Любовник поневоле - читать онлайн книгу. Автор: Марина Григ cтр.№ 17

Последняя фраза была лишней, но Ира ничего не могла с собой поделать. Собеседник почувствовал слабинку и понял, что попал в цель.

— Вы, главное, успокойтесь и поймите, наконец, что он не достоин вас. Вы же блестящая, умная женщина, — голос снова звучал уверенно и нагло. — Постарайтесь извлечь из ситуации максимум выгоды для себя. Попробуйте разлюбить мужа и отомстить ему. Вы ведь отлично знаете его слабые места. А более подробные инструкции получите позже. Я верю в вас.

В трубке зазвучали короткие гудки. Ира опустила мобильный и закрыла глаза. Господи, она не переживет этого! У ее мужа от другой женщины будет ребенок — единственное, чего она не может дать ему. И самое ценное. Дура набитая, чего она так медлила!

Надо собраться. Надо серьезно обдумать ситуацию — слишком многое связывает ее с Павлом, чтобы можно было вот так в одночасье разрушить все. Нельзя отчаиваться — если бы он намеревался бросить ее, он бы уже сделал это. Но он ведь не уходит к той, значит, ситуация вовсе не столь однозначна, как этот тип пытается ей внушить!

Кстати, что он там молол насчет выгоды, которую ей надо извлечь и отомстить мужу? Несомненно, кто-то сам старается извлечь из сложившейся ситуации собственную выгоду, а ее сделать просто орудием в своих руках — как же ей раньше это в голову не пришло… С другой стороны, Павел явно что-то скрывает, и то, что ей сообщают, вполне объясняет его поведение.

Ира решительно поднялась с кресла — ей действительно надо серьезно обдумать все. И есть только одно место, где она может сделать это, — только бы ей не помешали!

Павел вышел из машины. Он приехал после работы на дачу, ему срочно надо было остаться одному, подумать, решить что делать дальше. Вроде все было нормально: у Алены шел четвертый месяц беременности, чувствовала она себя хорошо. Категорически отказалась узнать пол ребенка: «Мне все равно». Ему тоже все равно, хотя почему-то больше хотелось дочку. Он сам не понимал почему, обычно мужики хотят первенцем мальчика. Этот ребенок будет не только его первым, но и единственным. Их с Ириной единственным малышом. Но чем дальше шло дело, тем яснее становилось Павлу, что Алена не отдаст его ни за что. И он пока никак не мог решить как быть.

Серый советовал ему всячески успокаивать ее и тянуть время. Дескать, со временем она привыкнет, что Павел всего лишь приходящий отец, и на большее ей надеяться нечего. Что касается Ириши, то, по мнению Сереги, потихоньку и она поймет это, и все уладится само собой. Ребенок будет бывать у них, а если захотят — заведут своего.

Странно, но Ира больше не говорила об этом. Вообще он замечал много странного в ее поведении. Иногда он замечал на себе ее пристальный взгляд, и ему казалось, что она все знает и не может решиться сказать ему. Бортников уверял, что все это плоды его воображения. Откуда ей знать о том, о чем знают только трое, ну, если считать сестру Алены — четверо. Павел как раз думал, что четверо — это слишком много, чтобы удержать все в секрете. Правда, при этом он затруднялся сказать, кому было бы выгодно рассказать все Ирине. Аленка грозилась, но он был уверен, что она не сделает этого. Пока, во всяком случае.

Но на самом деле: что дальше? Поступить, как советовал Сергей, он не мог: это означало постоянную нервотрепку, жизнь на два дома. Ему пришлось бы разрываться между Ириной и ребенком, да еще терпеть капризы и угрозы Алены — нет, он не выдержит. И потом это не решение проблемы, а ее замораживание.

Ему надо было остаться одному и подумать. Поэтому он приехал сюда, несмотря на усталость. Павел достал мобильник, набрал номер Алены. Другой рукой он рылся в кармане, ища ключи.

Алена сразу ответила.

— Привет, как дела?

— Да нормально. Почему ты не приехал сегодня?

— У меня дела. Я не могу приезжать каждый раз, когда тебе этого хочется. Разве тебе чего-то недостает?

— Мне недостает тебя, не прикидывайся тюфяком. Когда ты наконец решишь этот вопрос?

— Не зуди. И не нервничай, я постараюсь приехать завтра. Привет.

В окне мелькнула чья-то тень. От неожиданности он вздрогнул — дверь распахнулась, и перед ним возникла Ирина.

— Ты?.. Что ты тут делаешь?

— А ты?

Он устало вздохнул и прошел в дом. Камин ярко горел. Он был настолько занят своими мыслями, что даже не заметил стоящую во дворе машину, не заметил, что над крышей вьется дымок. Машина, наверное, все-таки стоит в гараже, и это немного утешает. Впрочем, все равно хорош, нечего сказать! Тут же обожгла мысль: слышала ли она его разговор по телефону?

Павел снял куртку, бросил на стул. Потом сел в кресло перед огнем, протянул к теплу руки.

— Мне хотелось побыть одному.

Он сказал это довольно резко, будто идя ва-банк. В конце концов, если она что-то знает, надо выяснить это. Неопределенность в тягость им обоим, может, она тоже хочет объясниться.

— Мне тоже.

Ирина села на ковер, прислонилась к его креслу. В руках у нее был бокал с вином и сигарета. Судя по всему, она была здесь давно — пепельница была полна окурков. Он протянул руку, погладил ее по щеке.

— Что происходит, Паша? У меня ощущение, что ты скрываешь от меня что-то. Черт возьми, у меня ощущение, что ты сам скрываешься от меня!

— Успокойся, милая. Со мной все в порядке, тебе только кажется. Куда я от тебя, куда я без тебя?

— Почему тогда ты приехал сюда без меня? Почему мы не можем нормально общаться? Между нами словно стоит кто-то. Это становится просто невыносимо, Павел, я не могу так больше!

Его решимость объясниться с ней куда-то улетучилась. Он понял, что никогда не рискнет сказать ей все, потому что не уверен, что она простит и останется с ним. Он слишком боялся потерять ее, чтобы рисковать. Лучше все пока скрывать, лучше зарыться в песок, укрыться от проблемы, ожидая, что все само собой разрешится.

— Милая моя, давай останемся сегодня здесь. Ты привезла что-нибудь поесть? Если нет — я съезжу в магазин. Давай устроим наш вечер, как ты любишь. И забудем все, кроме того, что мы любим друг друга. Если хочешь, поедем куда-нибудь отдохнуть на выходные.

— Ты не хочешь ничего говорить мне, — устало и обреченно сказала она. — Дело твое — не буду настаивать. Но я не уверена, что так будет лучше, дорогой. Я привезла продукты — ветчину, грибы, сыр. В морозилке есть пицца. Так что ехать никуда не надо. Сделаем вид, что все как прежде. А ехать я никуда не хочу.

Он встал с кресла и сел рядом с ней на ковер. Медленно провел ладонью по ее лицу, по шее, спустился ниже. Она была так близко, он чувствовал ее дыхание, ее глаза оказались прямо перед его губами — родные, любимые глаза, они смотрели на него с такой любовью, что он чуть не задохнулся от нежности. Волна страсти захлестнула его — Павел забыл про все на свете, и если бы кто-то в эту минуту сказал ему, что он скрывает от своей любимой жены что-то очень важное, он бы очень удивился. Потому что нужна была ему только она — его милая, бесконечно любимая жена. И будет нужна всегда только она. Через пять лет, через десять, через сто — эти губы, эти неповторимые глаза, бархатная кожа и трогательная грудь — всегда, как в первый раз, как в первый раз, в первый…