Набоб - читать онлайн книгу. Автор: Ирэн Фрэн cтр.№ 10

В течение двух часов, окуная кисточку в коричневую хну, Мохини терпеливо рисовала на кистях и стопах царицы яркие символы безумной любви: павлинов, цветки лотоса, переплетенные ветви мирты. Утро входило в свои права, а с почерневшего неба упали первые капли дождя. Призрак Кали исчез. Наступал сезон любви.

Не было еще и девяти часов, когда дозорный заметил в долине выходящих из джунглей слонов раджи. Менхади уже высохли. Сарасвати глубоко вздохнула по своей вуалью, тряхнула длинной косой и радостно объявила:

— В ожидании давайте вознесем молитву Синеликому Кришне.

Стая цапель пролетела по небу. Откуда они летят? Сарасвати на минуту застыла в молчании. Чего она ждет? И повторила:

— …Синеликому Кришне!

Август 1754 года

У Годе на самом деле было множество дел. Он привез с собой приказ о смещении Дюпле, губернатора Пондишери и Индийской фактории, подозреваемого в том, что он ведет войну с англичанами на деньги Компании. Версаль решил продолжать войну, но хотел обеспечить стабильность доходов. Факториям уделялось особое внимание: что бы стало с Францией, если бы ее корабли перестали привозить чай и муслин? Но правительство раздражал Дюпле — человек экстравагантный, дважды вор, настоящий набоб, как выразился министр. И перед Годе стояла задача как можно скорее отправить Дюпле назад в Европу, собрав против него достаточное количество улик и свидетельских показаний. В этом деле он надеялся добиться поддержки иезуитов, которые, как известно, были большими специалистами в такого рода вопросах.

В течение пятнадцати дней Пондишери пребывал в смятении. Дюпле не любили, впрочем, как и его жену, которая вела себя в городе как махарани: строила дворцы и загородные дома, выставляя напоказ свое богатство, презирала всех, на ком было надето меньше бриллиантов, чем на ней самой, и главное — постоянно вмешивалась в дела супруга. Однако Дюпле был отнюдь не единственным белым жителем города, замешанным в разного рода махинациях. Нотариусы, посредники, хозяева ссудных касс, дававшие деньги под заклад, как и простые служащие Компании, — все они в большей или меньшей степени были скомпрометированы и дрожали при мысли о том, что бывший хозяин их выдаст. При этом каждый из них готов был сам его предать, выказав не меньшее рвение, чем то, с каким прежде ему служили. Впрочем, через пятнадцать дней стало ясно, что гнев Компании обрушился только на голову губернатора. Пондишери вздохнул спокойнее. Теперь жизнь возвращалась в привычное русло, и, в соответствии с традициями города удовольствий, это событие решили достойно отметить, устроив бал, причем ни где-нибудь, а во дворце опального губернатора.

Мадека освободили за два дня до этого. Никто из матросов, сидевших с ним в шлюпке и ожидавших новой встречи с Пондишери, не заметил спрятанных у него под рубахой пистолетов. Он сошел на берег в самом мрачном настроении, и потому город не показался ему таким великолепным, как два года назад. Сейчас у него была только одна цель: отыскать своего обидчика. Уже два дня Мадек склонялся по Пондишери, преследуя каждую рыжеволосую женщину, вглядываясь в лица прохожих, но так и не напал на след своего врага. А тот все это время проводил в одном из кабинетов дворца, выискивая ошибки в счетных книгах. К вечеру второго дня Мадека охватила черная тоска. Отметив, что ветер задул в сторону Бенгалии и в порту началось активное движение кораблей, он подумал, что интересующая его парочка отправилась в фактории Бенгалии, Янаона или Шандернагора. Он уже готов был отказаться от преследования, когда его внимание привлек ярко освещенный дворец губернатора. У ограды стояли десятки паланкинов, украшенных пластинками из слоновой кости и маленькими золотыми ананасами; рабы в тюрбанах зажигали факелы. Бал во дворце был в самом разгаре.

Мадек вновь обрел уверенность, дававшую ему силы последние два дня: этот человек здесь, сейчас он выйдет из дворца. Или хотя бы выйдет та девица и укажет дорогу к нему. Мадек решил подождать. Скрипки и флейты наконец умолкли. Музыканты в шелковых ливреях начали выходить из дворца. В огромном зале второго этажа, где стены были инкрустированы золотыми листочками, слуги гасили свечи в канделябрах, задергивали на окнах тяжелые зеленые занавеси. Бал закончился. С минуты на минуту гости должны были появиться на ступенях парадного крыльца и пройти мимо мраморного, украшенного тритонами бассейна. Послышались смех, короткие возгласы, приглушенная нечленораздельная речь — все эти звуки растворялись в ночи, долетая до Черного города, куда их относил ветер, и там смешивались с распевами индусских молитв.

Мадек вздрогнул: из дворца вышли несколько женщин со слегка растрепанными прическами и направились к паланкинам. Их лица и декольте были так густо напудрены, что пот прорезал в слое пудры маленькие бороздки. Мадек задумался: как узнать ту женщину с корабля, ведь все они похожи друг на друга, как гипсовые маски? Ища глазами знакомый мужской силуэт, он опять повернулся к входу во дворец и вдруг увидел ту, которую ждал. Густые рыжие волосы без пудры, изящная фигура, маленькая грудь. Это та самая женщина! И она с кавалером. Попались! Мадек спрятался за пальмой. Наконец-то! Пара медленно шла к ограде. Рядом бежал негритенок с факелом. Мужчина небрежным жестом отослал его; малыш немного потоптался на месте и со всех ног бросился прочь. Мадек ликовал, нащупывая под рубахой пистолеты. Он не будет торопиться, он дождется удобного момента. Пара направлялась к Белому городу, — он уже догадался, — где на улицах обычно темно. Он спрячется там и выстрелит, а потом скроется в Черном городе. Наконец-то он отомстит. От радости Мадек задрожал. Время от времени женщина останавливалась, чтобы поправить платье. Судя по всему, кавалер предпочел бы двигаться побыстрее. Он то и дело наклонялся к ней и шептал что-то на ухо; дама смеялась. Когда они входили в Белый город, он схватил ее руку и принялся целовать. Дама опять рассмеялась и отняла руку. Мужчина не унимался, его пальцы скрылись в складках ее платья. Дама подобрала юбки и бросилась бежать, или скорее притворилась, что хочет убежать.

Они оказались на узкой улочке, по обеим сторонам которой тянулись белые стены. Мужчина ускорил шаг. Мадек тоже заторопился. Несомненно, они уже почти пришли и сейчас остановятся перед тяжелыми деревянными воротами, за которыми скрывается пальмовый сад и дом с террасами и колоннами. Мужчина остановился возле третьих ворот.

— Идите сюда, дорогая, — проворковал он, протягивая молодой женщине руку, чтобы помочь ей перешагнуть через порог.

Голос у него был очень низкий, и это Мадека удивило. Но он, не задумываясь, вытащил пистолеты. Наступил долгожданный момент. Надо было стрелять, пока ворота не закрылись. Но женщина, споткнувшись о подол платья, остановилась перед своим спутником.

Мадек не решился выстрелить. Пара медлила. Мужчина попытался обнять даму и при этом задрал ей юбки. Она отстранилась, подобрала платье и исчезла в саду. Мужчина так и остался стоять на пороге. Одним прыжком Мадек достиг ворот и прицелился.

Противник развернулся неожиданно быстро. Мадек даже не успел выстрелить, — тот уже смял его и, захлопнув ворота, поволок в сад.