Последний холостяк - читать онлайн книгу. Автор: Бетина Крэн cтр.№ 90

– Что ты собираешься со мной сделать? – с замирающим от сладкого предчувствия сердцем шепотом спросила она.

– Возле Клео подежурит Элинор, – сказал он. – А тебе необходимо отдохнуть. Я уложу тебя в постель, а потом уеду домой.

Он вытащил Антонию за дверь и увлек ее по коридору в комнату. Там он запер дверь на ключ и, обернувшись, взглянул на нее так, что у нее мурашки побежали по коже.

– Ты обещал уложить меня в постель, – пятясь, пролепетала она.

– Именно это я и намерен сделать, – сказал он и стал раздеваться.

Антония какое-то время молча наблюдала, как он срывает с себя одежду, потом, запинаясь, произнесла:

– Но ведь ты собирался уехать к себе…

– Да, в конце концов мне придется это сделать, – с разбойничьей ухмылкой подтвердил Ремингтон, отшвырнув на стул брюки. – Займись лучше сама своими пуговицами, дорогая! Мне бы не хотелось портить твое чудесное платье.

Антония принялась расстегивать бесчисленные застежки, чувствуя, как часто и гулко бьется в груди сердце и наливается жаром тело. Он хочет обладать ею! Разве не об этом она втайне мечтала все эти дни – отдаться любимому мужчине и растаять в его объятиях.

Ремингтон пришел ей на помощь, сгорая от нетерпения поскорее увидеть ее обнаженной. На пол стали падать корсет и юбки, нижнее белье, чулки и туфли. Оставшись голой, Антония взглянула на обнаженного Ремингтона и ахнула, пораженная пугающими размерами его напряженного мужского естества и решительным видом. Стыдливо прикрыв руками груди, она покраснела и опустила глаза. Впервые в жизни она лицезрела такое великолепное обнаженное мужское тело. И это зрелище заворожило ее. Она закусила губу и украдкой снова взглянула на Ремингтона. Он подошел к кровати, откинул покрывало и обернулся.

На этот раз глаза Антонии едва не вылезли из орбит от увиденного в деталях амурного орудия. Она затрепетала, как девственница перед неминуемой утратой невинности. Он сочувственно улыбнулся и, подбоченившись, скользнул по ней плотоядным взглядом.

– Успокойся, любимая, не надо стесняться того, что естественно. Между нами не должно быть никаких недомолвок и тайн.

Он шагнул к ней, она же непроизвольно попятилась, заливаясь густым румянцем. Груди ее набухли, соски отвердели, а по спине пробежала дрожь. Ремингтон протянул ей руку – Антония, вздохнув, протянула ему свою. Он залился счастливым смехом, обнял ее и страстно поцеловал в губы. Кровь Антонии вскипела, она прошептала:

– Люби меня! Люби меня до тех пор, пока я не опьянею от этого.

– Я так и поступлю, – глухо произнес он, целуя ее в шею. – И нам не сможет помешать даже сама королева.

С этими словами Ремингтон отнес на руках Антонию на кровать и уложил на пуховую перину. С этого момента для него перестало существовать все, кроме ее губ и роскошного тела. Она же думала только об исходящем от него жаре и восхитительных ощущениях, наполняющих каждую клеточку ее тела. Она упивалась его поцелуями и прикосновениями, радовалась, как ребенок, тому, что она ожила и снова окунулась в любовную игру.

Ремингтон целовал ее груди, шею и губы, вызывая у нее то озноб, то жар. Он согнул в коленях ее ноги и стал жадно целовать бедра, шепча:

– Не пугайся, любимая, закрой глаза, расслабься и наслаждайся.

Она покорно подчинилась и вскоре начала громко стонать, не в силах подавить восторг и то неописуемое наслаждение, которое ей доставляли его ласки. Она стиснула бедрами голову Ремингтона, запрокинула голову и стала лихорадочно двигать торсом, утратив самоконтроль. Волосы ее разметались по подушкам, ноздри затрепетали, зубы сжались, а к горлу подкатил ком.

Он сжал пальцами ее бедра, она протянула руки к его голове и стала судорожно ощупывать его шевелюру. Тело ее непроизвольно извивалось в муках сладострастия, словно бы требуя от графа еще более решительных поступков. И когда он, выпрямившись, накрыл Антонию собой, она обвила его торс ногами и вцепилась своими ноготками в его мускулистые плечи.

Он жадно поцеловал ее в набухший розовый сосок и стал его сосать, словно голодный младенец. Антония ахнула и простонала:

– Возьми же меня скорее!

Ремингтон немедленно вошел в нее, заполнив своим мужским естеством пустоту ее росистого лона, и стал ритмично двигаться, доставляя ей божественное блаженство каждым новым движением.

– Еще, еще! – умоляла его она, подпрыгивая на перине, изгибаясь и прижимаясь к нему грудью и низом живота.

Движения Ремингтона участились, у нее слегка закружилась голова и над губой выступила испарина. Она стиснула ногами бедра графа, как бы понуждая его глубже проникнуть в ее сокровенные женские тайны, и чудесный миг их полного единения наконец-то настал! Их сердца забились в унисон, и от сознания этого волшебного момента Антония охнула, вздрогнула и утонула в райском наслаждении.

Очнувшись и открыв глаза, она увидела, что граф смотрит на нее с огромной нежностью, и прошептала:

– Ты слышал, как бились в одном ритме наши сердца?

Ремингтон обнял ее за плечи, поцеловал, и все повторилось сначала. Ничего подобного она еще никогда не испытывала.

Охваченные страстью, они слились в бесстыдной любовной пляске, то изгибаясь и напрягаясь, то расслабляясь и погружаясь в бездонную пучину блаженства. Изголодавшиеся по плотским наслаждениям, любовники наверстывали упущенное с завидным рвением и вдохновением, пока не насытились и не утомились. Но еще долго сладкие ощущения и приятные воспоминания о совместных полетах в заоблачные выси вызывали у них обоих дрожь.

Наконец Ремингтон, лежавший на боку рядом с Антонией, улыбнулся и произнес:

– Ты просто чудо, моя прелесть!

Антония блаженно зажмурилась и прильнула к нему. Он обнял ее, погладил по волосам, поцеловал в кончик носа и тотчас же погрузился в глубокий сон.

Спустя некоторое время Антония проснулась и почувствовала восхитительную боль в чреслах и тепло, исходящее от прижавшегося к ней большим и сильным телом Ремингтона. Он открыл глаза, оперся на локоть и, обласкав ее взглядом шоколадных глаз, промолвил: – я решил, что ты будешь спать до вечера!

– И что бы ты в этом случае, интересно, делал? – сонным голосом спросила она, коснувшись кончиком указательного пальца его губ.

– Остался бы возле тебя, чтобы охранять твой сон и покой и любоваться тобой, – сказал он.

От этих слов по всему ее телу распространилось приятное тепло. Она подняла голову и промолвила:

– Я так благодарна тебе за трогательную заботу о Клео! Ты вдохнул в нее жизнь! Я потеряла тетушку Гермиону и страшно боюсь потерять и Клео… – Антония закрыла глаза и уткнулась лицом в его грудь.

Он улыбнулся и обнял ее.

– Но рано или поздно это случится, дорогая, Клео прожила долгую и насыщенную интересными событиями жизнь. Но, как она верно заметила в разговоре с тобой, никто в этом мире не бессмертен. Мне кажется, что и ей не хочется жить вечно. Антония, все твои домочадцы достигли преклонного возраста. Ты задумывалась, что станет с тобой, когда все они уйдут в иной мир? Как ты будешь тогда жить?