Эльфы. Во власти тьмы - читать онлайн книгу. Автор: Джеймс Баркли cтр.№ 65

Боррун попытался отползти в сторону, но в суматохе боя он потерял ориентацию.

— Ко мне! — выкрикнул Графирр.

Он метнул еще один сюрикэн, но на сей раз тот лишь отскочил от чьего-то щита, рикошетом уйдя куда-то вверх и в сторону. Сразу четверо солдат заметили беспомощного эльфа и бросились к нему, чтобы добить. Аллин уже приземлился на ноги и встал над Борруном, держа клинок в руке и широким взмахом заставляя врагов отступить.

Графирр пробивался к нему слева. Но тут из толпы врагов вынырнул дюжий солдат, врезался в Аллина и опрокинул его на землю. Графирр поспешил занять его место. Его меч вонзился в бедро очередному врагу, и тот рухнул навзничь. Еще один развернулся к нему лицом, а последний остался один рядом с Борруном, который, наконец, встал на ноги, но по-прежнему ничего не видел.

— Боррун, в сторону!

Графирр отбил вражеский выпад и, в свою очередь, нанес удар в грудь своему противнику. Рядом с ним Аллин прикончил здоровяка и отпихнул в сторону его труп. Он ласточкой прыгнул к Борруну, рассчитывая сбить его с ног, но опоздал. Солдат с размаху вонзил свой меч в незащищенную грудь Борруна, и кровь брызнула из-под лезвия, пронзившего ему сердце.

— Трус!

Графирр бросился к солдату, который так и не успел вытащить свой меч из груди Борруна. Первым ударом Графирр рассек ему лицо, а обратным — перерубил шею. Тот рухнул на землю, как подкошенный.

Аллин склонился над упавшим Борруном; тот был мертв. Графирр взревел от ярости, и в это время уцелевший щит налился магическим светом, зеленым на этот раз. Графирр бросил взгляд на склоны лощины и запоздало заметил на них эльфов, ослепленных и беспомощных. Они брели, спотыкаясь, сами не зная куда, в отчаянной надежде спастись.

— Аллин! Новое заклинание. Мы должны увести аппосийцев. Уходим. Уходим!

Графирр пробормотал заупокойную молитву по Борруну и с разбегу влетел в группу аппосийцев, слепо цепляющихся друг за друга. К нему присоединился Аллин, одним глазом поглядывая на врагов, которые еще не перешли в контратаку.

— Вверх по склону, — крикнул Графирр. — Ползите, если не можете идти, только не стойте на месте. Поднимайтесь наверх.

Аппосийцы повиновались. К одним зрение возвращалось быстрее, чем к другим, и они поспешили на помощь тем, кто пострадал сильнее всего. Они начали подниматься к линии деревьев, но слишком медленно.

— Граф! Сейчас они ударят заклинанием.

Сердце замерло у Графирра в груди. Он перевел взгляд со склона на дно лощины, до которого было не больше двадцати шагов.

— В укрытие!

В воздухе резко похолодало. Взвыл и протяжно застонал ветер. Графирр увидел, как на широкой просеке, уходящей наверх, вдруг почернела трава, опавшие листья и подлесок.

— О нет. Вверх, Аллин, вверх!

Графирр подпрыгнул, ухватился за нижнюю ветку и забросил ноги еще выше. Разжав руки, он выгнул спину, совершая полный оборот, и схватился руками за сук, растущий выше той ветки, за которую зацепился ступнями. Под ним с воем пронесся ураган крошечных кристалликов льда. Графирр крепко зажмурился, но в уши ему вонзились отчаянные крики тех, кто остался внизу.

Как быстро слабые духом соблазняются щедрыми посулами Калена и Джисан! Я лишилась стольких Плащей, что больше не могу поддерживать в городе порядок. Только что здесь побывал Кален, посоветовав Аль-Аринаар стать вооруженной силой, состоящей из представителей одного клана. Я должна остановить их, но не знаю как.

Дневники Пелин, губернатора Катуры

Ауум со своей тройкой спустился на дно лощины, когда уже начала становиться понятной реакция людей на устроенную бойню. Они оставили аппосийцев позади, чему сам Ауум был только рад. Он хотел, чтобы им пришлось иметь дело с уже деморализованным врагом, готовым обратиться в бегство.

Элисс держалась слева от него. Ауум понимал, что не должен следить за нею, но ничего не мог с собой поделать. Но поступь ее была такой же уверенной, как и всегда, а движения — плавными и точными. Ауум осматривал тропу, по которой она шла, подмечая торчащие из земли корни, низко нависающие ветки и переплетения лиан. Он уже открыл было рот, чтобы предостеречь ее, но тут же инстинктивно пригнулся. Его правого уха коснулись листья, а вслед за ними раздался голос Улисана.

— ТайГетен, который не смотрит себе под ноги, подвергается величайшей опасности.

— Кто это тебе сказал?

— Ты.

Ауум понимал, что его друг прав. Он встряхнулся, стал внимательнее смотреть себе под ноги и прислушиваться к тому, что происходит вне зеленого покрова и подлеска. Они находились уже в сорока ярдах от дна Шрама. И тогда он услышал голоса людей, повторяющие одни и те же слова, и еще успел подумать о том, почему они вызывают у него такое беспокойство.

Он взглянул на Улисана, чтобы понять, как реагирует на происходящее гигант, но в следующий миг лощину затопила вспышка слепящего белого света. Ауум закрыл лицо ладонями и рухнул на спину, скользя ногами вперед, в попытке уберечь голову. Рядом закричала Элисс, но Улисан молчал, а вот за его спиной послышались крики боли и отчаяния, и он понял, что аппосийцев охватила паника. Единственный вразумительный голос, донесшийся до его слуха, принадлежал Болте, который призывал всех к спокойствию и требовал остановиться.

Ауум отнял руки от лица и широко распахнул глаза, но перед ними тут же заплясали светлячки — последствия огненной вспышки. Силуэты деревьев, превратившиеся в размытые темные пятна, колыхались на фоне ослепительно белого пламени, яркость которого постепенно угасала, сменившись сначала желтым, а потом и оранжевым тонами. Он быстро заморгал, пытаясь вернуть себе хотя бы некое подобие нормального зрения. А вот внизу, на дне лощины, действие вспышки наверняка было сильнее стократ.

Он услышал, как к нему подошел Улисан, и отчетливо слышимый голос друга прозвучал непривычно громко на фоне жуткой тишины, воцарившейся в Шраме после чудовищной вспышки.

— Мы ослепли, — прошептал Улисан. — Мы все слепы.

Тишина отступала. Со дна лощины начали долетать человеческие голоса. И вновь это были всего лишь несколько слов, повторяемых всей колонной. Точнее две фразы, передаваемые по цепочке. Ауум содрогнулся; это были новые заклинания.

К архонту постепенно возвращалось зрение, но он по-прежнему плохо видел; наверное, так воспринимают окружающий мир люди. Он не мог проникнуть взглядом в тени, а края листьев представлялись ему толстыми и размытыми, словно поросшими бахромой. Он с трудом поднялся на ноги, и тревога, охватившая его, усилилась. Воздух в Шраме вновь похолодел, а потом взорвался ревом. Аууму уже был знаком этот звук.

— О нет.

Он побежал, старательно отводя в сторону тени ветвей и выставив перед собой руку, чтобы с разбегу не налететь на деревья, которых он по-прежнему не различал из-за светлячков в глазах. Ауум испустил тревожный клич обезьяны-ревуна, эхо которого должно было проникнуть даже в самые густые заросли.