Пуля - лучший антидот - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Самаров cтр.№ 34

– Интересно... Тем не менее, даже такие препараты продаются. И кроме этих добавок в киосках ничего больше. На торговлю лекарствами, даже витаминами, у Кали Дашаевой нет лицензии. И никаких ампул у нее не имеется даже на складе. Склад проверили полностью. Бизнес, надо сказать, небольшой, только-только позволяет ей жить не в нищете и зарплату платить тем, кто работает в киосках. Конечно, есть возможность распространять вирусы и через различные добавки, но это сложно технологически. И вообще это – лишние навороты. Гораздо проще, скажем, где-то в кинотеатре раздавить пару ампул... Оздемир Оздемирович, таким образом, полностью отвергает версию причастности Кали Дашаевой к террористической деятельности.

– А красивая получалась версия, товарищ полковник. Но слишком красивая, чтобы быть правдоподобной.

– Эту версию тоже выдвинул полковник Горемыкин?

– Нет. Здесь уже постарался наш «краповый» капитан. Он изучал досье на Везирхана и выложил нам с Оздемиром Оздемировичем эту версию как один из вариантов.

– Странно, как Горемыкин за нее не ухватился. Но он, видимо, был просто не в курсе вашего разговора, иначе не упустил бы возможности перевести стрелки. А для него это, кажется, важное дело. И потому у меня возникает сомнение в причастности даже Везирхана Дашаева. Здесь следует быть осторожным с обвинениями. Везирхан – террорист и убийца, это однозначно. И уничтожение он заслужил. Но все списывать на него тоже нельзя. И потому ты присмотрись...

– Перевести стрелки... – повторил Алексей Викторович. – Значит, вы подозреваете полковника Горемыкина в...

– Я никого еще не подозреваю. Я только рассматриваю версию. Кстати, знаешь, какую сумму зарабатывает производитель вакцины от гриппа от одной только эпидемии в нашей стране?

– Какую, товарищ полковник?

– Около восемнадцати миллиардов рублей. Это на обычном сезонном гриппе. Или на осеннем, или на весеннем... Эпидемия обычно бывает два раза в год. И каждая из них приносит такую прибыль. Причем только на вакцинах для прививки, не говоря уже о лекарствах. Лекарства дают дополнительно еще несколько миллиардов, но эти миллиарды делятся между разными производителями. А если учесть, что значительное число лекарств поддельные, по некоторым данным, до семидесяти процентов поддельных, и не лечат, а только калечат, и сами по себе ничего не стоят, то разговор уже идет о миллиардах, падающих с неба. Жалко, что они не на армию падают...

– Да, при таких серьезных прибылях можно ждать и серьезных акций. Жадность порождает жадность. Это общеизвестно.

– Вот поэтому нам следует быть готовыми ко всему.

– Понял, товарищ полковник...

– Сейчас чем занимаешься?

– Полным составом группы отдыхаем после двух суток без сна.

– Извини, сразу бы сказал... Я бы говорил покороче. Отдыхай дальше. Будут новости, звони... До связи.

– До связи, товарищ полковник.

Алексей Викторович посмотрел на часы. Ему еще можно было спать сорок пять минут. Он сразу закрыл глаза и приказал себе уснуть. Организм военного человека привык относиться к приказам серьезно...

* * *

«Краповый» капитан Валтузин не вестового прислал, чтобы разбудить подполковника Гризадубова, а сам пришел. Присел рядом и тихо тронул Алексея Викторовича за плечо. Тот проснулся и сразу сел, показывая готовность подняться и приступить к работе.

– Дали поспать-то? – спросил Валтузин вполголоса, кивнув на выложенные на матрасе трубки. – Достают звонками?

– Нет... Это я сам перед сном домой звонил. Жена прибаливает. И тоже, понимаешь, грипп. Обычный, сезонный... Но тоже, как говорится, мало приятного.

Сказав так, Алексей Викторович внутренне усмехнулся. Привычка разведчика сработала, и он не сказал ничего лишнего, хотя причин скрывать от Валтузина свое общение с командующим спецназом ГРУ не просматривается. Но разведка приучает не говорить лишнего, и Алексей Викторович этого правила всегда придерживался. И жену приучил считаться с тем, что муж у нее человек военный, и запрещал ей звонить, когда он на службе находился. И сам на звонки домой не отвлекался. Но жена в самом деле слегка прибаливала. Было это еще перед отъездом Гризадубова в командировку, то есть полторы недели назад. Сейчас уже должна была бы выздороветь.

– Умывальник в конце коридора, дверь напротив туалета, – подсказал Валтузин. – Моя канцелярия отсюда через стену. Я жду...

Он встал, и с пола казалось, что капитан за прошедшие пару часов слегка подрос.

– Я знаю, – кивнул подполковник, сунул в разные карманы, чтобы не спутать, свои трубки, достал из рюкзака отдельный пакет с туалетными принадлежностями и вполне бодро, словно полностью выспался, отправился к умывальнику.

* * *

Вернулся Алексей Викторович через десять минут, свежий, умытый и даже побритый, что не всегда считается обязательным в условиях командировки. Убрав в рюкзак туалетные принадлежности, сразу пошел в канцелярию, дверь которой была распахнута, и потому стучать не требовалось. Пододвинул стул к столу, за которым уже сидел, возвышаясь над ним, как Эверест над плоским миром, «краповый» капитан. Для таких колоритных фигур специальных письменных столов, к сожалению, не делают, а этот стандартный, казалось, Валтузин в состоянии двумя ладонями накрыть. И потому Юрий Михайлович ладони вынужденно держал на коленях и только изредка приподнимал, чтобы что-то сделать. Например, перевернуть и пододвинуть подполковнику не слишком толстую папку с собранными на Везирхана Дашаева данными.

Это, собственно, не было настоящим, профессионально выполненным досье, которое предполагает ответы на все вопросы о конкретной личности, а если в досье нет ответа на какой-то вопрос, значит, и данных таких нет. В материалах Валтузина даже системы как таковой не было. По крайней мере, не было системы в понимании подполковника Гризадубова, привыкшего к определенному способу оформления и составления подобной документации. Это стало ясно сразу после того, как подполковник перелистал несколько страниц. Над этими документами следовало сидеть и сидеть, и не терять при этом внимательности, напрягать память, укладывая данные отдельными стопками, – и только тогда можно выудить что-то такое, что поможет зацепиться и вытянуть на свет божий самого Везирхана Дашаева.

– Мне нужно, пожалуй, около двух часов... – сказал Гризадубов. – Данных много, и они бессистемны. Нужно хотя бы мысленно их в систему привести...

– Через полтора часа, товарищ подполковник, подъем вашей группы... – напомнил «краповый» капитан.

– Я же не материалы своей группы собираюсь изучать... Пока группа будет умываться, бриться и прочее, я закончу...

– Не стану мешать, – согласился Валтузин. – Я буду в какой-то из соседних комнат. Можно просто громко крикнуть в коридоре, я сразу появлюсь...

– Договорились... – Подполковник уже склонился над папкой.

* * *

Он читал очень внимательно, но вчитываясь не в слова, а в понятия, и именно понятия запоминал, потому что только понятия могли помочь более четко определить характер человека, которого предстояло найти и уничтожить. По большому счету, страшные, хотя и привычные для офицера спецназа ГРУ слова – «найти и уничтожить» – когда говорятся они о человеке, у которого есть жена, молодая и красивая, и две малолетние дочери, и который еще какие-то планы на свою дальнейшую жизнь строит, и надеется, что его планы сбудутся. Но планы строят и те менты, которых он регулярно пачками убивает. Везирхан Дашаев никогда не охотился на мирных жителей. Они, видимо, просто не интересны ему. Спортсмен-борец, он хотел наслаждаться борьбой, сопротивлением противника, но встречал серьезное сопротивление на удивление редко. Рассматривая рапорты о некоторых нападениях, совершенных Везирханом на ментов, Алексей Викторович жалел, что на месте ментов не было его группы. Непрофессионально работал террорист-самоучка. Но менты работали еще менее профессионально, и потому оказать сопротивление не могли. А если оказывали, то лишь числом, а не умением. Но Везирхан численное преимущество признавал так же, как признавал бы в борьбе разницу в весовых категориях, и избегал таких схваток. В равных же схватках преимущество всегда было на его стороне – за счет характера и напора.