Кто управляет Россией? - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Миронова cтр.№ 71

Тогда, при объявлении Путина преемником, изо всех сил к нему подольщались и политики, многие из которых еще накануне расточали комплименты московскому мэру Лужкову и готовились поддержать кандидата в президенты Евгения Примакова. Как всегда, показал пример политической гибкости Ментимер Шаймиев в вечной готовности целовать фаворита. Татарский президент, основатель движения «Вся Россия», стоявший у истоков блока «Отечество — вся Россия», который так и не сумел выбиться в партию власти, теперь неожиданно, возможно и для самого себя, обнаружил и радостно объявил, что «и в Татарстане, и в российском обществе в целом идет консолидация вокруг фигуры Владимира Путина», закрепляя за собой место мудрого политика, не желающего расставаться с властью над огромным куском российской территории, совсем не в оппозиции, а в славном путинском стане.

Другой хваленый оппозиционер, отец-основатель «Всей России» Владимир Яковлев, первый оппозиционер, переметнувшийся на сторону нового хозяина Кремля, расточал хвалы кандидату в Петрозаводске и Санкт-Петербурге. За ним последовал Муртаза Рахимов, башкирский бай, публично пообещавший собрать для Путина столько денег, сколько тот запросит…

Поддержка региональных политиков — тоже своего рода технология выборов. Избиратели в регионах не то чтобы ориентируются на мнение своих часто ненавидимых ими региональных хозяев, но, видя, как съеживаются, раболепно подтягивают увесистые животы губернаторы и мелкопоместные президенты, глядя на угодливые их физиономии, склоненные перед Путиным фигуры, «электорат» наметанным глазом определяет: эти холуи скорее шляпу съедят, но нового хозяина на кремлевское кресло подсадят. Значит, все решили без нас, нечего и рыпаться…

Ну, ладно бы, политики и политологи, они, как и полагается в их древнейшей профессии, «любят» за власть и деньги. А мы-то с вами, граждане когда-то великой державы, с какого перепою «полюбили» сначала Вовочку, а потом Димочку? Да потому что с самого первого появления так называемого преемника на президентском горизонте пиартехнологами накладывается строжайший запрет на его критику.

Это проявилось как раз на церемонии объявления судьбоносного решения Путина стать народным вождем. Церемония хоть и была списана с ельцинского сценария, и обставлялась той же научно-профессорской бутафорией, и состав инициативной группы был тот же самый, и мастера культуры засвидетельствовали свое почтение, и губернаторы с президентами изобразили благоговение, все же у путинской церемонии была особенность. Члены инициативной группы Санкт-Петербургского университета по выдвижению и. о. президента В. В. Путина кандидатом в президенты России, ректор Л. Вербицкая и декан юридического факультета Н. Кропачев, выступили в прессе против программы НТВ «Куклы», которые вызывают у них «чувство глубокого возмущения и негодования и могут служить красноречивым примером злоупотребления свободой слова, с чем в преддверии президентских выборов граждане Российской Федерации все чаще сталкиваются». По мнению профессоров Санкт-Петербургского университета, будущего президента России и их выпускника пытались «шельмовать с особым озлоблением и остервенением, не считаясь с его честью и достоинством». Достойнейшие ученые-правоведы требовали квалифицировать действия обидчиков Путина по статье 319 УК РФ, дело по которой возбуждается «независимо от воли и желания того лица, которое они затрагивают». Страсти, оказывается, разгорелись даже не из-за самой путинской куклы, а больше из-за мотивчика известной песенки, под который появилась кукла Путина: «Я его слепила из того, что было, а потом что было, то и полюбила». Кукла вкупе с песенкой очень не глянулась инициативной группе. Путин, поблагодарив наставников молодежи через пресс-секретаря за сочувствие, подчеркнул, что сам он ничего такого от них не просил, однако тут же включил бдительную профессуру в число своих доверенных лиц на президентских выборах. Вперед смотревшие наблюдатели осознали, что золотое времечко плюрализма мнений на телевидении истекло, хозяева Кремля рисковать своими интересами ради соблюдения идей демократии не намерены и будут жестко продавливать, пробивать, пропихивать своего кандидата.

Подлинная выборная кампания началась, как всегда, задолго до официального старта. Ее начало совпало с кошмарными ночными московскими взрывами, которые повергли страну в цепенящий обезволивающий ужас. Каждый москвич, каждый обитатель многоэтажек почувствовал себя приговоренным к смерти, родной дом перестал быть крепостью и в любой миг грозил обернуться могилой. Началась паника, которая умело подогревалась ежедневными сообщениями о безуспешном поиске злоумышленников с «кавказской внешностью».

В кровавом сентябре 1999 года многие увидели, согласно официальной версии, бунт вконец обезумевших чеченских боевиков, обещавших и сдержавших свое слово перенести войну в российские города. Но можно и иначе, циничным взглядом политтехнолога взглянуть на эти события, как на выпавшую Путину счастливую возможность начать новый поход на Чечню и стать в глазах избирателей их защитником, победителем злобных и жестоких врагов России. А то, что именно так — с откровенным цинизмом — смотрят на развязанную чеченскую войну режиссеры-постановщики избирательных кампаний, свидетельствуют слова политтехнолога Григория Островского, сказанные в интервью журналу «Эксперт»: «Властью становится тот, кто вдохновляет. Причем я вовсе не имею в виду такую частность, необычайно важную и значимую, но при этом все-таки частность, как чеченская война. Потому что важна не война, важна демонстрация того, что власть готова брать обязательства и их выполнять» («Эксперт», 2000, № 1–2). А вот свидетельство кремлевской журналистки о единственно выигрышном пиар-трюке для «раскручивания Владимира Путина в президенты»: «После августовского провозглашения преемником рейтинг у Путина был просто копеечный — 2 %. Это, как известно, вообще в пределах статистической погрешности. Я специально пользуюсь здесь данными Фонда «Общественное мнение», это предельно лояльная Кремлю служба социологических исследований. Но даже она не питала насчет Путина никаких иллюзий. На протяжении как минимум месяца вся политическая тусовка (за исключением самих авторов проекта под названием «Путин») от души смеялась над его президентской потенцией. Даже у Степашина рейтинг в тот момент был гораздо выше: в августе его готовы были выдвинуть в президенты 10 %. Причем за время его премьерства очевидна была динамика: с мая количество поддерживающих Степашина в качестве кандидата в президенты выросло на целых 7 %. Рейтинг доверия к Степашину, судя по ФОМовским исследованиям, рос с огромной скоростью: в мае ему доверяли 14 %, в июне — уже 23 %, а в июле — 28 %. А в августе (то есть ровно к тому моменту, когда Волошин и Семья решили отправить Степашина в отставку) рейтинг доверия к нему достиг целых 33 %. Путину же, сидевшему в тот момент во главе ФСБ, в смысле «доверия населения» блеснуть было нечем. В августе 1999 года доверяли ему всего 5 % населения. А НЕ доверяли Путину в августе 1999 года — целых 29 % населения.

Зайдя к опытному пиарщику Алексею Волину в РИА «Новости», я поинтересовалась у него:

— Ну, как тебе Путин? В смысле как потенциальный клиент? Ты бы взялся его раскручивать в президенты?