Рудная черта - читать онлайн книгу. Автор: Руслан Мельников cтр.№ 59

И – круги по воде. По верхнему слою – чистому, прозрачному. И по нижнему – черному, непроглядному. Мертвому. С ядовитой зеленцой. Ширящиеся, мешающиеся друг с другом круги…

Каждый из стоявших на берегу воинов успел бросить только по одному предмету. Серебро, посеребренная сталь – все брошенное – почти одновременно ушло в темные глубины.

А потом началось…

Такое…

Словно несметные запасы сарацинского громового порошка вдруг разом взорвались на озерном дне. Неведомая сила в единый миг разметала верхний прозрачный водяной слой, обратив его в мелкую морось, повисшую в воздухе. Тяжелую черно-зеленую муть тоже выплеснуло… подняло на несколько саженей. И с оглушительно-смачным хлюпом обрушило вниз.

И вновь – подняло.

И снова – вниз.

Всеволода и Сагаадая, стоявших у самой воды, окатило с ног до головы. Тем, кто находился сзади, досталось тоже. Мутные мертвые воды облепляли броню, но тут же бессильно опадали, стекали с серебрёных лат, оставляя за собой лишь ореол зеленоватого мерцания.

А серебро и серебрёная сталь все сыпались и сыпались в воду. Охапками. Люди и умруны старались зашвырнуть побольше. И – подальше. И это было совсем не то, что омочить в мертвой воде один-единственный клинок с насечкой из белого металла, да туг же его и вынуть, Это было куда как серьезнее. Серебро и сталь в серебре топили пудами. И вытягивать обратно утопленное никто не собирался.

Озеро ворочалось, бушевало, ярилось и безумствовало, будто раненое живое существо – тяжело, быть может, даже смертельно раненное. Буквально из ничего, на ровном месте, при полном штиле возникали стремительные водовороты, буруны из черной пены и чудовищные темные валы, то тут, то там шумно захлестывающие пустынный берег.

Волнение силилось, множилось… Крутобокий котлован в центре каменистого плато обращался в кипящий колдовской котел. При этом сбросившую защитные покровы, обнажившуюся бурлящую муть пронизывали клинки солнечных лучей. Сияющие мечи безжалостно кололи и рубили содрогающуюся тушу мертвых вод, в изобилии пуская зеленоватую кровь-туман.

Струйки и облачка цвета гнили и плесени поднимались к погожему небу, рассеивались, истаивали… Но не так быстро, как хотелось бы. Клубящаяся пелена постепенно густела, обволакивая озеро, берег…

А берег? Что с ним?!

Толчок. Еще…

Дрожь воды передается земле. И вот уже берег тоже ходит ходуном. И берег, и все плато, стиснутое горной грядой. Перепуганные кони уносились прочь, а люди с трудом держались на ногах. Где-то на границе плато проседали своды пещер, рушились скальные пики, осыпались обвалы.

Потом от озера по земной тверди, по берегу пошли трещины.

Побежали, зазмеились.

Одна.

Другая.

Третья…

Глубже.

Шире…

Расколы, впрочем, тут же засыпало камнем. Но – не только им. В одну из разверзшихся трещин угодил тевтонский кнехт. Отчаянный, душераздирающий вопль – и бедолага сгинул бесследно – раздавленный, погребенный заживо. В другую щель угодил рыцарь из мертвой дружины Бернгарда. Умрун ушел под землю молча, без звука.

– Назад! – в голос крикнул Всеволод. – Все назад!

Ни к чему было сейчас так рисковать. Сейчас следовало отступить, выбраться из буйства деготьной мути и зеленоватого тумана. Отойти в сторону. Издали оценить содеянное.

Отступали. Подальше. Наблюдали уже с безопасного расстояния…

Как очередная волна смыла груду серебра и серебрёной стали, оставленную на берегу. Как безумствующее озеро само слизнуло губительный белый металл.

Как сглотнуло сдуру.

Как поперхнулось.

Как необъятный водоем отчаянно бился в каменных тисках. Но никуда не мог уже деться от утопленного, от глубоко – до самого дна – всаженного в темную жидкую плоть ненавистного серебра.

Озеро выбрасывалось на берег огромными – в крепостную стену – волнами, разбивалось о камни и бессильно стекало обратно. Взбесившиеся мертвые воды цеплялись пенистыми руками за валуны, пытаясь вырвать самое себя из впадины, отравленной серебром. Но лишь без толку ворочали глыбы. Так провалившийся под лед человек хватается за края полыньи. А лед – трескается, а лед – не держит.

Начинались новые взрывы-всплески мутных вод – громче и страшнее прежних. И новое сотрясение тверди – сильнее, чем раньше. И новый выброс холодных зеленоватых испарений. Плотных, заволакивающих все и вся…

Колдовской туман прогибался и таял под солнцем. Но снизу, от бурлящей черной жижи поднимались еще более густые клубы, и разглядеть, что творится за этой сплошной колышущейся пеленой, было уже невозможно. А – ох и творилось же!

Затихло Мертвое озеро нескоро. И не до конца затихло. Что-то еще ворочалось, пыхтело, перекатывалось под непроглядной зеленоватой шапкой, окутавшей берег. Но волны вроде бы уже не бились о камень, и земля больше не содрогалась.

– Стойте здесь, – распорядился Всеволод. – Я взгляну.

Мягкой кошачьей походкой он направился к озеру. Шел сторожко, готовый в любой миг прянуть назад.

Но не он один шел. За спиной послышались шаги… Кого там еще понесло?! Всеволод раздраженно оглянулся. Бернгард! Тевтонский магистр не пожелал оставаться со всеми на безопасном расстоянии. Ладно, пусть его…

Молча они вступили в блекло-зеленый туман, приблизились к воде. Разглядели наконец…

Всеволод остолбенел.

Да, его предположение оказалось верным. Да, Мертвое озеро столь сильно страшилось серебра, что даже при свете дня разверзло свои холодные воды до самого дна. Вот только как разверзло!

Зрелище было немыслимым, невероятным!

Вся водяная морось уже полностью осела, и верхний прозрачный слой вновь укрывал темную муть от солнечных лучей. Однако теперь в озерной глади беспорядочно зияли многочисленные дыры. Не воронки, не круговороты, а именно ДЫРЫ. Пустоты, разорвавшие, вскрывшие, пробившие водный покров изнутри. Одни – побольше, другие – поменьше. С ровными отвесными стенками, глубокие, как шурфы рудокопов. Водяные шурфы!

Пронизывая озерные воды насквозь, они курились зеленоватыми испарениями, как торфяные пожары на болотах, а через некоторые из них можно было даже различить пробивающиеся со дна слабые багровые отсветы рудной черты. Однако воспользоваться подобными прорехами было никак невозможно: слишком уж малы. Человеку ни в одну из таких дыр не протиснуться. И разбросаны они друг от друга изрядно. И от берега далековато. Пока доберешься – утопнешь в мертвых водах.

Это могло являться чем угодно, но только не заветным проходом к древней кровавой границе. Уж Всеволоду-то было с чем сравнивать. Настоящий проход – ровный, широкий, идущий от берега до берега да через все дно – он видел глазами Эржебетт. А это… Нет, это не то. Это – НЕ НАСТОЯЩЕЕ. Вскрытое, взломанное грубо, неумело, не по правилам, не ночью, а средь бела дня. И белым металлом. И именно поэтому – НЕ ТО.