Флэшмен на острие удара - читать онлайн книгу. Автор: Джордж Макдональд Фрейзер cтр.№ 28

— Эйри — еще гонца к Лукану! Медлить больше нельзя — пусть выдвигается без инфантерии. Скажите ему… э-э… пусть неотложно выступает с кавалерией вперед с целью воспрепятствовать противнику в отвозе пушек… э-э… преследовать противника и воспрепятствовать. Вот так. Он может взять конноартиллерийскую батарею и использовать ее по своему усмотрению. Да, вот что надо. Готово, Эйри? Прочтите, пожалуйста.

Эта картина явственно стоит у меня перед глазами: Эйри склоняется над бумагой, ведя карандашом по строчкам, по мере того как он перечитывает приказ (более или менее слова Раглана, уж по крайней мере по духу), Нолан рядом со мной вспыхивает от радости: «Наконец-то, наконец, слава богу!» — шепчет Лью, а Раглан сидит и задумчиво кивает. Потом кричит:

— Отлично. И лучше действовать без промедления — дайте это четко понять!

— Ну вот и славненько! — шепчет Лью, подмигивая мне. — Ловко сделано, Флэши: ты таки растормошил его!

— Отправьте немедленно! — заявляет Раглан Эйри. — Ах, и дайте знать лорду Лукану, что на левом фланге у него есть французская конница. Этого должно вполне хватить. — Генерал снова раскрыл трубу, глядя на Кадык-койские высоты. — Пошлите самого быстрого ординарца.

Тут меня кольнуло дурное предчувствие: я затеял бал, на котором сам танцевать не собирался, — но тут Раглан добавил:

— Где Нолан? Да, Нолан.

И Лью, готовый из штанов выскочить от радости, подъезжает к Эйри, хватает пакет, сует его за обшлаг, натягивает поглубже фуражку, небрежно козыряет Раглану и пулей дергается вперед. Но Раглан окликнул его и начал повторять, что это донесение крайней важности и что вручить его надо Лукану в собственные руки, и что жизненно важно действовать без промедления, пока русские не увезли все пушки. [XVIII*]

Все это, конечно, было излишне, и Лью буквально побагровел, нетерпеливо ерзая в седле.

— Тогда вперед! — восклицает наконец Раглан, и Лью в мгновение ока перемахивает через бруствер, вздымая за собой пыльный шлейф — вот чертяка! — а Раглан кричит ему вслед: — Немедленно, Нолан! Передайте Лукану: немедленно! Вам ясно?

Вот так и был отправлен Нолан — да, так, и никак иначе, ей-богу. А я подхожу к тому месту, с которого начал свои воспоминания: как Раглан передумал и скомандовал Эйри послать кого-нибудь следом, как я пытался скромненько затеряться, а Эйри вычислил меня и повелительным жестом подозвал к себе.

Да, вам уже известно, о чем я думал, о моем дурном предчувствии, подсказывавшем, что это будет кульминацией ужасов того приснопамятного дня, за который мне пришлось подвергаться атаке, потом атаковать, и все это имея дело с неисчислимыми ордами русских. Волноваться вроде бы было не о чем: ну отправляют меня на высоты вслед за Ноланом с какими-то поправками к приказу. Но, сам не знаю почему, я чувствовал, карабкаясь под град наставлений Раглана и Эйри на свежую лошадь, как перст судьбы безжалостно вонзается в меня.

— Флэшмен, — говорит командующий. — Нолан должен сообщить лорду Лукану, что тому следует действовать оборонительно и не предпринимать ничего сверх того, что он сочтет разумным. Вы меня поняли?

Еще бы, я понял его слова, но никак не мог взять в толк, как их уразумеет Лукан: ему приказывают атаковать врага, но в то же время придерживаться оборонительной тактики. Но мне-то что за печаль: я отрепетовал приказ, слово в слово, убедился, что Эйри услышал меня, и следом за Лью махнул к обрыву.

Это была адская круча, навроде тех песчаных осыпей на покрытых травой оврагах. В любое другое время я спускался бы не спеша и осторожно, но, зная, что Раглан и остальные смотрят на меня, как и вся кавалерия на равнине, не имел иного выбора, как ринуться вниз сломя голову. Кроме того, я не мог допустить, чтобы сей юный выскочка Нолан перещеголял меня — не то чтобы это было предметом гордости, но мне нравилось считаться лучшим наездником армии, поэтому я твердо решил перехватить Лью прежде, чем тот доберется до Лукана. Итак, я мчался вниз на легконогой кобылке, скачущей, будто горная коза; она скользила, притормаживая задними копытами, я же, до боли сжав ее бока коленями и ухватившись руками за гриву, болтался в седле, не выпуская из поля зрения красную фуражку Нолана, мелькающую на склоне.

Не ему тягаться со мной по части верховой езды. Когда я достиг дна и стрелой ринулся за ним, призывая остановиться, он опережал меня едва ли шагов на двадцать. Лью услышал мой зов, натянул поводья и спросил в чем дело.

— Я с тобой! — проорал я и, поравнявшись с ним, изложил на ходу суть дела.

Он ничего не понял, потому вытащил из-за обшлага приказ и пробежал по нему глазами.

— Так что, черт побери, это значит? — кричит. — Здесь написано: «неотложно выступить вперед». Боже правый: пушки-то не впереди, а на фланге.

— Шут его знает, — отвечаю я. — Он сказал, что Лук-он должен действовать оборонительно, не предпринимая ничего сверх того, что сочтет разумным. Вот так!

— Оборонительно! К черту оборону! Он, наверное, оговорился: как можно атаковать оборонительно? И в приказе нет ничего насчет разумения Лукана. К слову сказать, у того разумения не больше, чем у муллиганского теленка!

— Но так сказал Раглан! — кричу я. — Тебе поручено передать это.

— А, чтоб их всех, это сборище старых баб! — он пригнул голову и пришпорил коня, крича мне, пока мы на полном скаку неслись к арьергардным эскадронам Тяжелой бригады. — Меняют свое мнение каждую минуту. — Знаешь, Флэш, этот старый болван Раглан делает все, чтобы помешать кавалерии. И Лукан не лучше. Зачем вообще тогда нужна конница? Нет уж, Лукан получит свой приказ, чтоб им всем провалиться!

Когда мы добрались до «серых», я немного попридержал, пропуская Лью вперед; тот махом промчался сквозь ряды Тяжелой и пространство, отделяющее их от Легкой бригады. Мне совсем не хотелось оказаться втянутым в дискуссию, неизбежную в случае с Луканом, который требует, чтобы каждый приказ ему растолковывали по меньшей мере трижды. Но нужно было держаться неподалеку, так что я неспешно прорысил к Четвертому легкому драгунскому, где снова встретил Джорджа Пэджета, жаждущего разузнать что к чему.

— Вы скоро выступаете, — говорю я.

— Чертовски вовремя, — отвечает он. — Не найдется чируты, Флэш? Я свои все прикончил.

Я протянул ему сигару. Он бросил на меня пытливый взгляд.

— Неважно выглядишь, — замечает он. — Что-то не так?

— Живот. Проклятое русское шампанское. А где наш Лук-он?

Он показал, и я увидел Лукана, расположившегося во главе Легкой в обществе одного из ординарцев, и Лью, только что натянувшего поводья. Нолан откозырял и протянул генералу депешу. Пока Лукан читал ее, я огляделся вокруг.

После свежего ветерка, обдувавшего Сапун-гору, на равнине было жарко и душно: ни малейшего сквознячка, мухи роятся вокруг лошадиных морд, в воздухе стоит густой смрад навоза и кожи. Я вдруг почувствовал, что невероятно устал, да и кишки опять развоевались; что-то буркнув в ответ на расспросы Джорджа, я, беспокойно ворочаясь в седле, обвел взором строй бригады. Впереди располагались «вишневоштанники», во всем блеске синих с красным мундиров и ниспадающими ментиками, справа от них виднелись квадратные кивера и голубые мундиры Семнадцатого — пики вздымаются вверх, красные флюгера безвольно свисают, еще правее, не далеко от места, где сидел Лукан, стоял Тринадцатый легкий драгунский, с великим лордом Кардиганом во главе. Тот сидел в гордом одиночестве, делая вид, что не замечает Лукана и Нолана, находившихся в каких-нибудь двадцати шагах от него.