Зачем возвращается Путин? Все, что вы хотели знать о ВВП, но боялись спросить - читать онлайн книгу. Автор: Лев Сирин cтр.№ 50

— Ко мне обратились знакомые Владислава Юрьевича как к человеку, который продюсировал группы и занимался реализацией различных проектов. Спросили: возможно ли стихи и музыку Суркова сделать полноценными песнями. Я послушал, мне понравилось. Вот и записали.

Ведь Владислав Юрьевич занимает пост. Это была, в некотором роде, история творческого контакта и реализации творческих идей. Об успехе мы не думали и его не планировали. Не планировали создавать группу, которая выступала бы с этими песнями. Это был междусобойчик. Можно сказать, «пение на кухне».

— Если бы Сурков не «занимал пост», кстати, благодаря которому он, как пишут, курирует Общественную палату, вы бы занимались этим «пением на кухне»? — не удовлетворился я ответом Вадима.

— Все равно было бы интересно. Я считаю, что Владислав Юрьевич очень глубокий человек, у него замечательные стихи и очень неплохие мелодии. Но в «Полуострова» ведь вошла еще и часть моих песен. Это совместная работа, результат нашего совместного творческого бытия.

Самойлова нетрудно понять — он всецело зависим от Суркова. Но неужели самому Владиславу Юрьевичу не стыдно за такой вот полуполитический блат? Не противно осознавать, что не занимай он благодаря мягкости Путина кабинет в Кремле, Самойлов не подарил бы ему и контрамарки на концерт «Агаты»?

Впрочем, бог с ним, с Сурковым! Говорено о нем в книге — переговорено…

Так зачем Семье понадобилось лгать в мемуарах? Ответ на этот вопрос кроется в той самой феодальной выборочности оповещения ближнего круга Ельцина о принимаемых им решениях (хотя такие ли еще политические выкрутасы видела наша история) и в том, как беспардонно об этом рассказывает сама Семья, в скрытом смысле такой ее откровенности.

Нет, Семья, конечно, не собиралась печатно унизить Путина на веки вечные, показав его якобы несамостоятельную роль в процессе прихода к власти. Это было бы смешно, ей-богу. Ибо все мы помним, каким образом самостоятельность Ельцина привела к власти его — через хмельную подпись в Беловежье, сломавшую хребет великому государству.

Да и, право, уж кому-кому, но не Борису Николаевичу с его прыжками с моста, ковырянием ножницами в груди, пьяным дирижерством в Берлине и алкогольной немощью в Шеноне напоследок публично ущемлять чувство собственного достоинства преемника.

Тем более что Путин раскусил Ельцина сразу. Близких отношений между Путиным и Ельциным, по сведениям Роя Медведева, никогда не было — Путин этого не допускал, а Ельцин не был к ним склонен. Он был склонен унижать людей, приближаться к нему было нельзя, потому что он мог поставить человека в неприемлемое положение.

Однако, как ни крути, мемуары Ельцина, не стесняясь, прямо-таки кричат о семейной подоплеке прихода Путина к власти. Кричат так, что даже спустя десятилетие дочь первого президента России вынуждена нивелировать высоту взятых ее отцом нот лишь потому, что литературным обработчиком (читай создателем) большинства книг Ельцина, как я уже упоминал, является не кто иной, как супруг дочери Ельцина Татьяны — Валентин Юмашев. Именно эта будущая семейная чета сразу после прихода Владимира Путина к власти запечатлела (не ошибусь, если добавлю: спешно) в новейшей истории детали его восхождения на политический ОЛИМП.

Зачем? Неужто, чтобы дискредитировать в глазах электората? Не будьте наивными. Такие эпизоды в таких книгах пишутся не для массового читателя, а для лиц заинтересованных.

Дело в том, что еще до президентских выборов 2000 года вышла книга «От первого лица. Разговоры с Владимиром Путиным», в которой Семью буквально резанули две фразы исполняющего обязанности президента России. Путин, отвечая на вопрос журналистов, сказал: «У меня никогда не было никаких особых отношений с теми людьми, которые близко работали с президентом». А на вопрос корреспондентов о его реакции на ельцинское предложение стать преемником откровенно ответил: «Нет, я не стал его отговаривать, но не стал и восторгаться, благодарить и уверять, что оправдаю доверие. Первая реакция была такая — я не готов…»

Подобная искренность Путина больно полоснула Семью по сердцу. До сих пор все назначаемые Ельциным фавориты старались демонстрировать близость к близким президенту людям и наперебой обещали оправдать доверие, а Путин, нимало не смущаясь, демонстрирует свою независимость от Семьи!

И было бы полбеды, если бы делал он это кулуарно, а то — в книге, которую прочитают сотни тысяч и которая, главное, останется в истории. И на семейном совете было решено срочно написать «Президентский марафон» вослед путинской крамоле.

Татьяна Борисовна и Валентин Борисович перестраховались на будущее. А ну как Путин забудет, кому всем обязан? А книжечка — вот она. Не бог весть какая интересная, но ведь книжечка самого Ельцина, ее, небось, весь мир читал. Защитить — не защитит, но Путина кому надо уесть повод будет, ежели что.

Логично, согласен. Зачем Путину лишние козыри в руках недоброжелателей, проще оставить новоиспеченную семейную пару в покое, пускай прожигает жизнь на Лазурном берегу, тем более что и в политику она не лезет.

Да и справедливо ли было бы на месте Владимира Владимировича, прочитав «Президентский марафон», выкинуть из головы, как счастливо всплакнула Татьяна, когда узнала об уходе папы, а Юмашев «как человек творческий, сразу оценил красоту события» (так в мемуарах. — Авт.), хотя могли и отговорить Бориса Николаевича. И правил бы он страной еще полгода на законных основаниях. А за полгода столько воды, пардон, премьеров у него могло утечь…

И ведь как утекали!.. [36]

Вот, кстати, и уважаемый Рой Александрович Медведев подтверждает тот факт, что Путина Ельцин своим преемником даже в мыслях не держал фактически вплоть до отставки Степашина в августе 1999 года. А ложь в мемуарах призвана придать выбору Ельцина основательность, а главное, выглядеть в глазах народа добрым политическим дедушкой, проведшим несмышленого внучка незаметно для всех (прежде всего для него самого) по сложным политическим тропам на самый олимп власти.

Деликатно осчастливил, то бишь. Ну как об этом не упомянуть?

Но как бы там ни было, в считаные месяцы Путин стал из семейного выдвиженца на редкость самостоятельным политиком. И этот факт сыграл с Семьей дурную шутку. Потому что вопрос стабильности положения Семьи отныне был обусловлен не какими-то там абстрактными опасениями Владимира Владимировича перед проблемами с политическими конкурентами в случае разборок с Семьей, а исключительно банальным человеческим чувством долга перед ней. Путин неожиданно для Семьи вошел в такую силу, что «Президентский марафон» стал для нее не охранительной грамотой, а компрометирующим обстоятельством. Свидетельством «семейной» исторической мелкотравчатости и дешевой перестраховки.