Древняя кровь - читать онлайн книгу. Автор: Филипп Мартынов cтр.№ 8

– Ты думаешь, что настоящего морского змея не существует? – спросила Настя.

– Я думаю, что, как и в любой мифологии, надо уметь отделять правду от вымысла и не надеяться на чудо.

– Мне почему-то кажется, что Дик наткнулся на настоящего змея. Зейглодон или что-то вроде того.

Я неопределенно пожал плечами. В душном и пыльном пикапе не сильно-то верилось в успех затеи.

Мы ехали несколько изнуряюще долгих часов. Через какое-то время дорога стала совсем пустынна, исчезли встречные автомобили, по обочинам выросли деревья, переходящие в заросли. Горы как будто стали ближе, а солнце все ниже опускалось к их острым макушкам.

– Успеем до темноты? – спросил я, и таец ответил, что должны успеть.

Потом мы въехали в густой изумрудный лес, долго тряслись по кочкам, утопали в коричневой жиже почти по колеса и, наконец, вынырнули около небольшого домика, похожего на старый вагон, прикрытый треугольной крышей из веток. Возле дома бегали тайские дети – босоногие и загорелые до черноты, сверкающие белыми глазами и зубами. На деревянных ступеньках сидела пожилая женщина и ощипывала курицу, сбрасывая перья в алюминиевое ведро. Типичный такой деревенский пейзаж.

Затормозили у крыльца, каким-то чудом не сбив ни одного ребенка. Еще не успела осесть пыль из-под колес, как из дома выскочил коренастый таец в шортах Adidas, в бейсболке и тапочках. Жилистое загорелое тело он ничем не прикрывал. Таец замахал руками в знак приветствия, принялся улыбаться и жать нам руки. Они с проводником принялись о чем-то переговариваться, жестикулируя. Детишки обступили нас полукругом, разинув рты. Даже женщина с курицей отложила свое занятие и хмуро на нас поглядывала, вытирая руки о засаленный передник.

– Наш товарищ говорит, что ему надо обратно в Бангкок, встречать других людей, предлагает этому, в бейсболке, пятьсот бат, чтобы отвез нас на скутерах в деревню на озерах, где сидит Дик, – вполголоса перевела Настя.

– Пятьсот бат это вроде немного, – прикинул я. Баты по курсу к рублю выходили почти один к одному. В Москве цены на такси были значительно дороже.

Настя продолжила:

– Этот, в бейсболке, торгуется. Хочет семьсот бат или что-то около того. Говорит, у озер сейчас опасно. Гигантский змей жрет людей.

– Слухи быстро распространяются, – усмехнулся Дима. – А вот насчет телефонов беру свои слова назад. – Он кивнул на две спутниковые антенны, венчающие треугольную крышу.

Тайцы через несколько минут договорились. Я за это время подарил одному мальчишке пачку крекеров, и он умчался за дом, потянув за собой стайку остальных, которые галдели без умолку.

– В общем, наш старый знакомый передает нас в надежные руки нового знакомого, – переводила с плохого английского на хороший русский Настя. – Тот знает Дика, довезет нас до деревни без проблем.

– Долго ехать?

– Еще сто двадцать километров вглубь на байках. Часа четыре, наверное.

– Стемнеет совсем.

– Предлагаешь переночевать тут?

Я посмотрел на вагончик и встретился с хмурым взглядом пожилой тайки, которая так и не продолжила скоблить курицу.

– Пожалуй, лучше доберемся до Дика.

Первый наш проводник покивал, поулыбался, запрыгнул в пикап и был таков. Новый же, потерев край бейсболки, отправился куда-то справа от дома, кивком головы позвав нас за собой.

– Спроси у него, что он знает о гигантском змее, – попросил я.

Настя перевела. Проводник, полуобернувшись, обнажил в улыбке желтоватые зубы, снова потер край футболки и выдал длинную и непонятную речь. Настя едва успевала переводить.

– Говорит, что в трех деревнях на сплетенье озер поселился гигантский змей, который жрет все, что попадается ему на глаза. Двоюродная сестра живет там. Она с мужем ловит рыбу на продажу. Так вот, своими глазами видела. Огромная, говорит, гадина. Проплывала у них под лодкой. Туловище шире лодки, голова здоровенная, с гребнем. Два глаза больших и пасть… пасть, говорит, усыпана зубами. Хвост еще слегка раздвоенный, а в центре хвоста – плавник. Говорит, лапки видела на самом конце туловища, такие крохотные, когтистые.

– Лапки? – Я слышал о теории, что у морского змея, предка зейглодона, могли быть атрофировавшиеся лапки, нужные не для перемещения, а для своеобразного спаривания.

– Крохотные, – перевела Настя. Таец сделал движение кистями, показывая лапки и коготки на них.

– Еще кое-что, – внезапно сказала Настя, слушая тайца. – Он говорит, что может показать нам кость гигантского морского змея. За сто бат.

Дима засмеялся:

– Кость еще не найденного змея?

– Здесь много костей находили в свое время, говорит. Лет сто пятьдесят назад, когда начали осушать болота и строить деревни в округе, находили целые скелеты змей. Из костей делали мебель и украшения, которые стоили дорого. Отличный, блин, промысел. Когда сюда добрались ученые, костей уже почти не осталось. Разве что у какой-нибудь семьи, как реликвия.

– Спроси, а он разрешит сфотографировать еще за десять бат?

Проводник с легкостью согласился. Деньги тут, судя по всему, открывали невиданные горизонты.

Он провел нас к деревянной пристройке, укрывшейся в зарослях диковинного широколистного растения, со скрипом распахнул дверцу, поманил внутрь. В пристройке было много паутины, искрилась в лучах света пыль, пол оказался земляной и холодный – даже сквозь подошву тапок чувствовалось. Вдоль стен стояли деревянные стеллажи, забитые разнообразным хламом. Тут вам и старые мотоциклетные шлемы, велосипедные колеса, цепи, рули, рамы и инструменты: дрели, молотки, пакеты с гвоздями, а еще свернутые мешки, старые кастрюли, ржавые чайники, сковородки, утюги. В углу лежали грудой полуразобранные мотороллеры, едва прикрытые брезентом. В общем, примерно так же выглядел гараж моего папы лет двадцать назад, когда в целях экономии ничего не выбрасывалось, а скапливалось потихоньку на черный день.

Хозяин пристройки вытер руки о шорты и принялся возиться в этом хламе, разбирая на полках, разгребая что-то, со звоном роняя и откладывая в сторону.

– Сейчас как вытащит топор, – громко шепнул Дима, хотя таец все равно ничего бы не понял.

Мы терпеливо ждали минут двадцать, пока, наконец, из груды шестеренок, шурупов и гаек не был извлечен обычный пакет с ручками. Таец вышел с ним на улицу, бережно раскрыл и вытащил на свет кость размером с два моих кулака. Это была цельная, продолговатая кость, овально-выпуклая с одной стороны, закругленная по краям, с небольшими шершавыми отростками слева и справа и с трехпалым отростком, похожим на корень, наверху.

Димка присвистнул.

– Это эпистрофей, – пробормотал он, и в голосе его зародились давно не просыпавшиеся нотки биолога. Димка даже выудил из нагрудного кармашка очки и нацепил их на кончик носа. – Можно посмотреть?