Отвергнутый дар - читать онлайн книгу. Автор: Салли Боумен cтр.№ 54

Тогда она вернулась на квартиру и попыталась собраться с мыслями. Они намерены снимать фильм в Риме; о том, сколько это займет времени, Тэд говорил довольно туманно. Конечно же, они заплатят ей. Немного, сколько смогут; расходы на жизнь в Риме тоже возьмут на себя.

– Не волнуйся, – говорил Льюис. – Ты останешься с нами. Мы о тебе позаботимся.

Элен понятия не имела, получится ли у нее, хватит ли времени. Ее тело все еще оставалось прежним, но вдруг ребенок внезапно начнет расти? Вдруг ее разнесет, как бочку, когда работа будет в полном разгаре? Что тогда делать?

Но нет, Элен была почти уверена, что это можно скрыть – во всяком случае, до четырех месяцев, а к тому времени они закончат. В конце концов она согласилась. Льюис ликовал, Тэд лишь пожал плечами; мысль, что она откажется, очевидно, просто не приходила ему в голову. Элен заперлась в комнате Шэрон и принялась убеждать себя, что все складывается наилучшим образом. Она заработает кое-какие деньги, у нее будет где жить, она сможет кое-чего добиться. И тут Элен зарыдала.

На третий день поздно ночью или, вернее, рано утром Льюис разбудил ее.

– Надо уезжать, – как-то неопределенно сказал он. – Сматываться.

Элен с трудом села в кровати и озадаченно уставилась на Синклера.

– Уезжать? Куда? Зачем? Сколько сейчас времени?

– Около пяти. – Льюис улыбнулся. – Мы поедем в Рим. Тэд решил, что пора начинать, нужно ехать. Кроме того, возникли кое-какие проблемы.

– Какого рода?

– Деньги. Плата за квартиру. Самые обычные. Нам лучше сейчас же уехать. Ты можешь одеться побыстрее?

Почему-то Элен ему не поверила. Льюис и денежные затруднения? Это смешно. Но ей нельзя было оставаться здесь без Льюиса и Тэда; она истратила все деньги. Усилием воли она поднялась с кровати, подождала, пока пройдет приступ тошноты, и начала собираться.

Потом долгое и утомительное путешествие на поезде – и вот она здесь. Было очень жарко, а Тэд все говорил, говорил. В поезде Элен дважды рвало, и она чувствовала, что это может повториться в любую минуту.

Она закрыла глаза, чтобы не видеть эту сводящую с ума процессию мозаичных девственниц. Она чувствовала сейчас особую близость к матери, та все время была рядом с тех самых пор, как Элен покинула Луару; сейчас голос матери звучал в ее ушах, странным образом накладываясь на голос Тэда. Тэд рассказывал об установке камеры, а мать говорила, что мужчины вовсе не лгут, им кажется, что их ложь – правда, вот почему им так легко верить.

Вдруг Эдуард ей лгал? Вдруг он не любит ее? И поэтому не пытается разыскать?

А может, он ее ищет? Может быть, сейчас, в эту самую минуту, он в кафе «Страсбург» расспрашивает хозяина и официантов, знают ли они женщину по имени Элен Хартлэнд?

Ну что ж, если так, значит, он уже обнаружил, что она лгала. А раз обнаружил, то, конечно, прекратил свои поиски. Элен была в этом почти уверена. Он не простит предательства, а это означает конец всему.

Она вновь открыла глаза. Что ж, конец так конец, может, оно и к лучшему. Элен уставилась на девственниц на фасаде церкви. Они двигались, они удалялись – пять неразумных и пять мудрых.

Интересно, почему они мудрые? Вдруг Элен сообразила, что Тэд перестал говорить и вот уже некоторое время молчит. Он перегнулся через столик и неуклюже тронул ее за руку, будто погладил собаку. Тэд всегда носил темные очки, которые не давали возможности увидеть выражение глаз. Сейчас он, казалось, смотрел на Элен с преданностью собаки.

– Что с тобой, Хелен? Тебе опять плохо?

– Нет. Я в порядке. – Элен сглотнула. – Просто я… как тебе сказать, просто я думала о прошлом.

– Расскажи мне о твоем прошлом, – сказал Тэд. Он и раньше просил ее об этом. Кажется, ему не терпится услышать историю ее жизни, подумала Элен.

Она в упор посмотрела на него. Тэд был очень, очень уродлив. Она также подозревала, но не была окончательно уверена, что он еще и очень умен. Элен слегка побаивалась Тэда. Ей иногда казалось, что он может заглянуть к ней в душу и прочесть там обо всем.

Элен твердо решила, что этому не бывать. Один Эдуард стал ей по-настоящему близок, и Элен не намерена была повторять этот опыт. Куда проще держать людей на расстоянии. Так Элен больше чувствовала себя в безопасности.

Она набрала в легкие больше воздуха и начала лгать Тэду. Почти так же, как тогда, в поезде, врала женщине с вязаньем. Сначала Элен каждую секунду ждала – он перебьет ее и скажет: да ведь это же все вранье! Но Тэд не прерывал рассказа.

Она продолжала сочинять. Родилась в обычной английской семье. Элен не слишком ломала голову над деталями. Ее фамилия Крейг – Тэд и Льюис видели паспорт на это имя. В семье девочку называли Хелен, хотя при крещении дали имя Элен. Отчим получился немного похож на Неда Калверта; покойная мать – на Вайолет. Из-за отчима Хелен убежала из дома. Он мог ее разыскать, серьезно заявила она Тэду, но не стал; а если бы даже и нашел, она бы никогда не вернулась домой.

Тэд не проронил ни слова. Он лишь слушал, его маленькие темные глазки не отрывались от ее лица.

Замолчав, Элен с беспокойством взглянула на Тэда. Почему-то для нее было важно, чтобы он ей поверил, этот рассказ превратился в своего рода тест.

Тэд никак не прокомментировал услышанное. Когда ома кончила, он некоторое время сидел молча, покачивая головой. Потом мрачно взглянул на Элен: – Охо-хо. Ну и история.

В эту минуту Элен испытала к нему легкое презрение. Как же легко его обмануть!

Прошло много времени, прежде чем она поняла свою ошибку.

В спальне княгини висела только одна картина – прямо над кроватью. Это был Дали.

Льюис стоял на коленях на черных шелковых простынях, а княгиня исполняла весь свой репертуар, прославивший ее на двух континентах; он думал, что есть только один способ не смотреть на эту проклятую картину: закрыть глаза.

Казалось, он разглядывает ее целую вечность: разлагающаяся пустыня, бесформенное тело на каких-то подпорках оседает в песок. Расплывающееся лицо-циферблат издевается над минутами; Льюис измерял их в такт ритмичным движениям опытного языка княгини.

Его это почти не возбуждало; но Льюис, будучи человеком практичным и к тому же зная, как важно доставить удовольствие княгине, избрал трусливый путь. Изображая наслаждение, которого не испытывал, он прикрыл глаза. Княгиня прекратила свои манипуляции языком как-то слишком резко и, по мнению Синклера, не в самый логически завершенный или хотя бы просто подходящий момент. Он поспешно открыл глаза и увидел, как ее пухлые губы подались назад, обнажили мелкие жемчужные зубки и сладко улыбнулись.

– Теперь твоя очередь, Льюис.

Выругавшись про себя, Синклер довольно грубо исполнил свои обязанности.

Когда все было кончено, княгиня зевнула и потянулась всем своим желтоватым телом. Она погладила оставленные Льюисом царапины на ее руках и одарила партнера долгой удовлетворенной улыбкой.