— Классно рубит Стас. Молодчина! — «Владимирский централ» Виктору был явно по душе.
Он некоторое время поерзал на стуле, слушая исполнение Гоцульского, а потом решил присоединиться к товарищу. На два голоса эта песня звучала ужасающе, если еще учесть, что Витя не столько пел, сколько орал, причем слова частенько путал и гнал какую-то отсебятину.
Максим раньше других потерял терпение и нагнулся ко мне:
— Можно я уйду отсюда?
— Иди, — согласилась я. — Только недалеко. Скоро мы пойдем в номер, буду ждать тебя там через час. Ты понял?
— Понял, — Максим очень обрадовался, что у него появилась возможность слинять из нашей скучной компании. Он уже поднялся со своего места, когда я схватила его за ремень и потянула на себя.
— Макс, все гораздо серьезнее, чем ты думаешь. Поэтому будь всегда на виду, никаких шпионских игр.
— Да понял я. Понял. — Он высвободился из моей крепкой хватки и поспешил прочь из прокуренного бара.
Гоцульский принялся искать очередную песню. Он мельком взглянул на меня. «Еще один разок, и мне станет плохо», — говорил его веселый взгляд. Я попыталась указать на часы, призывая Стаса опомниться, но он вряд ли заметил мой жест, потому что уже отвернулся. Вот уж не знала, что Гоцульский такой азартный певун!
Только когда молоденькая девушка лет пятнадцати обратилась к Гоцульскому с просьбой уступить ей место перед микрофоном, Станислав сдался и вернулся за столик.
— Уф, вы не представляете, какое это удовольствие, — сказал он довольно громко и практически без сил плюхнулся на диван.
— Отлично развлекаемся, ребята, — тут же вмешался Виктор. — Может, перенесем нашу вечеринку на седьмой этаж?
— А что у нас на седьмом этаже?
— Дискотека. Мы ведь еще недостаточно старые для танцев, как вы думаете? — Витя оглядел всех присутствующих, а потом предложил: — Только сначала по пиву выпьем, а потом на дискотеку.
— Ой, я пас, — наконец-то Станислав приступил к выполнению моего задания. — Что-то плохо себя чувствую, живот крутит.
— Чего это вдруг? — не поверил ему Виктор и по-дружески ударил в грудь. — Только что так надрывался.
— Перестарался, наверное. — Стас силился выглядеть уставшим и болезненным, но румянец на его щеках говорил совсем о другом.
— Все будет нормально, Станислав. От пивка мы, конечно, откажемся, но если коньячку хлопнем, быстро продезинфицируем твой желудок.
За коньячком, не дожидаясь официанта, направился Антон. Мои категоричные протесты не возымели действия. Мужчины были настроены решительно и не собирались сдаваться.
— По коньячку, — настойчиво твердили они. И Станислав тоже поддержал эту идею.
Я пить отказалась наотрез, моя порция тоже досталась Гоцульскому. Причем он так незаметно опрокинул вторую рюмку, что я даже вмешаться не успела. Пьяный Стас мне сейчас был не нужен, и я принялась активно звать его вернуться в номер.
— Если ты будешь валять дурака, я немедленно соберу свои вещи и уйду в номер Макса, — зло шепнула я на ухо Гоцульскому.
Подобная угроза вернула его в реальность, и он взял себя в руки.
— Все, не могу больше. Похоже, мне срочно нужно в туалет. — Станислав соскочил со своего места и поспешил на выход. Я, как суетливая квочка, рванула за ним. Обескураженные Виктор и Антон остались сидеть на месте. Но их обескураженность быстро улетучилась. Витя побежал за нами, Антон был вынужден задержаться, чтобы расплатиться с официантом за заказ.
Виктор нагнал нас уже у лифта. Втроем мы поднялись на пятый этаж. Всю дорогу Стас держался за живот и очень натурально стонал.
— Вот, блин, прихватило.
Оказавшись возле номера, я спешно достала ключи, громко подбадривая Станислава:
— Потерпи. Потерпи еще немного.
Наконец-то путь был свободен. Стас сразу устремился в туалет, а Виктор попытался прорваться в наш номер, выказывая беспокойство по поводу самочувствия товарища. Но я живо тормознула его:
— Извините, Витя, похоже, на сегодня наша дружеская вечеринка закончилась. — Я практически выставила его в коридор. — Антону передайте наши извинения. Увидимся завтра.
Виктор был явно раздражен. Его взгляд, полный ненависти, прошивал меня насквозь. Казалось, еще пару секунд, и тяжелый кулак парня опустится мне прямо на голову. Но Виктор сумел совладать с собой и не решился на грубость, хотя его понимающая речь прозвучала очень натянуто:
— Ладно. Будем надеяться, что все обойдется. Пока.
Я повернула ключ в замке, закрывая номер, и присоединилась к Станиславу, который ловко ушел от неприятного разговора с товарищем, укрывшись в ванной комнате. Теперь Стас с довольной улыбкой сидел на краю ванны и дожидался меня.
— Ну что, как я справился с задачей? — спросил он почти шепотом.
— Молодец, хорошо справился. Только затянул немного, можно было ограничиться исполнением одной песни и не испытывать мое терпение. — Я приложила палец к губам и таинственно сказала: — Теперь тихо. Мне надо настроить технику. Потом поговорим.
Выйдя из ванной, я услышала за входной дверью суету и недовольный шепот наших соседей. Антон уже вернулся, расплатившись в баре, и теперь открывал свой номер.
Я приложила ухо к двери и услышала возмущенный голос Виктора:
— Меня все это достало!
Подозреваю, что уже через полминуты ребята подключили свою технику и мы со Стасом вновь оказались в прямом эфире. Только недолго длилось счастье Вити и Антона, единственное, что они наверняка услышали, это мои напутственные слова Станиславу, который все еще сидел в туалете (соблюдая осторожность):
— Все хорошо, дорогой. Я уже приготовила таблетки, они тебе помогут.
Затем связь заглохла, я включила привезенный из дома блокиратор жучков. Пока наши преследователи не могли слышать нас, я решила послушать их и настроила на нужную волну принимающее устройство.
— Ну что там? — услышала я голос Антона после затянувшейся паузы.
— Тихо опять. Что они там делают, заразы?
Гоцульский на цыпочках вышел из своего укрытия и сел на кровать рядом со мной. Он показал что-то знаками, указывая на губы. Я расценила это как вопрос «говорить можно?».
— Сейчас можно, я блокировала жучок. Но блокировку периодически надо будет отключать, а то наши друзья уже выказывают беспокойство по поводу длительного молчания.
— Меня достала эта Женька! — продолжал тем временем свою возмущенную речь Виктор. — Мутная она какая-то.
— Да обычная баба, — встал на мою защиту Антон.
— Ничего себе обычная. Как только она приехала, у нас все кувырком пошло. Стаса уже невозможно контролировать.
— Я вот о чем думаю. Может, эта Женя не та, за кого себя выдает?