Персия-Иран. Империя на Востоке - читать онлайн книгу. Автор: Александр Широкорад cтр.№ 48

В июне 1917 г. Минорский писал М.И.Терещенко о своей идее предоставления автономии Иранскому Азербайджану: «Имею честь сообщить, что записка об автономии Азербайджана была составлена мною, сколько помню, зимою 1908—09 года. Копий было сделано всего 5—6, из них одна была передана г. Персиани, другая, сколько помню, бар. Нольде. У меня сейчас копий нет.

Возникла записка по поводу заявления группы азербайджанских депутатов меджлиса.

Я указывал на особую историю Азербайджана, на этнографические и языковые особенности его населения и на резкое отличие характера решительных и более прямых азербайджанских турок от более тонких, но более мягких и слабых персов.

Я указывал на связи Азербайджана с Закавказьем, невозможность сразу реформировать всю Персию и на предпочтительность избрать Азербайджан своего рода опытным полем реформ, откуда они могли бы распространиться и далее...

В мысли у меня было переименование Генерального Консульства в Азербайджане, по крайней мере, в сношениях с Кавказом, в резиденции, как это имеет место у англичан в Бушире, подчинение ему других консулов Азербайджана, командирование в провинции русских советников, создание азербайджанцами провинциального собрания с правом расформировать прежде всего податную систему и суд и т.д.

В настоящее время лозунг "национального самоопределения" особенно силен, и ввиду исключения мысли о завоевательных намерениях России его, вероятно, легче было бы провести в жизнь при нашем содействии. "Автономия Азербайджана" упоминалась уже не раз на мусульманских собраниях в России (например, в Елизаветполе) и, по упорным слухам, также в Тавризе.

Каковы же были бы цели подобной политической тенденции? Для самих азербайджанских турок выгоды объединения и самоуправления ясны. Среди персидского государственного организма эта национальная группа составляет самое крепкое и здоровое ядро.

Для России выделение Азербайджана означало бы более тесное сближение его с Закавказьем и могло бы быть использовано для проведения реформ и улучшений. До настоящего времени мы о них много говорили, но фактическое осуществление их всегда отклоняли от себя и поручали то бельгийцам, то французам и т.д. Мы как будто не доверяли своим силам и боялись прямого вмешательства. Между тем нельзя же сравнивать Закавказье с положением Персии, которая еще через много лет не получит ничего подобного; при таком порядке мы могли бы дать немало добрых советов, тем более что наибольшие аналогии для Азербайджана дает именно Закавказье, а не Алжир, Конго или Куба.

Что касается боязни "вмешательства", то раз мы широко допускали его с нашими покровительствуемыми и т.д., нечего было опасаться его и в интересах реформ и справедливости. Наконец, если прежде мы естественно прятались за "нейтральных", а в конце концов тормозили их работу, то теперь, если нам действительно удастся сблизиться с персидским народом, мы можем открыто выступать в качестве советчиков. Не добиваясь сразу прямого участия в реформах, мы могли бы прикомандировать к нашим консульствам опытных людей, знающих административные и земельные вопросы, для известной агитации и для направления общественной мысли. Мы действовали бы не прямо, преподнося реформу сверху, а снизу, стремясь пробудить интерес к реформам и требование их. Если бы наши агенты приобрели к себе такое доверие, какое приобрели некоторые немецкие агенты вроде Шюнемана, вероятно, не было бы препятствий к принятию их и формально на персидскую службу.

По отношению к России имеется еще немало предрассудков, и сразу их не победить, но если персы убедятся, что мы действительно за реформы, что мы знаем больше их, что мы хотим не благодетельствовать, а помочь, что мы не набираем спекулятивных концессий, а хотим поднятия экономической жизни страны, не исключая из нее участия населения, многое станет осуществляться гораздо легче.

Я повторяю лишь свою старую формулу: "Азербайджан должен быть опытным полем", на котором мы можем произвести первые опыты нашей новой политики» [97] .

Секретную телеграмму в Петроград с предложением об автономии для курдов Ирана и Сулеймании (Азиатской Турции) В.Ф. Минорский отправил в феврале 1917 г. Он утверждал, что: «Сулеймания — главный очаг курдской письменности. Сулейманийцы языком и происхождением тесно связаны с курдами Соуджбулага [ныне Мехабад в Иранском Курдистане]. Было бы достойно наших усилий создать сепаратистское движение, обещая курдам Сулеймании независимость или полунезависимость под суверенитетом Персии... Кадры эмиссаров можно образовать из наших пленных сулейманийцев... Изложенный план представляется практичным, особенно с точки зрения нашего контроля над железнодорожными подходами из Месопотамии к нашей персидской зоне» [98] .

Увы, Октябрьская революция поставила крест на прожектах В.Ф. Минорского.

Февральская революция в России поставила крест на наступательных планах русского командования. С лета 1917 г. начался развал Кавказской армии. Пехотные части самовольно покидали позиции и отправлялись в тыл. Казачьи части организованно уходили на Кубань и Терек. После Октябрьской революции развал армии резко усиливается.

Одним из первых внешнеполитических актов Советской России стало обращение «Ко всем трудящимся мусульманам России и Востока» от 3 декабря 1917 г., которым определялись официальные принципы внешней политики советского правительства в отношении Персии. Там говорилось: «Мы заявляем, что договор о разделе Персии порван и уничтожен. Как только прекратятся военные действия, войска будут выведены из Персии и персам будет обеспечено право свободного определения своей судьбы» [99] .

2 (15) ноября 1917 г. Бакинский совет взял власть в городе и образовал первую в Закавказье Советскую республику. 25 апреля 1918 г. Бакинский совет создал «орган пролетарской диктатуры» в Азербайджане — Совет народных комиссаров (СНК) под руководством С.Г. Шаумяна.

15 (28) ноября 1917 г. меньшевиками, эсерами, дашнаками и мусаватистами в Тифлисе создается Закавказский комиссариат. Фактически это было националистическое правительство Закавказья (Азербайджана, Армении и Грузии). Закавказский комиссариат приступил к разоружению пробольшевистски настроенных частей Кавказской армии.

5 (18) декабря 1917 г. в городке Эрзинджан в Анатолии было подписано перемирие между русскими и турками. При этом турецкое командование обязалось заставить курдов выполнять договор. В случае враждебных действий курдов русские войска имели право поступать с ними как с разбойниками.

По условиям перемирия русские и турецкие войска должны были покинуть Персию. А турки, в свою очередь, заняли ряд ее западных и северных районов.

3 марта 1918 г. Советская России была вынуждена заключить с Германией «препохабнейший» Брестский мир. Статья 4 мирного договора гласила: «Россия сделает все, что в ее силах, чтобы обеспечить скорый вывод войск из западных провинций Анатолии и их возвращение Турции. Ардаган, Каре и Батум будут незамедлительно освобождены от российских войск». В этом договоре Армения ни разу не упоминалась.