнулась с Лоррейн, уже уносившей блюдо с куриными косточками. Она приняла у меня заказ на «Корону» и бросила на стол меню. Клэр заняла длинную сторону стола — это у нее называлось сидеть за двоих, — а Синди и Юки примостились напротив. Юки прижималась к стене как раздавленная букашка.

Она выглядела проигравшей.

Я подтянула стул и спросила:

— Что я пропустила?

— Юки сказала прекрасную речь, — похвасталась Синди.

— Дэвис от нее камня на камне не оставила, — пробубнила Юки.

— Балда! Ты сказала лучшую заключительную речь, ты великолепно справилась, — возразила Синди.

Мне даже просить не пришлось. Едва мы заказали ужин, Юки пустилась очень точно передразнивать Диану Л. Дэвис с ее дурацким: «А где же мясо, где же мясо?»

Когда Юки задохнулась и остановилась, Синди сказала:

— Начинай опровержение, Юки. И говори как с трибуны.

Юки засмеялась — с истерическими нотками, вытерла слезы салфеткой, осушила бокал с «Маргаритой».

— Ненавижу ждать вердикт, — сказала она.

Мы засмеялись. Синди уговаривала Юки, пока та не сдалась и вскоре тоже увлеклась рассказом: глаза блестят, руки летают — в общем, снова прежняя Юки.

— Имело ли место преступление? Леди и джентльмены, именно по этой причине подсудимая находится здесь. Обвинительное заключение ей вынесло Большое жюри не из-за ее социального положения в сравнении с покойным. Полиция, знаете, не дротик бросает в телефонный справочник. Джуни Мун не сама вызвала представителей закона, чтобы сделать ложное признание; отрабатывая поступившую информацию, следователи вышли на последнего человека, видевшего Майкла Кэмпиона живым. Тем человеком была Джуни Мун, и она призналась в этом!

— Хорошо, детка, — промурлыкала Клэр.

Юки улыбнулась и продолжила:

— У нас нет тела Майкла Кэмпиона, но за месяцы, прошедшие после его встречи с мисс Мун, он ни разу не позвонил домой, ни разу не воспользовался кредиткой или сотовым, не подал весточки родителям или друзьям, что с ним все в порядке. Майкл бы так не поступил, не таким он был юношей. Так где же Майкл Кэмпион? Джуни Мун нам все сказала: он умер, его тело расчленили и выбросили в мусорные контейнеры. И сделала это она, Джуни Мун. Точка.

— Видите? — улыбнулась Синди. — Она была великолепна.

Поздним вечером после вылазки в «Сьюзи» мы с Клэр сидели у нее на кровати, устроив вечеринку в пижамах. Эдмунд был на гастролях с симфоническим оркестром Сан-Франциско, а Клэр заявила, что меньше всего хочет рожать одна.

Я смотрела на нее, лежавшую на огромном блине, в который превратился суперматрац из пены, «запоминающей» форму тела, под полновесными 260 фунтами Клэр.

— Мне уже некуда увеличиваться, — говорила она. — Это невозможно. Я с двумя мальчишками такой огромной не становилась, отчего же эта мелкая девчушка превратила меня в пузатое чудовище, проглотившее планету?

Я засмеялась, подумав, что двадцать лет назад, родив первенца, Клэр носила одежду на несколько размеров меньше, чем когда зачинала Руби Роуз. Но озвучивать догадку не стала.

— Что тебе принести? — спросила я.

— Что-нибудь из морозилки.

— Вас понял, — улыбнулась я и через минуту вернулась с упаковкой «Чанки манки» и двумя ложками.

— Жестоко называть мороженое «Чанки манки», [21] если после него в это самое и превращаешься, — приговаривала я, забираясь на кровать.

Клэр засмеялась, сняла крышку, и мы принялись по очереди запускать в контейнер ложки.

— А как у тебя с Джо? — спросила она.

— В смысле?

— В смысле совместной жизни, дура! Ты собираешься остепениться, жить с ним семьей, как женатые люди делают?

— Вот нравится мне, как ты с ногами лезешь в суть проблемы.

— Да ладно, тоже мне, хрупкое создание!

Я ткнула ложкой в ее сторону — туше, подруга, — и заговорила. Клэр в общих чертах знала о моем неудачном браке, о романе с Крисом, которого застрелили при исполнении служебного долга, поэтому я рассказала о моей сестре Кэт, которая после развода осталась с двумя маленькими детьми и в отвратительных отношениях со своим бывшим, сохранив, однако, хорошую работу.

— А посмотреть на тебя, пушинка, в твоем пятикомнатном домике для взрослых. У тебя прекрасный муж, двое замечательных детей, которые уже оперились и разлетелись, и хватило мужества завести третьего.

— Ну а ты чего отстаешь в развитии, киса? Дождешься, что Джо решит — ты его не любишь, раз не идешь замуж, и уплывет идеальный мужчина к другой дамочке.