Стенка на стенку - читать онлайн книгу. Автор: Евгений Сухов cтр.№ 39

* * *

В противоположном углу стоял еще один исторический экспонат — «железная дева»: на голове шляпа, чем-то напоминающая девичий кокошник, металлическое платье искусно собрано в складки. Сразу было видно, что «дева» попала сюда прямехонько из четырнадцатого века.

— Не правда ли, хороша баба? — спросил любитель антиквариата, поймав взгляд Филата. — Ты не представляешь, сколько пришлось отвалить за этот шедевр.

Прикупил в одном немецком музее. А как мы ее сюда волокли — морем из Гамбурга.

Знаешь, Филат, сколько веков прошло, а эта бабенка не растеряла своих добрых качеств. Вот смотри: тут подведены специальные рычаги. Достаточно дернуть за один, как наша баба распахивает для объятия свои ручонки. Дергаешь за другой — объятия захлопываются вместе с узником. Вот только ее ласки не так нежны, как хотелось бы, — смеясь, посетовал Красный. — Внутри-то у нее во-о та-акие шипы.

После одного такого укольчика на теле живого места не остается! Я вот думаю: до каких только чудачеств не додумывались эти средневековые палачи! А этот рычажок, знаешь для чего? — Красный показал пальцем на торчащий в стене крюк.

— Ну и для чего?

Филат все более мрачнел. Общество смотрящего на него начинало действовать угнетающе.

— А чтобы легче было хоронить, — бодро отозвался Красный.

— И как же это?

— Нажимаешь на рычаг — и пол под «железной бабой» проваливается. И покойничек оказывается на дне. — Красный нежно потрепал «железную бабу» по плечу. Истукан скрипнул, видно, понравилась хозяйская ласка. — Знаешь, чем хороша морская вода?

— Чем же? — усмехнулся Филат.

— В земле покойнички смердят, косточки от них остаются. В ментовке это называют уликами. А в воде — никаких улик. А потом морская водичка обладает еще одной важной особенностью. Растворяет кости не хуже соляной кислоты! Через месяц от трупа не остается и следа. — Красный обратился к «боцману». — Давай приводи их!

И вновь Филат подивился мгновенной перемене в смотрящем. Самодовольный бахвал исчез — и Красный превратился в холодного палача. Охотно верилось, что значительную часть своего времени Леха Краснов проводит на этой проржавленной барже, потому что обожает выкручивать плоскогубцами пальчики своим узникам.

— Сейчас, Леша, — равнодушно отозвался «боцман». Ждать пришлось недолго.

Сначала за переборкой по. слышалось металлическое звяканье, а потом в «комнату отдыха» ввели двух человек. На ногах у обоих были цепи; руки в деревянных колодках. — Что-то вы уныло глядите, гости дорогие! — опечалился Красный. — Такое впечатление, что вас несколько дней не кормили.

— Брось ломать комедию. Красный, — тихо пробурчал Филат. — Объясни, что за люди?

В дверях толпились охранники Красного, морячки, Пантелеич, у кого-то из-за плеча выглядывала голова Данилы. По лицам присутствующих Филат понял, что им уже наскучили чудачества смотрящего и они с нетерпением ожидали финального акта.

— Выйдите! — Под строгим взглядом Красного все попятились. — А ты останься, боцман, — Красный посмотрел на ветерана флота, — не мне же с них цепи снимать! — Когда дверь захлопнулась. Красный мгновенно стал тем человеком, которого Филат знал по сходнякам, серьезным и хладнокровным.

— Этих ребят мне сдал Перикл. Мы их ночью взяли. Похоже, они тебе готовились испортить песню.

— А что за ребята? — Филат посмотрел на пленников, которые побледнели смертельно только потому, что услышали имя Перикла Геркулеса.

— Этих пацанов несколько раз видели в конторе «Балторгфлота». У кабинета генерального директора сшивались. Уж не знаю, на что эти мудаки рассчитывали.

— Ты их допрашивал?

— Нет еще? — усмехнулся Красный. — Для начала мы просто провели с ними профилактическую беседу. А право первого допроса, — Красный мило улыбнулся, — как право первой брачной ночи, мы предоставляем барину. Так что прошу, Филат, приступай!

Филат долгим взглядом смерил пленников. Хотя достаточно было посмотреть вполглаза, чтобы понять: пребывание на барже не приносило им радости. Выглядели они очень неважно: у одного лицо от побоев превратилось в сине-красный блин, и через махонькие пухлые щелочки глаз взирали злые черные зрачки. Другой тоже наглотался лиха — сломанный нос распух, на рваной нижней губе запеклась кровь.

Филат напоминал стервятника, высматривающего добычу. Брови слегка дрогнули, губы сжались, еще четче обрисовав упрямый рот. Кажется, он определился и подошел к парню с разбитой губой.

— Как тебя зовут? — голос прозвучал вполне дружелюбно.

— Гера.

— Хорошее имя, — спокойно отозвался Филат, — был у меня друг Гера.

Герман на латыни значит единокровный. Мы с тем Герой действительно были, как братья. Жаль, прирезали его на одной пересылке. С тобой же у нас кровушка разная, потому как стоим мы друг напротив друга. Хочешь жить, Гера?

Цепи на ногах печально звякнули.

— Еще бы.

— Понимаю. У тебя единственный шанс на спасение. Но чтобы чудо произошло, ты должен честно ответить на мои вопросы. Первый… только подумай хорошенько. Гера, прежде чем ответить. Кого ты представляешь?

Взгляд у Геры помутился, лицо скривилось. Видно не хотелось ему колоться, но и перспектива полежать на страшном пыточном ложе его тоже не устраивала.

— Этих людей я не знаю. Мы не встречались. Все задания передавались по телефону. Через посредников. Нам надо было просто выяснить состав руководства ГАО.

Филат удивленно поднял брови:

— Состав руководства? Это что же, такая страшная тайна? А разве начальники государственного акционерного общества «Балтийский торговый флот» — засекреченные люди? Да в многотиражке «Балтийское пароходство» можно узнать фамилию генерального директора, и замгенерального директора, и замзама генерального директора! Ты мне, Гера, яйца не крути! Боюсь, разговор у нас с тобой не получается. Повторяю мой вопрос: на кого ты работаешь?

— Не имею понятия. Гадом буду — не знаю!

— Хорошо. Кто посредники?

— Их я тоже не знаю, связь держали по телефону!

— И кто же с тобой расплачивался за работу?

— Они же.

— Интересная ситуация. Ну прямо как в сказке: иди туда, не знаю куда, возьми то, не знаю что. Ты, видно, меня держишь за мудачка — или не очень дорожишь своей жизнью. Может, ты не знаешь, сколько тебе лет?

— Двадцать пять.

— Женат? Дети?

— У меня пацан растет.

Филату показалось, что голос Геры на этих словах немного дрогнул.

— Видишь, как нескладно получается. Мы тебя голо вой в воду, а твой пацан даже не узнает, где папина могилка. Неужели тебе охота умирать за чьи-то интересы?