Махинаторы. Кого ждет Колыма? - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Бушин cтр.№ 18

Вы думаете, читатель, это все? Нет. У президента ПЕН-центра вслед за Солженицыным, уверявшим, что в советское время Достоевский был «недоступным для чтения», есть кое-что еще сообщить нам и об этом писателе. Слушайте: «Ведь Достоевский начал выходить только после смерти Сталина, а до этого он считался «реакционным». Вы поняли? Стали печатать только после 1953 года… Да он и раньше, и после считался реакционным, каким и был на самом деле. Его отвергали, писали о нем резкие статьи, сочиняли на него злые эпиграммы такие авторитетные художники, как Тургенев, Некрасов, Михайловский, его терпеть не могли Чайковский и Бунин, очень критичен к нему был Горький, хотя отстаивал публикацию даже «Бесов». В этой большой компании оказался и Ленин. Разумеется, Достоевский не оставался в долгу у некоторых своих противников, да и других писателей не обходил своим пристрастным внимание. Так, о Толстом говорил, что в сравнении с Пушкиным он ничего нового не сказал; Салтыкова-Щедрина именовал сатирическим старцем и т. д.

Да, реакционер, и тем не менее 23-томное собрание его сочинений, начатое еще до революции, после Октября не было прервано и заброшено, а в 1918 году — война шла! — доведено до конца. В 1921 году в Москве и Петрограде достойно отметили 100-летний юбилей писателя. Вскоре на Цветном бульваре в Москве реакционеру поставили памятник работы знаменитого тогда скульптора С. Д. Меркурова и открыли музей на Божедомке, где этот памятник сейчас и стоит. Из советских изданий Достоевского упомяну только академическое в 30-ти томах, вышедшее тиражом в 55 тысяч экземпляров в 70-е—80-е годы, законченное накануне пришествия бесов демократии во главе с Вельзевулом Сергеевичем. А всего после революции, по данным на ноябрь 1981 года (160 лет со дня рождения писателя), в нашей стране вышло более 34 миллионов его реакционных книг, это 540 тысяч ежегодно. А Толстого издавали еще больше.

* * *

Но ведь вот что тут главное-то. Не в Битове дело. Ну, возможно, начал он праздновать свой юбилей несколько раньше срока, ну, перебрал, а тут — корреспондент, он и понес. Но корреспондент-то из писательской газеты. И вот слушает весь этот легендарный вздор и молчит. Он же именно по определению его должности обязан знать, что это вздор, чушь, бред. А он не смеет ни возразить, ни вопрос задать хотя бы о том, в каком году Шолохов «пробил» издание «Войны и мира».

Страшно жить в этой России, господа…

2012 г.

Совсем недавно началась повсеместная, международная «охота на плагиаторов». Право, как на волков, которых ныне при демократии, благодатной для волков и шакалов всех видов, в Якутии, например, расплодилось видимо-невидимо. Народное бедствие!

Охота на плагиаторов — лишь разновидность мизантропической политики «Единой России». Сейчас она охватила и Россию, а началась в Германии. Наши газеты наперегонки ловят плагиаторов. Сообщают: «ВАК заработал: за плагиат ученых степеней лишены 11 человек». Как принято говорить, дело набирает обороты. И становится страшно от этих оборотов. Как хорошо, что я в свое время не стал защищать кандидатскую…

Ко мне на мобильный телефон Beeline на днях прислал сообщение: «Президиум Высшей аттестационной комиссии (ВАК) единогласно лишил степени кандидата наук бывшего директора СУНЦ (?) МГУ Андрея Андреянова, уличенного в плагиате». И еще: «Премьер-министр Д. Медведев поручил до 31 марта разработать систему проверки на плагиат студенческих дипломов и диссертаций». Добрались и до студентов…

Академик ВАСХНИЛ Б.С. Маслов 15 февраля напечатал в «Советской России» статью «Переполох», в которой с болью пишет: «Посмотрите, что творится в сельскохозяйственной науке!» Академик энергично разоблачает дельцов, в диссертациях которых чужой текст составляет 75 и даже 87 процентов. Тут и возражать нечего. Молодец, академик! Разумеется, совершенно прав он и там, где с возмущением пишет, как зампред главы правительства В. Зубков и ныне отсутствующий Ю. Лужков проталкивали президента ВАСХНИЛ Г. Романенко еще на пять лет, когда ему исполнилось 70, а это предельный возраст для такой должности. Зубков, судя по его зятю Табуреткину-Молочному, оказавшемуся военным министром, большой специалист по проталкиванию.

Тут я хочу прервать цитату академика Маслова, чтобы отвлечься и сказать кое-что о самозванцах, которые, по-моему, гораздо опасней плагиаторов, ибо плагиатор, незаконно получив звание и какой-то пост, тем не менее может быть дельным работником, а самозванец… Ну, вот судите, уважаемый Борис Степанович.

В самом начале этого года, выступая на весьма представительном форуме, одно высокопоставленное лицо заявило: «Жизнь метается быстро. Сегодня все жители нашей страны воспринимают как должное возможность строить свою жизнь так, как считают нужным, как считают правильным, как считают для себя интересным — заниматься бизнесом, ездить за границу в командировки, отдыхать, быть частным собственником, наконец. Чуть более 20 лет назад все это казалось иллюзией, недостижимой мечтой. Но мечты осуществились, и в этом большая заслуга команды Гайдара» («Правда», 24 января, 2013 г.).

Я прочитал это с большим изумлением. Начать с того, строил ли я свою жизнь так, как считал нужным. Что такое «чуть более 20 лет»? Ну, это, допустим, 23 года. А мне довелось родиться 89 лет тому назад. Во многих отношениях я всю жизнь был типичным советским человеком. Как сказал поэт, «родился, рос, кормили соскою, жил, работал, стал староват…» Действительно, в карьерном смысле не поднимался выше завотделом толстого журнала, самая высокая зарплата — 240 рублей, огромных гонораров и больших премий не получал, большую часть жизни прожил в двухкомнатной квартире и т. д. И тем не менее, на всем долгом пути было только одно важное событие, которое совершилось помимо моего желания и воли, — появление на белый свет. Всю остальную жизнь я строил именно так, как хотел — как считал нужным, как считал правильным и интересным.

Конечно, в школу меня отвели родители, но это вовсе не противоречило моему желанию, я хотел учиться. В четвертом классе по собственной воле стал пионером, быть не принятым — стыдно. Потом опять совершенно добровольно вступил в комсомол, мне это было интересно. Когда началась война, вместе с одноклассниками поступил работать на авиационный завод, никто нас туда не гнал. Когда исполнилось восемнадцать, надел шинель и пошел на войну, и это соответствовало моему желанию. Ну, в Красной Армии, как и в любой армии мира, с твоим желанием не больно считаются, куда надо, туда и пошлют, что следует, то и будешь делать. Но в партию я вступил опять-таки по доброй воле, никто не тащил. После войны сам выбирал, куда пойти учиться, перебрал шесть вузов и всюду был принят. Критик Б. Сарнов уверяет, что фронтовиков, к числу которых он почему-то не принадлежал, принимали без экзаменов. Неправда. Всюду я сдавал экзамены. А остановился на том, что было интересно, — на Литературном и Юридическом (экстерн), остальные оставил, хотя в некоторых окончил первый курс.

И дальше строил жизнь, как считал нужным: работал в редакциях газет и журналов, по разным причинам порой переходя из одной редакции в другую; женился, по горячему желанию родились дети; потом, разумеется, помимо моей воли появились внуки, и это тоже очень соответствовало моему желанию.