Как кошка с собакой - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Жвалевский, Евгения Пастернак cтр.№ 13

И тут как ветер пронесся мимо. Между мной и собачьими рылами влез пес. Где-то я его видела… Сейчас не помню, ничего не помню…

— Беги, — рыкнул он мне.

Пуську в зубы и… никогда в жизни так не бегала. Я вообще не знала, что можно так бегать. Вот кусты… лавка… подъезд… дверь… открыта… за спиной собачья свара… лестница… дверь в квартиру… Забиться в угол и спрятаться, спрятаться…

Не знаю, сколько тут просидела, время остановилось.

— Кася? Кася, дай я тебя…

— Шшшшшшшшшшшааааааааа.

— АЙ! Кася, ты чего? Как ты вообще на лестнице оказалась?

Олька стояла надо мной и терла поцарапанную руку, Пуську я до сих пор боялась выпустить изо рта, она уже даже не сопротивлялась.

Я смотрела на Ольку и меня медленно отпускало.

— Оль, мяу, мяу! Ты пришла, пришла.

Была бы человеком, зарыдала бы.

Олька взяла меня на ручки, вытащила Пусю, внесла в квартиру. Пусик все это время мирно продрых — ну мужик, что с него взять.

— Касенька, милая, что случилось? Вас собаки напугали?

И тут я вспомнила, где видела этого пса — это тот самый загадочный поклонник, который сидел у меня под окнами и ничего от меня не хотел. Кто он, откуда взялся? Что они с ним сделали?

Я выдралась из Олькиных рук и побежала к окну. Там уже было тихо. Я вжала нос в стекло и пыталась высмотреть следы драки. Кусты помяты, клумба вывернута, кровь на дорожке.

— Что с тем псом? Что с ним?

Олька смотрела на меня большими глазами.

— Кася, что ты кричишь?

— А чего ты меня не понимаешь? Мяу!

— Кась, успокойся!

— Мяу!

Весь вечер я металась между Пусей, которая тоже была на взводе, и подоконником, пытаясь понять, что случилось с нашим защитником. А потом пришла мамуся и рассказала, что:

— Сегодня под подъездом была собачья драка, вон всю клумбу разворотили. Говорят, еле разняли, сосед сверху водой разливал.

— А что случилось? — насторожилась Оля.

— Да пса какого-то загрызли насмерть. Не пойми что произошло, может, бешеные? Надо бы в санстанцию позвонить, развели собак дворовых.

Дальше я ничего не слышала. Пошла к детям и рухнула рядом с ними. Насмерть. А ведь я даже ни разу не посмотрела в его сторону…

Кошка

Настроение было хуже некуда.

Я сидела на окошке и смотрела в окно. На форточку теперь не запрыгивала, слишком свежи еще были воспоминания о том кошмаре, да и под окном пока хорошо видно сломанные кусты и вытоптанную клумбу. Поэтому сидела я на подоконнике и смотрела перед собой.

Вчера забрали Пусю. Не то чтоб я за нее переживала, она уже большая девочка, да и ее новая хозяйка мне понравилась, — но что-то грызло мою кошачью душу.

Наверное, первый раз за все время я откровенно скучаю по котенку. Обычно, когда их наконец забирают, я вздыхаю с облегчением и принимаюсь отсыпаться и отъедаться. Благо Олька никогда не забирает у меня котят, пока они еще нуждаются во мне, а я в них.

За окном тишина. Даже ветра нет. Осень.

Осень интересна тем, что можно бесконечно смотреть на листья, которые отрываются от веток, а потом медленно и задумчиво летают по всему двору. Когда я была котенком, мне всегда казалось, что если б меня выпустили во двор, я бы целыми днями гонялась за этими листьями. Можно было б с разбегу прыгнуть в большую кучу, разметать их в разные стороны, а потом носиться на бешеной скорости, прятаться за кучей, чтобы неожиданно для следующего листика выскочить, когда он еще не коснулся земли, и поймать его в полете.

Но никто и никогда не выпустил бы меня во двор. Да и несолидно это — белой, пушистой, породистой кошке мотаться по двору. Это собачья территория, собачьи замашки.

С того самого происшествия я начала по-другому смотреть на собак. Их много гуляет в нашем дворе. Оказывается, они все разные, совсем как мы, кошки. Есть злые, а есть и добрые. Есть любознательные, а есть совсем глупые. Есть отвратительные, а есть вполне приятные. Совсем я с ума сошла — приятная собака, как у меня мозги завернулись такое подумать!

А ведь тот пес погиб, защищая меня и Пусю. И я практически уверена, что ни один кот бы на такое не пошел — погибнуть за совершенно чужого котенка. И даже спасибо ему не скажешь.

Тут пришла Олька с подружкой Таней, подружка начала рассматривать Пусика, восторгаясь им направо и налево. Я сама поразилась своему равнодушию. Да, он, безусловно, красив, да, я им горжусь. Заберете? Забирайте, он уже большой. Я лизнула Пусика, который уже увлеченно играл с веревочкой на кофте у новой хозяйки, вздохнула и вернулась к окну.

На месте побоища сидел пес. Очень похожий на… Нет, не может быть!

Я так разволновалась, что даже прыгнула на форточку. Пес был тощий и какой-то лысый. Он встал, прохромал немного вперед и оглянулся на мое окно.

— Ты? — муркнула я, — ты жив?

— Не очень, — честно признался пес.

Тут на кухню вбежала Олька и начала стаскивать меня с окна.

— Опять свалишься, Кася, ты нас и так до смерти напугала.

И вдруг выпустила меня и позвала подружку.

— Тань, смотри, вот он, я тебе про него говорила.

Таня прибежала и выдохнула:

— Симпатичныыыый…

Я чуть не упала. О ком они говорят? Откуда они знают?

Но все оказалось проще: к псу подошел парень, погладил и позвал за собой. Потом посмотрел, как тот медленно ковыляет, подхватил на руки и скрылся с ним в нашем же подъезде.

— Ага, — сказала Олька, — симпатичный.

А потом вздохнула и добавила.

— А ведь даже не здоровается.

Пес

Недели две я вообще не мог шевелиться. Даже не из-за тысячи бинтов, которые меня опутывали — просто было очень больно. Хозяин кормил меня сначала из шприца, впрыскивал в рот что-то теплое и питательное. Потом стал давать мелко разжеванное мясо. Валялся я прямо на кухне, так что видел — мясо он разжевывает самолично.

При этом он приговаривал с какой-то то ли нежностью, то ли завистью:

— Жри, Ромео, жри.

Мне все время казалось, что я просто еще раз родился. Первая жизнь вспоминалась как-то тускло, даже запахи из памяти выветрились. Но все равно было много похожего. Раньше я восхищался Вожаком, теперь — Хозяином.

Хозяин пах резко и выпукло: табаком, пивом и какой-то химией. Если бы я внезапно почуял этот запах, то чихнул бы и убрался подальше. Но жизнь была новая, входил я в нее вместе с этим запахом и поэтому воспринимал его как нечто само собой разумеющееся. Иногда к Хозяину приходил другой крепко пахнущий человек. Он колол меня иголками и впрыскивал какую-то гадость. Как только я смог шевелить головой, первым делом попытался этого типа тяпнуть за руку. Но Хозяин крепко взял меня за голову и сказал: