Секреты - читать онлайн книгу. Автор: Жаклин Уилсон cтр.№ 21

Дорогая Китти,

сегодня я проснулась рано и сидела в постели, скрестив ноги, писала дневник. И каждый раз имя моей подруги Дарлинг старательно выводила самыми крупными и необыкновенными буквами-виньетками, выделяя их еще золотом, так что в конце концов страницы одна за другой просто сияли. Потом я поняла, что проголодалась, и тихонько спустилась вниз, чтобы подкрепиться чем-нибудь на завтрак.

Я как раз стала готовить себе очень интересный грандиозный сандвич — слоями банан, плавленый сыр и мед, а еще для контраста шоколад и ломтики персика, — как вдруг в кухню влетела мама, так напугав меня, что я уронила бутылку с молоком, которое разлилось по всему полу.

— Ради всего святого, Индия, ну можно ли быть такой нескладной! — воскликнула она, прыгая по кухне с бумажным полотенцем и кухонной тряпкой. — А что это у тебя?

— Просто са-андвич.

— На мой взгляд, это целый батон, — сказала мама с гримасой. — Кажется, ты не принимаешь всерьез свою диету, Индия.

Она демонстративно положила в блендер два лимона. Свой завтрак.

Мама без конца, без конца твердит мне о диете, как будто мои размеры — единственное, что во мне имеет значение. Блендер тарахтел вовсю. Мама смотрела на меня. Казалось, она размышляет о том, удастся ли ей и меня засунуть в блендер и выжать, как те лимоны. Впрочем, я сомневаюсь, что, даже превращенная в кашицу, буду пригодна для того, чтобы щеголять в одежде от Мойи Аптон.

Я дерзко откусила большущий кусок и причмокнула губами. Мама вздохнула и выключила блендер. Она вылила в стакан сок и выпила его. От кислого напитка ее щеки немного втянуло, но она ведь скорей умрет, чем добавит в него крупицу сахара.

— Мне кажется, у тебя анорексия, мама, — сказала я.

— Не говори глупости. Я просто забочусь о фигуре. Пора бы уже и тебе позаботиться об этом, Индия, ведь ты растешь.

Она сказала «растешь» с таким нажимом, как будто я вот-вот дорасту до потолка и уже так разбухла, что скоро, раскинув руки, смогу дотронуться одновременно до противоположных стен. Эй, люди, сюда, все сюда, взгляните на чудо-девочку, она все растет, она уже двадцати метров ростом, весит сто килограммов и продолжает быстро набирать вес! Право же, это весьма унизительно, когда твоя собственная мать относится к тебе как к уродке циркачке.

— Из-за тебя я тоже стану анорексиком, мама, если ты без конца будешь пилить меня и говорить со мной только о том, сколько я вешу, — сказала я, проглатывая последний кусок сандвича.

Мама засмеялась этим своим ужасным искусственным звонким смехом и сказала:

— Вот это будет денек!

Она произнесла это презрительно, с кислой физиономией — наверно, таким кислым был ее лимонный сок. Я повернулась к ней спиной, открыла холодильник, делая вид, будто ищу еще какую-нибудь еду. Мне не хотелось, чтобы она увидела в моих глазах слезы.

— Индия!

— Чего тебе? — Я произнесла это так грубо, как только посмела, все еще пряча голову в холодильнике. И думая о том, не превратятся ли мои слезы в тоненькие сталактиты, если я постою так достаточно долго.

— Прости, деточка. Я не хотела оскорбить твои чувства, — сказала она мягко. Ну, настолько мягко, насколько была способна.

Она не хотела оскорбить мои чувства? Ожидает, что такое можно принять за шутку — когда твоя собственная мать считает тебя ЖИРНОЙ КОРОВОЙ?!

Мне казалось, что на моем лице, уткнувшемся в холодильник, нарастает ледяная маска. Сейчас ей меня жалко. Что ж, я-то могла бы сказать ей: «Не жалей меня, мама, пожалей себя. Ведь тебя все ненавидят. Даже папа предпочитает тебе Ванду».

Конечно, я ничего подобного не скажу. Но уже от одной этой мысли мне стало легче. Я выпрямилась и спокойно сказала:

— Со мной все в порядке, мама, правда.

— Какие у тебя планы на сегодня, дорогая? — спросила она, сев на кухонный стул и скрестив свои длинные, элегантные, загорелые и гладкие ноги. Она носит шелковое ночное белье и неглиже необычной расцветки, темно-синие с розовым кружевом или кофейного цвета с оранжевой кружевной отделкой. Мне нравились ее ночные наряды. Раньше я любила пробраться в мамину спальню и обряжаться в эти мягкие шелка, представляя себя принцессой.

Теперь я ни за что не прикоснулась бы к маминым вещам. Гм… Они мне все равно и не пришлись бы впору.

Мама всегда настаивает, чтобы у меня были планы. Она просто не может допустить, чтобы я провела день свободно, делая только то, что мне хочется. У нее есть деловой дневник, куда она записывает все, что нужно сделать. Ей хотелось бы, чтобы каждые полчаса моего дня были заполнены.

Я передернула плечами и пробормотала что-то о домашнем задании.

— О, моя дорогая, ты — и домашнее задание! — воскликнула она так, словно это была моя собственная эксцентрическая выдумка.

Она — единственная мать в нашем классе, которую вообще не волнует успеваемость ее дочери. Кажется, она даже немного растерялась, когда выяснилось, что у меня самые высокие оценки.

— А еще я хочу почитать эту новую книгу об Анне Франк.

— Я понимаю, история Анны Франк действительно впечатляет, Индия, но не кажется ли тебе, что это несколько ненормальное пристрастие?

— Нет, я считаю, что это абсолютно нормально. Она моя героиня, моя вдохновительница.

Мама издала короткий смешок. Она смеялась надо мной. Я старалась думать об инее в холодильнике, но ничего не помогло: мое лицо стало свекольного цвета.

— Ну хорошо, пойду переоденусь для бега, — сказала мама, проглотив последнюю порцию своей лимонной кашицы. И добавила, чуть склонив голову набок: — Не думаю, чтобы тебе захотелось присоединиться ко мне.

Я раздвинула губы в ухмылке, доводя до ее сведения, что понимаю шутки.

— Может быть, пройдемся вместе по магазинам, когда я вернусь? — спросила мама.

Я думаю, она прочитала какую-нибудь статью о мамах, сделавших большую карьеру, которые уделяют часть своего «драгоценного времени» для общения с дочерьми. Но я ненавижу, просто терпеть не могу заниматься покупками вместе с мамой. Да, я люблю заниматься шопингом, если это шопинг по-моему. Мы с Вандой идем в «Вулворс» или в «Уилкинсон», где все очень красиво и дешево, и принимаемся за обычную нашу игру, разглядывая всевозможные товары, которые мы можем купить на пять фунтов. Я люблю выбирать девичьи блокноты с розовыми ярлычками, куколок, гелевые ручки, чудесные со сладким запахом духи, мягкие игрушки-зверюшки и необозримое море конфет. Потом мы идем в «Макдоналдс», и я съедаю там ванильное мороженое, а если уничтожаю его слишком быстро, то покупаю еще один стаканчик. А иной раз и еще один, когда Ванда в хорошем настроении. Жаль только, что у нее уже тысячу лет не было хорошего настроения.

А что, если мне поговорить с ней? Может, удастся как-то ее утешить — ведь, похоже, она так несчастна из-за этой истории с папой.