Опасность предельного уровня - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Самаров cтр.№ 60

* * *

Спецназовцы молча наблюдали из машины, как садятся в предоставленный им автобус десять амнистированных боевиков и как усиленно хромает, не успевая за ними, Александэр Сулейменов. Одновременно и «фотографировали» в памяти внешность каждого. Машина группе Согрина была предоставлена не майором Султановым, который пока оставался в Гудермесе и без транспортного средства обходиться, естественно, не мог, а местным отделом ФСБ. И, не зная водителя, обмениваться при нем мнениями не стоило. Но взглядами обменяться можно было. Кордебалет с Согриным, уступившим переднее место Сохно, которому там было удобнее раненую ногу выставить, переглянулись, оба отметив основательную тяжесть рюкзаков и сумок амнистированных. Даже действующие боевики, имея в горах и лесах запас на длительное время, не носили с собой такой тяжести. Боевики вообще не любят быть носильщиками. Сейчас же и носильщиками стать согласились, только один Сулейменов был налегке. Да ему, при его увечье, и хромалось бы с грузом гораздо сильнее, хотя сильнее хромать может разве что вообще безногий.

На сиденьях устраивались со всеми удобствами. Сидений хватало. Последними места у дверей заняли офицеры охраны. Как и предупредил майор Султанов, охрана должна обеспечить амнистированным приятное путешествие.

Провожали уезжающих целыми семьями, как героев, отправляющихся совершать очередной подвиг. Жены и дети стояли в стороне, не приближаясь и не нарушая торжественности обстановки, но руками махали. Оркестра почему-то не было – начальство проявило нерасторопность.

Автобус ушел. Выбросив в воздух основательную дозу газов из выхлопной трубы – местная солярка не желала сгорать полностью, тронулся, догоняя автобус, БТР сопровождения. За городом он выедет, как и положено, вперед. Амнистированных охраняли ничуть не хуже, чем охраняют воинский транспорт.

– Счастливо им всем добраться, – сказал полковник. – Пора и нам ехать.

Гражданская одежда была у всех в вещмешках. Переодеваться решили перед посадкой в поезд. До этого никому не следовало знать, что поедут офицеры не просто домой, а поедут, продолжая работать...

* * *

Дорога до Грозного не долгая, если не двигаться к нему с боями, как уже случалось, хотя и основательно разбита, как и все дороги России. «Уазик» со спецназовцами пристроился позади автобуса с амнистированными и, пожалуй, прижимался слишком близко, потому что водитель не видел очередные выбоины и жестко подпрыгивал на них. Настолько жестко, что подполковник Сохно несколько раз, чтобы не застонать, основательно выматерился.

Спецназовцы обосновали свое «преследование» мерами собственной безопасности. Все-таки ехать в колонне с БТРом во главе – это не то же самое, что просто ехать в «уазике». Но, как только миновали Аргун, Согрин приказал водителю ехать быстрее. До посадки на поезд им следовало и РОШ навестить, чтобы получить проездные документы, и еще кое-какие дела сделать. И все это успеть за то время, пока телевизионщики будут снимать посадку амнистированных на поезд до Москвы.

В разведуправлении оперативного штаба Согрин не столько законно, сколько пользуясь хорошим к нему отношением, выпросил для каждого члена своей группы, поскольку ехать они собрались в разных вагонах, отдельный документ, подтверждающий, что офицеры по дороге до Москвы находятся на выполнении оперативного задания. Это чтобы не возникло вопросов со стороны правоохранительных органов по поводу передвижения в гражданской одежде и при оружии. Но свой автомат и «винторез» Кордебалета Согрин решил сдать. Хорошо, что в РОШе оказалась другая группа спецназа ГРУ, через которую полковник решился передать оружие. Два привычных пистолета Стечкина Сохно оставил с собой, поскольку получал он их не на местном складе, а в Москве.

Машину, на которой прибыли из Гудермеса, полковник отпустил сразу. Пришлось еще и машину в РОШе просить, чтобы до вокзала в Грозном добраться. И еле-еле успели взять по брони билеты, купить на дорогу, что подвернулось в вокзальном буфете, и сесть в поезд, каждый в свой вагон. Причем купейный достался только Сохно – полковник специально выпросил в военной кассе для раненого. И даже нижнее место, словно инвалиду. Поезд тронулся. Руками спецназовцам никто на прощанье не махал, но Сохно Грозному все же отдал прощальный жест, надеясь больше никогда туда не вернуться...

В Гудермес все же вернуться пришлось. И на перроне во время стоянки поезда спецназовцам удалось наблюдать достаточно интересную картину. Родственники, чуть не в торжественной обстановке провожавшие амнистированных в Грозный, и в Гудермесе на перрон пришли. Образовалась толкотня. И, думая, что он останется незамеченным в этой толкотне, один из амнистированных ловко нырнул под вагон, чтобы вынырнуть уже на другом пути, с которого могла бы быть открыта дорога в другую сторону.

Но хромой Александэр Сулейменов показал вдруг небывалую прыть и, забыв про хромоту, устремился в погоню. И нагнал-таки не успевшего далеко уйти беглеца. Короткую картину возвращения, которой предшествовали две приличные оплеухи со стороны хромого, спецназовцы наблюдали с разных сторон. Но Кордебалету удалось рассмотреть и другую составляющую происшедшего действия, оставшуюся для прочих незамеченной. Беглец мог бы без труда убежать, и убежал бы от Александэра Сулейменова, если бы не остановился, увидев в стороне фигуру какого-то человека, заставившую его остановиться. Тот человек, несомненно, не показывал желания приблизиться. Но путь для бегства перекрывал. И с противоположной стороны на пути вышел еще один человек, закрывая и другую сторону. Таким образом, амнистированные, освободившись из следственной камеры, на свободе не оказались и убедились в этом. Кто подстраховывал Александэра, определить не удалось. Может быть, у Джабраила Алхазурова остались в городе еще вспомогательные силы?.. Но ими заниматься у спецназовцев не было ни времени, ни желания. Им предстояло самим выполнить аналогичную задачу. Но все же Согрин прямо с перрона позвонил майору Султанову и рассказал о случившемся.

– Мы от вокзала далеко, – объяснил майор. – Не успеем никого застать...

Андрей Вадимович Тобако так и застрял на своем посту, поскольку в данной ситуации срабатывал принцип, согласно которому незаменимые люди тоже иногда встречаются – заменить его было некем, чеченский язык среди интерполовцев знал только он. Но Дым Дымыча Сохатого, которому в любой момент могли позвонить, чтобы сообщить о других приехавших чеченцах, с утра сменил «маленький капитан». К тому же Пулат в отличие от Тобако и Сохатого хорошо владел спецтехникой, с которой им предстояло работать.

Дым Дымыч, освободившись после смены, привез в офис Интерпола пронумерованные пленки с записанными разговорами. Правда, часть пленок вообще были пустыми, но магнитофон не выключали даже ночью на случай, если кто-то во сне «беседовать» начнет. Это полностью соответствовало инструкции сопровождения, появившейся после того, как в Колумбии во время операции Интерпола против наркокартеля один из наркобаронов проговорился о предстоящей встрече во сне. Теперь записи человеческого сна стали считаться обязательными. Во время другой операции подозреваемый имел привычку сам с собой беседовать. Задавать вопросы и на них же отвечать. Потому запись продолжалась даже тогда, когда человек оставался в одиночестве. Расход пленки, как материала многоразового пользования, в расчет не брался. Пленку всегда рекомендовалось иметь про запас.