Набоб - читать онлайн книгу. Автор: Ирэн Фрэн cтр.№ 64

— Объяснитесь, Гастингс, — попросил Вантиссар. — Я не понимаю, какое отношение джагирдары имеют к нашему обсуждению. Напоминаю вам: речь идет о том, чтобы вступить в конфликт с индийцами из-за земель набоба Бенгалии.

Уоррен вздохнул. Тугодумы, как же медленно до них все доходит. Даже до Вантиссара — развлекается тем, что изображает из себя арбитра, а сам заставляет коллег принимать решения, которые не в состоянии принять сам. Индия тоже медлительна, но уж если она зашевелится… Уоррен подумал о бесконечном ожидании муссона, когда целыми неделями над землей висит свинцовое небо, а люди и животные сходят с ума от жары. Потом в течение дня стягиваются тучи, надвигается буря, словно предвещая конец света. А что, если и война надвигается как муссон?

Коллеги опять подумают, что он замечтался. Сейчас его окликнут. Пора высказаться:

— Да, джагирдары, это же очевидно. Великий Могол предоставил им право взимать земельный налог с некоторых округов; это называется джагир, не так ли? Предположим, что Могол, или его набобы, или раджи станут, по лени или из уважения, передавать джагир иностранцам, французам, наконец, просто авантюристам… Таким образом те сразу оттянут на себя большую часть индийских богатств. Для этого нашим врагам не придется даже прилагать усилия, чтобы уговорить индийцев. Все золото, которое они получают от продажи Ост-Индской Компании тканей, индиго, специй, уж не знаю, чего еще, само по себе окажется у них в кармане! А если вспомнить, что джагирдары, с согласия купцов и банкиров, держат под контролем всю Индию, начиная с торговли солью до передвижения караванов с пшеницей и зерном… — Уоррен минуту помолчал, его щеки раскраснелись. Затем продолжил: — Представим себе на секунду, что этот Угроонг, о котором вы говорите, или какой-нибудь другой безумный кондотьер, наложит руку на один или несколько таких джагиров… Индийская сталь — одна из лучших в мире; создать новую, модернизированную армию нетрудно. Прибавим к этому фанатизм божественных безумцев и всяких саньяси, — и вот вам уже война, мой дорогой Ботсон, война против Компании, и те несколько раджей, враждующих со своими семьями, которых мы перетягиваем на свою сторону, нас уже не спасут! Не думаю, что у нас есть повод веселиться.

— Тогда надо напасть первыми, — ответил не желающий сдаваться Ботсон. — Напасть сейчас же, господин президент, и задавить в зародыше всю эту индийскую сволочь, которая сговаривается против нас с остатками французских солдат!

— Правильно, атаковать их, атаковать, это единственный выход, — завопили члены Совета.

— Для этого нам придется дождаться благоприятного момента, — сказал Вантиссар. — Я вполне разделяю ваше мнение, но пока никто не объявлял нам войны и наши сведения весьма туманны. Подождем, пока ситуация прояснится.

Президент взял перо и окунул его в чернильницу. Теперь, в конце октября, уже не было жарко, но его лоб был покрыт испариной. Казалось, он испытал некоторое облегчение.

— Наконец, господа, мы пришли к ясному и обоснованному решению, которое делает честь нашей нации! Твердость, спокойствие, хладнокровие — всех этих качеств недоставало нашим соседям из Шандернагора, и именно поэтому они теряют свои колонии!

Уоррен понял, что должен вмешаться.

— Я не согласен.

— Как?! — воскликнул Вантиссар. — Давайте наконец успокоимся, Гастингс! Можно подумать, что вам нравится сеять раздор среди нас! Вы — отличный агент Ост-Индской Компании, с этим никто не спорит. Но что касается всего остального, ради бога, избавьте нас от ваших выходок! Лучше направьте вашу энергию на коллекционирование миниатюр или приложите ваши византийские таланты к изучению персидских рукописей. Умоляю вас!

Члены Совета внезапно утратили свой чопорный вид и расхохотались. Они действительно не могли понять, почему агент Компании предпочитает скупать у индийцев миниатюры, а не алмазы и бриллианты. Над Гастингсом подтрунивали за то, что он переводит индийские легенды, судя по рисункам, весьма фривольные.

Вантиссар пожалел о том, что дал волю раздражению.

— В общем, дорогой мой Уоррен, я благодарен за то, что вы напомнили мне детали частной торговли и убедили меня в том, что следует ограничить злоупотребление властью со стороны некоторых из наших агентов.

Ботсон побледнел.

— Господин президент… Большинство членов Совета с этим не согласно. Всем агентам Компании приходится вести торговлю с учетом собственной выгоды, чтобы компенсировать неудобства здешней жизни и скудость получаемого жалования. И один только Гастингс считает их ворами.

— Знаю, Ботсон. И тем не менее я подпишу этот меморандум.

— Вы нас предаете.

Вантиссар не ответил.

— Вы предаете Ост-Индскую Компанию!

— Хватит, Ботсон! Все вы высказали свое мнение. В том, что касается войны, со мной согласны все. А это и есть самое главное: сохранить для нас Бенгалию, сохранить Индию!

— Извините, господин президент, но эти два решения противоречат друг другу, — опять вмешался Уоррен. Все тем же бесстрастным тоном, абсолютно не смущаясь ироничных реплик присутствующих, он продолжал говорить дерзости: — Я напомню, как мы добились победы в Бенгалии. Смирением, господа, не забывайте об этом. Вспомните, как представился Великому Моголу один из наших первых директоров: «Смиреннейший прах у ног твоих, Джон Расселл, управляющий Ост-Индской Компанией». Горе нам, если мы впадем в самодовольство!

— И что же нам посоветует наша прекрасная Кассандра? — усмехнулся Ботсон.

Уоррен повернулся к Вантиссару:

— Нам следует принудить Индию к повиновению, иначе она недолго будет нас бояться. Но этого не добиться блестящей военной победой, тем более если авантюристы, весь этот сброд, искатели приключений, начнут исподтишка возбуждать индийцев. Следует просто разделить индийцев. И это не так трудно сделать. Натравим один народ на другой. Маратхов на раджпутов. Мусульман на индусов Декана или Бенгалии, какая разница? У нас большой выбор! Индия представляет собой мозаику: надо разъединить составляющие ее кусочки. Мы будем играть наверняка: мы можем опереться на нашу репутацию во всем мире. Мир — это деревня, господа, деревня, центральная площадь которой — океан. От Балтийского моря до берегов Тихого океана, индийский путь — наиболее универсальный; поэтому мы не можем позволить себе ослабить позиции в Бенгалии. Если же мы поступим иначе, господин Ботсон и господин Спенсер, то вам не видать ни органди, ни гиней, ни les chittes, ни муслина, ни масулипатамских шалей, ни прозрачных тканей, ни перкали… И главное, — добавил он, искоса взглянув на Ботсона, которого подозревал в тех же махинациях, что и Спенсера, — главное: конец контрабандной торговле бриллиантами в Лондоне!

— Вы меня оскорбляете, сударь!

— Нет, Ботсон, — спокойно ответил Уоррен. — Я просто полагаю, что невозможно одновременно вести большую войну в Индии, поддерживать положение в ней Ост-Индской Компании и сколачивать огромные состояния!

Спокойный тон Уоррена, а возможно, также неприятные ощущения, вызванные долгим воздержанием от алкоголя, привели Ботсона в исступление. Он вскочил и закатил Уоррену пощечину. Такого в истории Ост-Индской Компании еще не было.