Теория Глупости, или Учебник Жизни для Дураков-2 - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Яхонтов cтр.№ 119

Вывод. Опыт побуждает к осмотрительности и осторожности.

ИЗЛИШКИ

— ДЕЛАЙ ДЛЯ СЕБЯ, А НЕ ДЛЯ ДРУГИХ, — говорил Маркофьев. — Это нормально и естественно. ОСТАНУТСЯ ИЗЛИШКИ — ПОДЕЛИШЬСЯ. Да и вообще: с обильного стола всегда падают крошки. Те, кого эти крохи устроят, кто ими удовлетворится — и будут твоими сподвижниками и пажами, и будут вокруг тебя виться и прихлебать…

РОМАНТИКА

И еще он говорил:

— В молодости я зачитывался статьями Ивана Грозного… Особенно мне полюбилась его мысль о том, что надо смотреть в небо, а не под ноги… Чтобы мысли были высокие… А не приземленные… И я стал задирать голову и зырить в небо… Каков итог? Споткнулся, грохнулся, вывихнул руку… Что проку смотреть вверх, если под ногами кочки и колдобины?

* МЕНЬШЕ СЛУШАЙТЕ КРАСНОБАЕВ, КОТОРЫЕ РАДИ ЛИХОГО СЛОВЦА И ЗАВОРАЖИВАЮЩЕГО ОБРАЗА НЕ ПОЖАЛЕЮТ НИКОГО И ГОТОВЫ НА ВСЕ. ТАКИМ ПЛЕВАТЬ НА ВАШ ВЫВИХ РУКИ И ВАШ РАСКВАШЕННЫЙ НОС! ИМ ЛИШЬ БЫ БАЗЛАНИТЬ, ПРИВЛЕКАЯ К СВОЕЙ ФИГУРЕ ПОВЫШЕННЫЙ ИНТЕРЕС ДУРАКОВ!

НАПОМИНАНИЕ

Все наше повествование — о трагедии человека, который искренне желал людям добра и стремился всем помочь, но был не понят в своих благородных устремлениях… И отвергнут… О Маркофьеве…

ЭССЕ О ПОРЯДОЧНОМ ЧЕЛОВЕКЕ

Порядочный человек не пишет доносов, не убивает, не ворует. Но ему некуда деться от доносчиков, убийц и воров. Он с ними сталкивается ежедневно и ежечасно, на улице, в магазине, в транспорте, за товарищеским ужином. Да, именно за товарищеским. Потому что он же не может не поддерживать отношений совсем ни с кем. К примеру, с теми, с кем у него исторически неплохие связи, а то и симпатии. Так уж устроена жизнь.

Контрольный вопрос. Чем порядочный человек отличается от непорядочного?

Практическое задание. Посмотрите на своих друзей и близких… Они кристально честны? Приемлемо порядочны? Их можно с некоторыми оговорками причислить к честным? Каковы, в таком случае вы, если таковы ваши приятели?

Тема для уединенных размышлений: КОМУ МЫ ПОДАЕМ РУКУ?

Тема для школьного сочинения: КОМУ Я БЫ НЕ ПОДАЛ РУКИ?

Тема для теоретической гимнастики ума: КТО НЕ ПОДАЛ БЫ РУКУ МНЕ?

ПОНИМАНИЕ

— Во власть, в политику идут, чтобы зарабатывать деньги, — вновь и вновь повторял Маркофьев. — Не надо иллюзий. Идут артелями и картелями, не с удочками, как любители-рыбаки, которые три часа сидят на берегу в ожидании поклевки, а с сетями и динамитом… Уж глушанут, так глушанут… Чем мы, чем наш гарнизон хуже? Ну и лишились мы одного из бойцов, Ивана, но другие-то под нашими трепещущими знаменами… И готовы к штурму!

МЕХАНИЗМ

И еще он говорил, сверкая глазами:

— Я побежу всех. Механизм жизни груб, примитивен. Если отбросить рефлексии, которые испытывают отдельные индивиды, в глубине обнаружится до ужаса элементарная схема — рычагов, ременно-приводных систем и причинно-следственных зависимостей. Вот правила, вот инструкция по эксплуатации этого нехитрого аппарата. "Бери — если можешь". "Заставляй — если получается". "Уступай — если не хватает сил". Никаких отклонений от заложенных в программу манипуляций не предусмотрено. Свод правил незыблем. Родился, вырос, совершил на протяжении энного отрезка времени ряд элементарных поступков: на службе, в семье; напрягся — расслабился (или не совершил в силу независящих от тебя обстоятельств), затем непременный износ детали и общая свалка. Ничего другого не будет и быть не может, выпрыгнуть за пределы схемы не удавалось никому, любые попытки, любые самые немыслимые пируэты — напрасны.

ГРЯНУЛ ГРОМ

Перестав быть карманным конкурентом и открыто объявив, что претендует на место в Думе, Иван Грозный опубликовал о Маркофьеве серию разоблачительных статей. Вспомнил и раскопал историю гибели и пышных похорон моего друга. (Кто-кто, а Иван Грозный знал подноготную Маркофьева досконально.) В газетах стали регулярно появляться снимки надгробья, где на мраморной плите Маркофьев был запечатлен с мобильным телефоном, прижатым к уху. Журналисты с разными именами и фамилиями (на деле в каждой публикации чувствовалась рука Ивана) наперебой изгалялись: "Если мы проголосуем за этого погребенного, над нами вознесется покойник, бесплотный дух…"

Маркофьев на митингах и пресс-конференциях отвечал с достоинством и мужественно:

— Да, на меня было произведено покушение. И не одно. Я выжил. И скрылся, чтобы не подвергать жизнь повторному риску. Я сделал это ради вас, сограждане!

И опять взывал:

— Все за мной, в 22 век!

Но теперь это воспринималось как-то двусмысленно.

Контрольные вопросы. Если бы с вами поступили так, как Иван поступил с Маркофьевым, то вы испытали бы:

а) обиду?

б) разочарование?

в) досаду?

г) ничего не испытали?

Во всех этих случаях с вас — 35 очков.

Если испытали прилив энергии вам + 50 очков.

НАПОВАЛ

Грозный, наверное, полагал, что сразил моего друга наповал. И потирал руки.

Как бы не так!

— Ах, как интересно — узнавать людей, — говорил Маркофьев.

Он препарировал человеческую природу — будто анатом, тщательно выявляя строение тела, позвоночника, суставов, крохотных косточек и клеточек…

И улыбался при этом:

— Как увлекательно — узнавать с новых сторон тех, кого вроде бы досконально изучил!

Контрольный вопрос. А вам интересно узнавать людей? (+10 очков).

ЗАБЕГ

К каждому своему поступку и шагу Маркофьев по-прежнему относился более чем серьезно. Обстоятельно. Он ведь знал: любое его движение, жест, слово крайне важны для истории всемирной цивилизации.

— Надо конкурировать, надо принимать участие в любом забеге и по существующим правилам, — твердил Маркофьев. — Пусть иногда кажется, что не победить, вон какие бугаи вышли на старт вместе с тобой… Но откуда ты знаешь, кто, когда и почему сойдет с дистанции? Выбывают из состязаний и не такие чемпионы. Спазм мышц, спазм головных сосудов. И тот, кто вырвался вперед, — уже позади. А то и на носилках. Ну, а тот, кто дышал в затылок — вообще отбросил копыта. Ах, если бы ведать, что подстерегает за поворотом… Не бойся, дерзай! Там будет видно…

ВКУС ИЗМЕНЫ

На меня фортель Ивана Грозного произвел гнетущее впечатление. Маркофьев же (внешне во всяком случае) огорчения не выказывал. Оставался в расчудесном настроении. Потягиваясь, как в детстве после сладкого сна (но на деле сидя против меня в кресле), говорил:

— Просто предавать — неинтересно! Надо выбрать подходящий момент. Грозный — молодец! Ущучил в удачную минуту… На взлете. И заработал кучу фишек. Посмотрим, как он этим состоянием распорядится.