Капитан Френч, или Поиски рая - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Ахманов cтр.№ 47

К счастью, я никогда не покупал рабынь и не заводил гаремов. Я-не гений лицедейства и не сумел бы скрыть от Шандры такую историю; рано или поздно она догадалась бы о моем позорном прошлом либо нашла компромат в компьютерных файлах. Жена — что совесть; со временем она расколет вас, узнав и лучшее, и худшее, а дальше все зависит от темперамента и чувств: на основании одних и тех же фактов любящая женщина сочтет вас благородным рыцарем, а ведьма и мегера — отъявленным мерзавцем.

Итак, едва мы покончили со Смитами, я приготовился к дальнейшим расспросам, и с ними дело не задержалось. Снежная лавина, помилуй Бог! Потоп на Малакандре! Мою супругу интересовали все подробности: сколько раз я был женат?.. вспоминаю ли тех женщин?.. любил ли их больше, чем ее?.. где встретился с ними, как расстался?.. И, наконец, — какие они были? Я твердо знал, что Шандра не относится к числу мегер, и все же мне не хотелось тревожить скелеты в своих шкафах. Во всяком случае, не сразу; когда-нибудь я расскажу ей о первой своей жене, матери малышки Пенни, и о коварной Йоко. Когда-нибудь, но не сейчас!

И потому я начал говорить о Дафни.

Мы встретились с ней на Кадате, одном из тех миров, что был заселен в шестнадцатом или семнадцатом тысячелетии космической экспансии. Дафни была маленькой стройной блондинкой, с округлыми формами, упругой грудью и шаловливо вздернутым носиком; ей стукнуло тридцать, и в современных понятиях она являлась совсем девчонкой. В своей короткой жизни она повстречала немногих, и все были к ней добры, все представлялись ей милыми, достойными полного доверия и самой горячей приязни. Наверняка это было не так, но как именно, Дафни не интересовало; на любой из тем она могла задержать внимание не дольше пяти секунд и оказалась на редкость пустоголовой. Удивительный случай! До сих пор не знаю, кто так подшутил над бедняжкой! Гены она унаследовала превосходные: ее отцом был безымянный гений из местного банка спермы, а матерью — самая деловая из всех деловых кадатских дам. Ей принадлежала четверть планетарных алюминиевых заводов, а кроме того — лесные угодья величиной с земную Сицилию. К несчастью, с мамашей-миллионершей случилась финансовая катастрофа, и этот крах ей пережить не удалось — под руками у нее был бластер, и в тот момент, мне кажется, она думала не о дочери, а о своем рухнувшем богатстве. Но что-то ей удалось сохранить, и все эти средства были отписаны на имя Дафни — не слишком много для транжиры и глупца, но вполне достаточно для человека разумного. Увы, Дафни к этой категории не относилась! В ее хорошенькой головке бродила всего лишь тройка мыслей — да и тем, как я подозреваю, было тесновато. Первая: счет в банке со временем растет, а его владелец — богатеет; вторая: в богатом мире легче и проще жить, чем в бедном; и третья: через четыре-пять столетий Кадат будет богатым миром, а ее счета вырастут до небес. Она, можно сказать, зациклилась на этих идеях и хотела подловить спейстрейдера, обратив свои мечты в реальность.

Тут я ей и подвернулся…

Я замолчал, и Шандра с тревогой уставилась на меня.

— Грэм, милый, ты печалишься? У тебя такой тоскливый взгляд… Еще немного, и я начну ревновать!

— Что сделаешь, принцесса, тебе достался потертый товар… без надписи на упаковке: “Невинность, обращаться с осторожностью!” Жаль, верно? С таким штампом ты сильней любила бы меня?

Ее глаза сверкнули от обиды. Я вновь забыл, как она ранима; наверное, пройдет немало лет, пока она научится смеяться каждой моей шутке, даже самой глупой.

— Грэм, это несправедливо! Массаракш! Ты, старое чудище из космоса…

Я поднял руки, сдаваясь и вымаливая прощение.

— Не сердись, милая… можешь меня укусить, если я заслужил… Но от своих воспоминаний не скроешься и не сбежишь! А я вспоминаю о Дафни с сожалением и с радостью. Я вижу ее мордашку, касаюсь ее щеки, целую губы, и мне приятно; но стоит услышать ее голосок…

— Что-то у вас не получилось, дорогой?

— Все не получилось! Все, кроме постельных забав! Но секс — не самое главное, а в остальном мы подходили друг другу не больше, чем еж и курица. Да, именно так: еж и курица в одной упряжке…

Я понял это не сразу — слишком много дел навалилось перед отлетом. Я собирался понадежнее разместить капиталы Дафни — теперь на мне лежала ответственность за ее состояние, а значит, за ее судьбу. Я продал остатки лесных угодий и земли; это имущество без хозяйского глаза грозило одними убытками. Я вложил ее средства в несколько разных отраслей: морские перевозки, системы коммуникации и связи, переработка вторичного сырья, жилищное строительство, пивоваренный завод, частная клиника, муниципальные займы… Если прогресс на Кадате не остановится (что маловероятно), то деньги будут делать деньги — особенно в таких надежных областях, как выбранные мной. Затем я назначил крупнейший из столичных банков надзирать за всем имуществом моей супруги, договорился о процентных ставках и премиальных платежах, подписал все нужные доверенности и упрятал акции в банковские сейфы. Покончив с этими делами, мы с Дафни отправились странствовать среди звезд. Согласно нашему контракту я обязался возвратить ее домой ровно через половину тысячелетия. Разумеется, речь шла о стандартных годах; наше личное время могло колебаться от пяти до семи десятилетий.

Но это тоже немалый срок, и через два-три месяца я начал сожалеть, что он не равен, скажем, году. Дафни была милой и ласковой девушкой, но что она могла мне предложить — разумеется, кроме секса? Увы, ничего! Если у нее имелась пара извилин под черепом, это никак не влияло на наши беседы. Кончались они всегда одинаково: Дафни, подняв мечтательный взгляд к потолку, размышляла о том, как вернется домой, как разбогатеет и будет хвастать всем и каждому, что была супругой великого капитана Френча, Торговца со Звезд. Живи мы где-нибудь “внизу”, на планете, ее разговоры и наивное тщеславие не раздражали бы меня, но корабль — более ограниченная территория, и скрыться от Дафни я мог разве что в реакторном отсеке.

Шандра усмехнулась:

— Не понимаю, Грэм! Если она была такой надоедливой, почему ты не разорвал контракт и не выплатил неустойку?

— Видишь ли, дорогая, я очутился в ловушке: Дафни меня любила, я это знал, и я не мог обмануть ее доверия. Слишком она была неприспособленной и беззащитной! Она надеялась лишь на меня и на свое грядущее богатство — две стены, которым полагалось оградить ее от всех опасностей и тягот мира. Я не мог ее бросить! К тому же я сомневался, что ее состояние на Кадате будет таким большим, как она надеялась. Эта мысль, сказать по правде, мучила меня всю дорогу и не давала спать.

— Но отчего? Ведь ты поместил ее деньги в самые выгодные предприятия, и…

Я взмахнул рукой.

— Не говори мне о выгоде, которая светит через половину тысячелетия! Это как икра от лосося из той речки, что потечет с гор, если случится жаркое лето и ледник растает… Может, лето и впрямь будет жарким, и речка появится, и лосось — да только не ты его выловишь, и не тебе достанется икра!

Словом, миновал год, и у меня начались галлюцинации. То мне чудилось, что на Кадате власть захватили коммунисты и, по своему обыкновению, национализировали все, от заводов и фабрик до последней курицы; то я маялся, представляя, как на Кадате грянула чудовищная гиперинфляция — мне снились купюры с бесконечным числом нулей, и каждый нуль хохотал над старым доверчивым Френчи, нагло разевая пасть. Еще я думал о том, что ка-датские банкиры могли меня ограбить и надуть, что все компании, включая пивоваров и старьевщиков, могли благополучно лопнуть, что какой-нибудь дальний родственник Дафни мог обратиться в суд, чтобы ее признали погибшей и лишили материнского наследства. Помимо всех этих страхов не исключалась вероятность демографического взрыва и как следствие — жесткого кодекса для эмигрантов; иначе говоря, Дафни могли не пустить на родину, словно загулявшую без спроса кошку. Такое уже случалось — на Транае, Сан-Брендане и в других мирах. Эти мысли мучили меня из месяца в месяц; я чувствовал, что близок к безумию, когда пытался представить все возможные неприятности. Особенно самую страшную: Дафни не пускают на Кадат! И что мне тогда с ней делать?..