Теория Глупости, или Учебник Жизни для Дураков-2 - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Яхонтов cтр.№ 170

СОБОЛЕЗНОВАНИЯ

Понятное дело, во всех подотчетных нам газетах (уж мы постарались) Худолейскому было выражено соболезнование в связи с постигшим его несчастьем, журналисты (по традиционно универсальной и отработанной схеме) писали, что произошедшее — безусловно, угроза и предупреждение сатирику со стороны власти, которая напрасно надеется: теперь испепелявший ее нелицеприятной критикой смельчак заткнется; статьи заканчивались яростными клятвами и заверениями, что подлинную отвагу не задушишь и не убьешь, а наемники все равно рано или поздно будут пригвождены к позорному столбу. По ТВ (наш канал) был показан "круглый стол", в котором приняли участие не пострадавшие юмористы, а также Иван Грозный, все как один выступавшие заявили о солидарности с потерпевшим пламенным борцом против режима и диктатуры криминала, сам Худолейский включился в эту дискуссию при помощи громкой телефонной связи и телемоста, а затем опубликовал в возглавляемом Иваном Грозном оппозиционном кабинету министров журнале "Свиноводство" гневное философское эссе "Как спасти страну и сатиру в условиях потери ведущими их представителями собственных грузовиков?"

Впрочем, понесший ущерб, казалось, был рад случившемуся. Он приковал к себе широкое внимание. Давал направо-налево интервью, выступал с заявлениями о невозможности создавать полноценные художественные произведения в условиях повальной преступности и тотальной коррупции. Иван Грозный, стакнувшийся с обезмашиненным разоблачителем и страдальцем обещал выступить с очередной публицистической статьей, озаглавленной: "Лев не просто готовится к прыжку, он не только прыгнул, но уже вцепился нам в загривки!" Друзья-юмористы пустили по знакомым подписной лист с просьбой жертвовать кто сколько может на приобретение нового автомобиля и прошли по улицам с картонными и начертанными на ватмане плакатами-лозунгами: "На чем будем ездить? Пора положить конец! Нашего товарища ограбили сегодня, значит, нас, ваших любимцев, ограбят завтра!" В метро и возле троллейбусных остановок стояли добровольные сборщики вспомоществований с болтавшимися на шее табличками "На "Тойоту" для Х". Сердобольные граждане бросали в шапки и кепки медяки. Сомневавшимся в пользе подобной акции вольнонаемные агитаторы разъясняли: часть средств будет пущена на расширение дачи, где комик незаслуженно ютится — после того, как в знак протеста покинул квартиру, расположенную на одной лестничной площадке с президентской. Попутно растолковывалось: у президента полезная площадь кладовки и балконы больше! В итоге была собрана внушительная сумма, да еще по страховке ограбленный получил возмещение полной стоимости утраченного грузовика, так что оказался даже с наваром.

ВИЗГ

И все равно Худолейский визжал, что покинет страну, где его не ценят. И, шантажируя Президента, грозил, что, может, вернется под крыло Маркофьева.

Тогда обласканного страховыми агентствами сутяжника пригласили в Кремль (информация поступила от Лилипутина и Гулливерова одновременно) и на ушко объявили, что взорвут его дом… Не тот особняк, в котором он проживает загородом, а тот, в строительство которого он вбухал свои скромные сбережения (около 300 миллионов долларов) — причем на воздух новостройка взлетит еще до того, как квартиры успеют распродать. То есть с денежками он расстанется навсегда.

После этой недолгой беседы Худолейский заявил, что рвет с Маркофьевым навсегда.

Контрольный вопрос. А вы как бы поступили, доведись вам выбирать?

Вывод. ЛУЧШЕЕ ИЗВИНЕНИЕ — ЭТО НАЕЗД. (И в государственных масштабах тоже).

ДУПЛЕТ

Если Маркофьев лишь обещал мастеру хлесткого слова, что, когда станет президентом, даст ему денежное пособие, то действующий гарант Конституции был не промах и не только вручил пострадавшему, в качестве компенсации, Государственную премию, но и присвоил Худолейскому дуплетом звание народного акына и ЗАСРАКа в придачу. А также заверил, что за казенный счет отправит его на отдых в Турцию. (И не обманул, на поездку пошли деньги, предназначенные для восстановления иконостаса Успенского собора.)

Контрольные вопросы. А вы как бы поступили? Неужели не дали бы премию? Вы ее что, выплачиваете из собственного кармана?

Вывод. Если вы жалеете казенные деньги (или что одно и то же — деньги налогоплательщиков) вам не достичь высот управления государством!

Худолейский же в знак признательности обещал вернуться в городскую квартиру (на одном этаже с президентом) и хотя бы раз в неделю там ночевать.

Контрольный вопрос. А вы бы не вернулись? Вам что, жалко раз в неделю переночевать с президентом?

ЛЕСТНИЦА

Маркофьев после этого сказал:

— Помнишь лестницу, с которой кубарем катится вниз героиня фильма "Унесенные ветром"? И у нее случается выкидыш… Так вот, если бы она и ее муж жили в обычной коммунальной квартире, ничего подобного не произошло бы. Повздорили, поругались, ну, врезал бы он ей пару раз, но с лестницы она бы не полетела. Легла бы в кровать и прикладывала лед к синякам. СКРОМНЕЕ НАДО БЫТЬ! Теперь Худолейского ждет бесславный финал…

Так и вышло, как он предрекал.

Полезный совет. Успех надо равномерно распределять вдоль всей длинны жизни, иначе, если сконцентрировать его на каком-то одном отрезке, остальные участки могут оказаться бесплодны, не дадут всходов, а, возможно, еще и пострадают от эррозии почвы.

ПУШКИНДТ

Вслед за неустрашимым сатириком рванул от нас без оглядки и Рабинович-Пушкиндт. Теперь он сочинял слоганы в поддержку здравствующего правителя, а в свободное от творческих потуг время пытался примкнуть к любой, лишь бы не нашей политической группировке. В итоге поэт-арап выдал две строки, которые были приобретены у него по сходной цене коммунистами:

Если жить хотите заново -

Голосуйте за Зюганова!

Денег вполне хватило, чтобы издать за свой счет сборник собственных лирическо-сатирических стихов (и приобрести домик в ближнем Подмосковье). Изредка мы с Маркофьевым видели Рабиновича на Арбате: он продавал эту свою книжицу, зазывая прохожих:

— Поддержите поэта свободных воззрений!

ПЕРЕБЕЖЧИКИ

Нас покинули Миша и Сивухина.

От нас отвернулись Любовь Неверная и Аглая Страшенная.

Нас начинали покусывать в эфире Пидоренко и Новомужев.

Спокойнее всех встретил удар по самолюбию Костариканский. Он сказал:

— В итоге жизнь дарит кристальную ясность. Надеялся переплюнуть Станиславского и Стреллера, а дотянул лишь до сравнения с флюгером.

И еще он сказал, уходя от нас в стан врагов:

— Как прав был Чехов! Приходится жить с нелюбимой, потому что любимая недостойна твоей любви… Да и вообще никто не достоин моей любви! Вот в чем трагедия!

СТАРЫЕ ЗАСЛУГИ

Нельзя сказать, что наш путь устилали лепестки роз… А Маркофьев пребывал в ореоле цветов. Но многие, не желая ссориться с президентом, в то же время опасались испортить отношения с потенциальным избранником на высший пост. Да, Маркофьев по-прежнему оставался реальным претендентом в руководители и лидеры державы — все прекрасно это понимали и учитывали. И Маркофьев это тоже просекал.