Ричард Длинные Руки - сеньор - читать онлайн книгу. Автор: Гай Юлий Орловский cтр.№ 39

– Галантлар? – спросил я неверяще. – Неужели доблестный Галантлар?

Он смотрел с ненавистью. Девушка завизжала, исчезла. Галантлар выпрямился, даже в сидячем положении огромен, голова как котел, высохшие плечи сохранили ширь и толщину костей, лицо в глубоких морщинах, суровое, изможденное, подбородок – как выдвинутая вперед каменная ступенька…

– Паладин… – выговорил он сильным, хотя и старческим голосом. – Так вот почему…

Он умолк, я договорил хрипло:

– … почему колдовство не подействовало? Угадал?

– Что ж, – прошептал он, – я прожил долгую жизнь… Я убивал, грабил, насиловал, я жил… как того желал… Но я служу другому господину, и твой бог надо мной не властен.

Я подошел вплотную, меч наготове, острие поднялось к его дряблому горлу.

– Но этот – властен, – сказал я.

Он растянул бесцветные губы в ехидной усмешке.

– Этот бог над всеми властен. Но не надо мной…

Тело мое внезапно охватил холод. Я видел, как стекла на окнах внезапно покрылись морозными узорами, темными комочками попадали на подоконник замерзшие мухи. Поднос покрылся изморозью, а жидкость в кубке превратилась в лед, затрещало, керамический сосуд рассыпался, оставив фигурку из красного льда.

Сердце мое билось все медленнее. Я заставил мышцы груди сделать вздох, легкие ухватили холодный воздух, горло обожгло, но сразу же горячая кровь побежала по жилам.

– Так вот ты кто, благородный рыцарь Галантлар? – спросил я. – Черная магия, проклятая церковью?

Он отшатнулся, на испещренном морщинами лице проступил явственный страх.

– Ты…

– Да, – ответил я. – Да! Заклятие даже для паладина, верно?.. На все случаи жизни застраховался? Так не бывает.

Лицо его застыло, глаза быстро пробежали взглядом по моему лицу.

– Опусти меч! – прошептал он. – Здесь богатства, которые ты не оценишь… Ты получишь все, о чем мечтаешь…

– Вряд ли, – ответил я.

Он прочел на моем лице приговор.

– Но кто… ты? – прохрипел он.

– Думаю, – ответил я, – что новый хозяин замка.

Я держал острие меча перед его горлом. Галантлар на миг опустил взгляд на лезвие, потом взглянул мне в лицо, в этот миг я сделал движение вперед. Острое, как бритва, лезвие меча Арианта должно было пройти через худую морщинистую шею с той же легкостью, как если бы протыкало струю пара, ну пусть как если бы резал гуся, после чего воткнулось бы в спинку кресла… но я ощутил сопротивление, мифриловая сталь остановилась, едва поцарапав кожу, я нажал сильнее, потом в страхе ударил, как копьем. Острие наконец пробило горло и осталось там, как будто засадил в ствол старого матерого дуба.

По всему помещению пронесся стон, зазвенели люстры, затрепыхались шторы на окнах. Воздух сгустился, появились огромные призрачные тени монахов с надвинутыми на лица остроконечными капюшонами. Лицо Галантлара исказилось, он силился что-то сказать, рука поднялась в бессильном жесте, пальцы ударились о бритвенной остроты лезвие. Я ждал, что пальцы упадут, как срезанные морковки, однако они уцепились за железо.

– Колдовство?.. – вскричал я. – Но все в руке творца!

И навалился на рукоять всем телом. Лезвие медленно, туго, нехотя продвинулось, я услышал легкий хруст, рукоять в ладони дрогнула, острая сталь перерубила позвоночный столб, глаза Галантлара погасли, лицо застыло. Узкое острие вышло с той стороны и уперлось в спинку. Люстры все еще раскачивались, но звон оборвался, тени исчезли, а шторы плавно опустились.

Со стороны коридора раздался шум, в помещение ворвались двое воинов, у одного в руке топор, у другого длинный изогнутый меч. Оба как ударились о стену, завидя, что я уперся ногой в грудь их хозяина и вытаскиваю из его горла длинный узкий меч. Голова Галантлара сразу упала набок, держась на одной коже, я повернулся к ним, спросил резко:

– Как зовут?

Они все еще молчали, оба чуть разошлись в стороны, готовые подступиться так, чтобы я не мог драться сразу с обоими. Один с красной рожей, среднего роста, выбрит чисто, до синевы, усы торчат в стороны, кончики закручены и кажутся острыми, как шильца. Глаза темные, как спелые маслины. Кроме лица, ничего не разглядеть, весь в доспехе, что хоть и не рыцарский, из наползающих друг на друга пластин, наподобие крупной чешуи и на шарнирах, а в прекрасной пластинчатой броне поверх плотного камзола. И шлем без всяких гербов и вензелей, удобный конический шлем, меч и сабля соскользнут, надо топором или молотом. Кольчужная сетка укрывает от удара шею, под нею платок, но угадывается мощная жилистая шея, да и под пластинчатым доспехом чувствуется широкая мощная грудь.

Хорошие кожаные штаны, добротные сапоги, сильно изношенные, но вполне, вполне. На поясе широкий нож, ручка из оленьего рога, меч справа на бедре.

Второй на голову выше, настоящий гигант, массивный, глаза настолько водянисто-голубые, что почти бесцветные. Я поймал себя на том, что смотрю в его глаза с некоторой дрожью, как бы проверяя, человек ли это или двуногая рыба. Этот одет еще проще, поверх вязаной рубашки крупноячеистая кольчуга, пара пластин на плечах, напоминающих погоны, и металлический щит на груди, добавочная защита от стрел и копий. Из оружия массивный топор, но, судя по толстым жилистым рукам, орудует им с легкостью.

Выглядели они опасными, я сказал торопливо:

– Ребята, если хотите драться, то посмотрите на своего хозяина! Он был покрепче вас.

Первый, который с усами, смотрел на меня с непонятной ненавистью, быстро обвел злым взглядом забрызганное кровью помещение. Красное, обожженное солнцем, морозами и ветром лицо сурово, глаза не мигают, смотрит люто, прицельно. Лицо и шея такого же цвета, как кисти рук, суровый воитель, вечный часовой.

Он первый перевел дыхание, не расслабился, но я ощутил, что он не бросится прямо сейчас. Я услышал хриплый голос человека, привыкшего холодные ночи проводить на посту:

– Он… погиб?

– Если может жить без головы, – ответил я, – то живее всех живых. Вот что, ребята, можете броситься на меня и красиво погибнуть. Глупо и бесцельно. Но можно продолжать жить. Вы как служили, так и будете служить дальше, разве что жалованье будет выше… тебя как зовут?

Я нарочито обратился ко второму, что помоложе, он хоть и гигант, но не гигант мысли. Спросил быстро и резко, тот вздрогнул, вытянулся с неприличной для такого огромного тела поспешностью, голос едва не дал петуха от великой усердливости:

– Ульман, господин!

– Хорошо, Ульман. Тебе первому прибавлю жалованье. А ты, как зовут тебя?

Старший, все еще колеблясь, хмуро взглянул на Ульмана, что уже дал трещину, буркнул с неприязнью:

– Меня зовут Гунтер, я начальник стражей стены и башен.