От сумы до тюрьмы - читать онлайн книгу. Автор: Александр Белов cтр.№ 38

Потом по-военному, одновременно развернулись, вышли, хлопнув дверью. Почти тотчас в ней открылось железное окошко и в нем, как на экране телевизора, возникла широко улыбающаяся физиономия. «Старый знакомый, — подумал Саша, узнав эти маленькие заплывшие глазки. — Где свинство, там и Кабан!»

Откуда он здесь взялся? Кабан, конечно, тварь беспринципная, всю жизнь только о своей шкуре думает. В том смысле, что не надо ля-ля: если сам о себе не позаботишься, то другим тем более на тебя плевать! О других пусть заботятся другие. Так он рассуждает. От жадности готов служить кому угодно, лишь бы бабки да власть иметь над другими урками.

Но ведь не такой он дурак, чтобы подставлять шею горцам? А то, что у них обмануть и предать чужаков — высшая доблесть, как русскому вусмерть водки нажраться, так это и для Кабана никакой не секрет. Так какого он рожна с ними заодно?

— Вы это, — сказал Кабан доверительным тоном лежавшим на полу пленникам, — побудьте пока здесь, ребята. Никуда не уходите! Еще пригодитесь в хозяйстве, — он довольно хмыкнул и захлопнул окошко.

Когда-то, в девятнадцатом веке, оно называлось «иудой».

Белов помог новому соседу подняться на ноги и переместиться к стене.

— Эй, брат, пить хочешь? — спросил он, и подтянул канистру с водой поближе:

— Хочу, они мне третий день пить не дают и не кормят, — ответил тот.

Судя по виду, новый постоялец сам был родом с Кавказа. У него были широкие, почти сросшиеся на переносице брови, черные глаза, нос с горбинкой. Он криво улыбался, постанывая от боли.

«А не подсадили ли его мне, чтобы что-то выведать?» — спохватился Белов.

Очевидно, соседу пришла в голову та же мысль.

— Слушай, а ты не подсадка? — спросил он, сделав несколько жадных глотков из канистры.

— А как же! — ответил Саша. — Вот сейчас только себе морду набил, чтобы в образ предателя войти!

Новичок хихикнул. Смеяться ему было больно, и он уморительно скривился. Белов, глядя на него, хихикнул тоже. И тоже скривился. Горец, видя его перекошенную физиономию, засмеялся сильнее, и сильнее перекосился.

Они оба заржали, глядя друг на друга, болезненно всхлипывая, и от этого еще забавнее гримасничая. Это был смех на грани истерики, но зато появившееся доверие между ними от этого окрепло.

Склад, на Краснодарской, нашел для них. Он и доставку грузов должен был наладить.

— Может, он точные адреса знает?

— Нет. То есть, он знал, но у него уже не спросишь. Он…

Договорить Нагоев не успел: распахнулась дверь камеры и в нее вошли Азиз и Усман. У обоих на головах были зеленые повязки с цитатами из Корана.

Усман первым делом крепко связал обоим руки, а потом отошел в сторону, предоставив говорить Азизу. Тот смотрел на лежавшего на полу Белова так, словно был преисполнен глубочайшего сожаления о том, что ему приходится держать в неволе столь почтенного и мудрого человека. А еще во взгляде его больших шоколадных глаз явственно читалась скорбь обо всех заблудших, несчастных и страдающих, так и не нашедших в жизни единственно верного, правильного пути к Богу. Нашева он подчеркнуто игнорировал.

Белов постарался настроить себя, будто все это происходит не наяву, а только снится. Потому что если это всерьез, то так страшно, что даже перестали болеть многочисленные раны и ушибы.

Зато Усман, который захватил на трассе Сашу, а потом столь увлеченно прыгал и топтался на нем на проселке, ибо лучшим кайфом для него был хруст русских костей, не скрывал своей ненависти к нему.

— Вот посмотри на Усмана, — мягко произнес Азиз, разглядывая цепочку с простым крестиком на груди Белова. — Путь к истинной вере открыт для всех. Аллах велик и справедлив. Даже если последний грешник раскается и примет Аллаха в сердце, его ждет прощение. Аллах простит его!

Белов постарался выразить взглядом свою готовность сотрудничать с Аллахом и его представителями на земле.

— Я же вижу, — продолжал Азиз, — ты настоящий мужчина. И все сделаешь, чтобы обезопасить свою семью. Ведь так, Белов?

— Конечно, сделаю! — заверил его Саша: он был не в таком положении, чтобы спорить с этими садистами. Тем более, что это была правда.

Упоминания в семье он ждал: многие борцы за справедливость, выбравшие себе веру в бога в качестве все объясняющей теории, обожают шантаж. Их любимая идеологическая каша вместо масла заправлена кровью и страхом.

— Ты действительно готов сотрудничать с нами? — требовательно спросил Азиз.

— Еще бы! — поспешил заверить его Белов. — Да я всю жизнь об этом мечта…

Усман, сообразивший, что Саша издевается над ними, неожиданно и резко ударил его ногой по губам, не дав договорить:

— Подожди, не горячись так, — успокоил его его Азиз. — Истинный мусульманин должен избегать насилия. Мы должны дать ему шанс. Я думаю, ты, Белов, любишь своего сына, так или не так?

— Конечно люблю! — охотно подтвердил Саша, изо всех сил демонстрируя простодушие. — Но он-то тут при чем?

— Понимаешь, если ты попытаешься, только попытаешься нас обмануть или предать… — многозначительно сказал Азиз, — будет плохо и твоей жене, и сыну. По жене, мы знаем, ты особенно тосковать не станешь. Но сын-то тебе не безразличен, так?

«Сволочь Кабан, все им доложил», — понял Белов и пожалел, что несколько раз оставлял этого подонка в живых, когда имел возможность отправить его на тот'свет. Все-таки даже гуманизм должен иметь разумные пределы. Но вот такой уж был дар у Кабана — вызывать омерзение и жалость одновременно.

— Что же ты молчишь? — вкрадчиво спросил Азиз. — Тебе не дорог твой сын?

— Да дорог, дорог, — подтвердил Белов. — Чего вы все пугаете-то? Есть дело? Выкладывайте. Или просто так базар, ради понтов?

Азиз снисходительно улыбнулся:

— Наконец-то я слышу настоящий русский язык. Никаких понтов. Мы хотим, чтобы ты, — . Азиз сжал кулак и отогнул мизинец, — передал нашему другу Кабану все свои контакты по доставке в Европу наркотиков. Еще, — он отогнул безымянный палец с роскошным рубиновым перстнем, — ты должен отдать ему весь свой бизнес. Счета, фирмы, имущество. Сделаешь это — твой сын будет жить. Нет — умрет. И учти, назад дороги у тебя нет. Вот, полюбуйся на себя!

Азиза достал из кармана пачку фотографий: Белов перегружает мешки с сахаром из «мерса» в «зилок»; Белов в кабине ЗИЛа с Земфирой; Белов в окружении боевиков в лесу.

— Все эти снимки давно уже в ФСБ, и его сотрудники просто жаждут с тобой побеседовать. Твоя причастность к терактам у них не вызовет ни малейшего сомнения. Русский бандит, продавшийся чеченским террористам — вот кто ты отныне в глазах своей Родины. Только мы, ваххабиты, можем дать тебе возможность выжить. И если ты будешь сотрудничать с нами честно, мы тебя спасем. У тебя будет все: документы, деньги и убежище. Наша власть велика, ты заметил? Практически, вся Россия уже живет по нашей воле, — Азиз воздел руки к потолку камеры. — Мы хотели, чтобы русские заманили чеченцев в Дагестан, и они их туда заманили! Мы хотели, чтобы Дасаева отпустили из Дагестана назад, в Чечню, и его отпустили! Мы хотим, чтобы русские бомбили Чечню, поставляя для нас новых солдат, и вы бомбите. Мы хотим, чтобы русские верили, что все у вас грязно и продажно, и вы — верите, твердите об этом друг другу день и ночь! Мы хотим, чтобы русские посылали в Чечню необстрелянных, необученных, голодных солдат, и вы шлете молокососов под наши пули и фугасы. Вы их шлете и шлете. Вы даже не понимаете, что компрометируете себя в глазах европейцев! И поэтому Европа поможет нам уничтожить Россию, а потом мы уничтожим Европу. Ты видишь? У тебя теперь есть шанс перейти на сторону победителей!