Имя твое - номер - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Нестеров cтр.№ 46

Он смотрел на то, что вскоре назовет мумией. Ее белизну портили несколько пятен: желтое в районе паха и розовое в районе разбитых глазниц. И еще одно розовое пятно. Это беснующийся во рту сумасшедшего язык. Всего лишь через два слоя бинта он виделся отчетливо. Третий слой наложил эффект муара, четвертый прибрел свойство подсказки: там открытый рот. Он не может закрыться, потому что подбородок увязан с затылком. Нос не дышит, дышит только рот...

Тролль отошел от стола и занялся уборкой. Сложил в пакеты оставшиеся бинты и бумажные упаковки, приготовился вынести все это из дому. Даниил спросил, стоя возле окна:

– Он умер?

– Он сошел с ума. Умирать ему уже не страшно.

Как ни странно, последние слова Тролля подействовали на Даниила как успокаивающее. Он несколько раз повторил их: "Умирать не страшно". Выпив еще водки и еще раз оглядев то, что недавно было человеком, сказал:

– Тогда пусть он умрет.

С первых же секунд знакомства Тролля и Романова последний дал набирающей обороты беседе название – "Родственные души". Знакомство началось с окрика Романова, выходящего следом за Троллем из конторы ритуальных услуг.

– Эй, парень! Ты забыл проспект.

– Это не мой, – ответил Тролль, глянув на журнал в руке незнакомца.

– Мы раздаем их нашим клиентам. Почитай, тут интересные вещи написаны. Ничего про наши новые технологии не слышал? "Продукт" не портится больше месяца.

– Что-то новенькое закачиваете в труп? – заинтересовался Тролль.

– Облагораживаем среду. Слышал что-нибудь о геттере?

– Краем уха. Кажется, ваш служащий предлагал такую услугу.

– Точно. Вот, – Романов открыл журнал и показал раздел рекламы. – Здесь все написано. Знаешь, что такое хемосорбция? Не вдаваясь в детали, поясню: есть загрязненный вредными газами участок, и наш препарат поглощает все газы, исключая инертные. Я слышал, гроб с телом вы собираетесь доставлять на самолете. Однажды нам предъявили претензию: от перепадов давления и выделения дополнительных газов покойник почернел.

Тролль слушал, кивал и читал статьи и рекламы одновременно. Принял от Романова еще пару проспектов с пояснением: "Раздай знакомым". На что Тролль неподдельно рассмеялся. Потом улыбка слетела с его губ. Даниил с него кожу снимет, если его покойный брат не то что почернеет во время транспортировки, а хотя бы чуть-чуть побледнеет.

Он задумался. Тело с покойником вот-вот вынесут и погрузят в катафалк-лимузин. Задержка рейса также не обрадует Даниила.

– Процедура с геттером займет много времени? – спросил он.

– Пять минут, – успокоил его Романов. – Гроб повезете в грузовом отсеке?

– Самолет небольшой, частный, грузового отсека нет.

– Я скажу патологам, они все сделают.

Тролль полез в карман за деньгами. Романов остановил его.

– Процедура входит в перечень услуг.

– Да, кажется, ваш служащий говорил об этом.

– Ваше дело – принять или отказаться.

В комнате с кондиционированным воздухом шли последние приготовления. Романов успел как раз: двое служащих собирались закрыть верхнюю часть крышки гроба.

– Одну секунду, – остановил он их. – Забыл наказ бабушки: положить в гроб немного священной земли и святой воды.

Служащие видели много обычаев, как посыпают покойника землей, брызгают водой. Они отошли в сторонку и дали Романову совершить обряд.

Он открыл бутылку с широким горлом, наполненную водой, и осторожно опустил в нее желатиновый шар. Закрыв крышку, положил бутылку в ноги покойнику и отошел.

– Теперь все. Закрывайте, парни.

Командировку в Израиль Даниил посчитал пустой тратой времени. Он почти ничего не узнал о мотивах убийства. Утешения звучали официально и с издевкой: следствие только началось, отрабатываются несколько версий, брошен вызов всей правоохранительной системе Израиля...

Даниил соловел от этих заявлений. Только сейчас, возвращаясь на самолете в Москву, понял: лично для него и точно в такой же ситуации было проще ждать. Припомнил что-то о родственниках, которые чего-то там не имеют права делать во время похорон: нести гроб, крышку. Иначе...

Он бы и не полетел, но не по причине страха перед всеми этими старинными суевериями. К этому шагу его подтолкнул Курбатов. Сволочь, и в каком стиле послал! Его слова буквально ложились на некогда модную американскую мелодию: "Летите, мальчики, на восток..."

Прилетели...

Мотивы убийства.

Сам Даниил о них голову сломал. И не имел ни малейшего понятия, что они находятся рядом. Только протяни руку к гробу – но не для того, чтобы пошарить в ногах покойника и найти мину замедленного действия. Мотивы были заключены в двух словах: два брата.

Самолет подлетал к Московской области. Стюард из личного экипажа Курбатова сообщил, пройдя между рядами кресел, о погоде в столице. Тролль скривился:

– Погода дрянь. Я не люблю дождь.

– А кто любит дождь? – Даниил едва пересилил себя. Он последовал модному нынче совету: прежде чем что-то сказать или сделать, сосчитал до десяти. За это время он ровно десять раз мысленно перегрыз Троллю глотку. И все же сдержался.

Самолет шел на посадку. Шел красиво. Едва его шасси коснулись бетона, самолет окутался огнем... Только затем послышался оглушительный взрыв. Гремело все, что можно, включая почти пустые баки...

Лев Косов – официально второй помощник депутата, а неофициально – рука из первой пятерки – первым нашел мотив убийства, теперь уже двух братьев. Он позвонил Курбатову прямо с летного поля.

Курбатов спросил:

– Они сели?

– Они, надо отдать им должное, сели красиво. Будто Илья-Пророк на огненной колеснице пронесся.

– Что за ерунду ты мелешь? Объясни, что случилось.

– Кто-то убирает твоих людей, – дал классическое объяснение Косов.

Москва

Курбатов получил от израильских коллег последние, на его взгляд ключевые, данные по делу об убийстве Троя Зеленина. И с нетерпением поджидал дополнительных результатов расследования авиакатастрофы. Потому что первичные выводы специалистов из различных российских ведомств повергли его в шок. Они в один голос утверждали, что эпицентр взрыва... находился в гробу. Когда Курбатов впервые услышал это, ему показалось, он даже окосел.

Покойник пострадал больше всего – это понятно. Два раза ему досталось несладко.