Дуновение холода - читать онлайн книгу. Автор: Лорел Гамильтон cтр.№ 50

— Ох, Рис, — только и сказала я.

Он качнул головой, разметав по плечам белые кудри.

— Нет, я тебе нравлюсь. Всегда нравился. Тебе нравится быть со мной в постели, но я тебя не зажигаю. Странно, но ты загораешься от вещей даже более холодных, чем мои силы,

— Я Неблагая сидхе.

— И Благая тоже.

— Частично. Но частично я еще и человек, и брауни. И все же, если заставить меня назвать себя одним словом, то я — Неблагая.

Он невесело улыбнулся.

— Знаю.

— Андаис обвиняет меня в том, что я переделываю Неблагой двор в подобие Благого. Я этого не хочу, так само получается.

— Помнишь, что я сказал о тебе шестнадцатилетней? Что хотел понять, в кого из своей родни ты пошла?

— Да.

— Мне хотелось, чтобы ты унаследовала больше от Благих.

— Мой дед бил жену смертным боем. Дядька сошел с ума. Мать — черствая завистливая снобка. И такого ты себе хотел?

— Я не об отдельных личностях говорю, да и конкретно об этих личностях я не думал. Припомни, я знал куда более ранних твоих предков еще до того, как они сгинули в великих войнах. Я помню женщин по линии твоей матери — богинь плодородия, любви, плотского желания. Хорошие такие бабы, по-земному теплые, по-настоящему.

— Так что, ты хотел узнать, не пошла ли я в какую-то из своих прапрабабок?

— Двоюродных бабок, — ответил Рис. — И кое-кого из прабабок тоже. Ты мне их напоминала. Волосами, глазами. Я видел их в тебе.

— Только ты и видел, — сказала я.

— Только я и смотрел.

Я приподнялась и поцеловала его. Поцелуй становился все жарче, пока я не ощутила, как твердеет он там, где стал было мягким за всеми этими разговорами. Он оторвался от моих губ едва ли не со стоном.

— Не могу я вести себя прилично, когда ты так меня целуешь!

— Так брось вести себя прилично, просто люби меня.

Китто застегнул джинсы.

— Я оставлю вас заниматься тем, что сидхе умеют лучше всего — не считая магии. Ты мне друг. Рис, я верю, но тебе неловко, когда я в постели с тобой и с принцессой.

Рис попытался возражать, и теперь я приложила палец к его губам:

— Он прав.

Рис отвел мою руку.

— Знаю. Черт бы все побрал, знаю. Я думал, если я смогу заняться сексом с тобой и Китто, то смогу и охранять тебя этой ночью. Но я не могу.

— Ты и без того быстро продвигаешься в отношении к гоблинам, Рис. Все нормально.

— Так кто же станет тебя охранять, если Дойл ранен, а у меня приступ гиперчувствительности?

— Не знаю, — сказала я. — И как-то мне сейчас наплевать. Люби меня, Рис, вот сейчас, просто люби. Будь со мной, помоги справиться с растрепанными мыслями.

Я поднялась и поцеловала его опять, и потащила вниз, к себе — руками, и поцелуем, и нетерпением.

Я не слышала, как закрылась дверь за спиной Китто, но когда я снова открыла глаза, в спальне мы были одни.

Рис уложил меня на живот и дыханием проложил дорожку по спине. Я бы сказала — поцелуями, только эти касания были нежней поцелуев. Он ласкал мне кожу едва ощутимыми прикосновениями губ и дыханием. Спустившись достаточно далеко, он принялся дуть и шевелить коротенькие, почти невидимые волоски на пояснице и ниже, так что я невольно вздрагивала, а кожа покрылась мурашками.

Я чуть приподняла бедра, молча поощряя его на большее.

Он рассмеялся — таким типично его смехом, выражением общего мужского и его личного веселья. Только сейчас в смехе не было привычной самоиронии. Он поцеловал меня в спину более ощутимо, и я изогнулась, без слов давая ему понять, насколько это чудесно.

Он лег на меня всем весом, поместившись твердой своей длиной у меня между ягодицами, и я вскрикнула от восторга.

Просунув под меня руки, он приподнял меня и обхватил груди ладонями. Твердо и крепко он прижал меня к своему сильному телу.

— Если бы я тебя любил всем сердцем, — прошептал он, — я бы сделал то же, что и Китто. Отказался бы от соития. Выбыл из гонки за трон. Китто понимает, что ни один из дворов не потерпит на троне полукровку-гоблина. Скорей вас обоих убьют.

Он прижался тесней, чуть толкнув бедрами. Я невольно задвигалась — насколько позволял его вес на мне, — но серьезность в голосе противоречила тому, что делало его тело.

Рис по-прежнему шептал мне в макушку:

— Я знаю, что ты любишь Дойла с Холодом. Черт возьми, ты Галена любишь больше, чем меня, даже сейчас, когда вы оба понимаете, какой обузой тебе он стал бы на троне.

— Мы теперь иногда занимаемся только оральным сексом.

Рис напрягся, и совсем не от сексуального возбуждения, скорее от неожиданной мысли:

— Он отказался от гонки за трон?

— Не совсем… Но никогда мы не делаем ничего такого, что может кончиться зачатием. Просто доставляем друг другу удовольствие.

— Интересно, — сказал Рис голосом, далеким от сексуального шепота.

Я попыталась подняться, но он руками и бедрами вжал меня обратно в постель.

— Почему интересно? — спросила я, пойманная будто в капкан.

— Гален вышел из состязания за трон, потому что знает — ему сил не хватит, чтобы тебя защитить от убийц. Но он тебя любит, даже слишком любит. Он любит тебя так сильно, что готов от тебя отказаться, если тебе так лучше. Доблестный Гален.

Мне такое в голову не приходило, но Рис был прав. Гален вел себя невероятно честно и отчаянно храбро. У него еще сохранялся шанс стать отцом моего ребенка, но в последние несколько наших интимных встреч он только однажды воспользовался шансом на соитие. Все остальное было потрясающе хорошо, но к рождению ребенка никаким образом не привело бы.

Рис крепче сжал сильные руки — так крепко, что мне стало трудновато дышать. Обжигая мне ухо дыханием, он прошептал:

— Если бы я тебя по-настоящему любил, я бы тоже отказался от надежды на трон. Я помог бы тебе соединиться с тем и, кого выбрало твое сердце — с Дойлом и Холодом. Только я слишком эгоистичен, Мерри. Не могу я тебя отдать без боя.

С трудом дыша в его хватке, я прохрипела:

— Это не бой.

— Бой, — прошептал он яростно. — Бой. Без клинков и пуль, но все же бой. Для кого-то из нас — битва за трон, а для большинства, Мерри… Мы бы бились за тебя, даже не будь никакого трона.

Он ударил в меня бедрами так жестко и резко, что я закричала. А потом стиснул меня еще крепче — так что я подумала даже попросить его перестать, дать мне вздохнуть. Он то ли прошептал, то ли прошипел мне на ухо, с такой яростью, с таким чувством: