Армагеддон. Книга 1 - читать онлайн книгу. Автор: Ник Перумов, Аллан Коул cтр.№ 61

Билли Иванову изрядно досталось с того момента, когда он чудом уцелел после взрыва «Холидея Первого». Ему пришлось оплакать сначала дедушку с бабушкой, затем – Люпе. А потом горечь потерь прорвала плотину успокоительных препаратов, выстроенную, но не до конца просчитанную врачами. Мальчика, на долю которого выпало слишком много страданий, пришлось перевести в отделение интенсивной терапии. Сначала он подолгу, по нескольку часов подряд, плакал. Затем, поняв, что находится на краю пропасти, из которой нет пути назад, он обратил скорбь и горе в злость по отношению к тому, что случилось с «Холидеем».

Билли был слишком маленьким, чтобы понять, что означает термин «психически неполноценный», но вполне взрослым, чтобы почувствовать, что те, кто отмечен этим клеймом, шагнули в ту пропасть, над которой некоторое время назад завис и он.

Он сам провёл черту, отделявшую его от других, так называемых обычных людей.

Во-первых, он был сиротой, круглым сиротой. И это он стерпит!

Во-вторых, он был презираемым всеми полукровкой – наполовину русским, наполовину американцем. И это он стерпит!

Зато в-третьих, и это самое главное, он был колдуном! Чёрт побери, теперь он был в этом уверен!

Да, он был пока ребёнком, и его колдовским способностям ещё предстояло формироваться и расти, но ведь именно он, и только он, Билли Иванов, сумел сложить такое заклинание, которое выбросило его живым из пекла взрыва, уничтожившего корабль. Ну кто ещё смог бы так? Даниэль Карвазерин? Будь он хоть трижды главным колдуном, Билли не впечатлился от встречи с ним. Ему что-то не верилось, что Карвазерин смог бы остаться живым в обречённом корабле, равно как и выжить, оказавшись без всякой защиты в гиперпространстве. А Билли всё это удалось. Как? Он и сам точно не знал. Отчаяние придало ему дополнительные силы. Несколько раз он тайно пытался сделать нечто подобное, но безуспешно. Тем не менее с каждым днём в нём росла уверенность, что его магическим силам суждено неизмеримо вырасти и вырваться наружу.

Вместе с тем в нём росло и крепло знание, что на «Холидее» осталось в живых ещё одно существо – моторный бес по имени Старый Чёрт. В последние дни, вернее, ночи Билли стал видеть Старого Чёрта во сне, причём настолько отчётливо, что сны эти казались ему равноценными яви. Во снах он видел Старого Чёрта в каком-то отсеке станции «Бородино» вместе с запертыми там духами станции. А главное, Билли был уверен, что в этих снах не только он видит Старого Чёрта, но и тот видит самого Билли.

В ту ночь Билли опять снился сон. Старый Чёрт как раз открыл огромную зияющую пасть, собираясь впервые что-то сказать ему, но в этот момент Билли почувствовал приближение незнакомца и проснулся. Сердце яростно билось в его груди, злость неслась по венам, растворённая в крови.

Злость была так велика, что, сам того не ожидая, он ощутил желание создать какое-нибудь убийственное заклинание, чтобы разнести этого непрошеного гостя в клочья.

Нет, он вовсе не собирался по-настоящему убивать его: такой образ просто не мог родиться в голове Билли. Но вот желание изрядно насолить, даже причинить боль – это, пожалуй, было бы весьма кстати, чтобы отыграться за прерванный сон.

Впрочем, как он ни пытался, ничего путного из его стараний не вышло. Время было упущено, а незнакомец уже стоял на пороге его комнаты.

– Ты кто? – обвиняющим голосом спросил Билли.

Дэвид скрыл удивление и пожал плечами, делая вид, что не понимает вопроса.

– Вот твоё лекарство, – сказал он по-русски.

– Не умеешь говорить по-английски – так убирайся отсюда, – потребовал Билли. – Я же говорил: ненавижу русских! Это все они… они убили мою бабушку, моего дедушку, мою Люпе, всех-всех… Не хочу говорить по-русски. Я теперь американец. Заруби себе на носу и убирайся отсюда!

– О'кей, договорились, – Дэвид перешёл на английский, – никакого русского.

Билли не смог преодолеть любопытство и сел в постели, внимательно глядя на ночного гостя.

– Неплохое произношение, – оценил он. – Совсем по-американски. Русского акцента вообще не чувствуется.

Дэвид пожал плечами и поставил на столик поднос с лекарствами.

– Я смотрел много американских фильмов, – сказал он словно невзначай.

– А ты не боялся, что тебя посадят в тюрьму? – удивился Билли. – Американские фильмы запрещены.

Снова пожав плечами, Дэвид сказал:

– Я тогда ещё маленьким был, не понимал ничего.

– Прямо как я, – улыбнулся Билли, – в смысле – маленький. С той лишь разницей, что я кое-что понимаю.

Дэвид, в свою очередь, улыбнулся в ответ:

– Сдается мне, ты и вправду сообразительнее, чем я был в твои годы. Но уверяю, ты пропустил не меньше хороших фильмов, чем я.

Билли это не понравилось. Похоже, его собирались держать за дурака.

– Слушай, ты меня так просто не проведёшь. Никакой ты не врач и не фельдшер. Да и медбрат из тебя…

Дэвид застыл на месте. Провал, понял он, провал там, где не ждал.

Теперь он должен убить мальчишку. На подносе среди лекарств и медицинских аппаратов лежал собственный пистолет-шприц Дэвида. В шприц были вставлены две ампулы. Одна из них с ядом. Укол – и ребёнок тотчас умрёт. В другой – сильнодействующий наркотик, который должен стереть в памяти Билли все воспоминания об этой встрече, – недавнее приобретение бойцов корпуса «Одиссей». Единственная сложность состояла в том, что этот препарат, по отзывам испытателей, не всегда бывал абсолютно эффективен. Разумеется, устав и все приказы безоговорочно утверждали: если есть сомнения, отбрось их, доверься более сильному средству. Убийство всегда надёжнее любого другого метода.

Дэвид посмотрел на Билли; незнакомая боль жгла его изнутри.

Очаровательное зрелище: парочка влюблённых, готовая вместе встретить превратности судьбы. Катя в слезах, обнимающий её Игорь – воплощённое героическое страдание.

Картина и впрямь вызывала умиление, и не у кого-нибудь, а у самой Тани Лоусон, тайно обожавшей слезливые сериалы и мелодрамы, считавшей их наряду с шоколадными конфетами идеальным средством расслабления и отдыха. Ничто так не излечивает от собственных напастей, как участливое созерцание убедительных рыданий и всхлипываний придуманного персонажа.

К сожалению, на картинку с Катей и Игорем неодолимо накладывалось другое изображение – взорванный круизный космолёт, сотни невинных жертв и вполне реальная угроза мировой войны. И это уже не слезливый сериал; реальность ситуации сомнений не вызывала.

– Итак, уточним всё ещё раз, – голос Тани был полон сарказма. – Вы, значит, заперлись в каком-то чулане и предавались милейшему занятию, прерванному сигналом тревоги. Затем вы, старший лейтенант Долгов, на ходу застёгивая ширинку, ввалились в боевую рубку и взамен упущенного оргазма влепили боевую ракету в пассажирское судно. Так было дело? Если я права, то примите мои поздравления: ваш случай войдёт во все учебники по клинической сексологии, он станет классическим примером отрицательных последствий coitus interruptus, если, конечно, после всего, что вот-вот разразится, в живых останется хоть кто-то, кому приспичит заниматься любовью.